Пока мы шли по улице, я останавливался, чтобы поговорить с людьми, выходившие поприветствовать меня и узнать любые новости, которые могли им пригодиться. Райнор шел позади меня, и хотя некоторые люди кивали ему, я видел, что они с сомнением смотрят на Райнора. Все знали, кто он такой и что он делает для города, но это не меняло их настороженного отношения к драконам. Большинство из них с радостью принимали их помощь, но не хотели встречаться с драконом. Райнор молчал, отвечая на кивки, но в остальном держа взгляд отстраненным.

— Похоже, все тебя знают, — сказал Райнор, когда мы пошли дальше. — Они все знают твое имя.

— Да. Я общаюсь со всеми, кого вижу во время своего дежурства. Это помогает, когда возникают проблемы и мне нужна информация. И это помогает, когда возникают споры. Люди будут разговаривать со мной, потому что они знают меня лично.

— Мы это уже пробовали, — сказал Райнор. — Ты можешь представить, как все прошло. Я думаю, Грейсон был первым человеком, который действительно заинтересовался знакомством со мной. Ну, не считая тебя, я думаю.

— Не думаю, что я когда-нибудь узнаю, как вы все появились. Внезапно, вы просто появились. Это было до того, как я стал капитаном. Как ты присоединился к полету? Добровольцем, что ли?

Он засмеялся.

— Нет. Так не бывает. Мы — рейс. Это то, что драконы называют связанной группой. Я не думаю, что у людей есть что-то подобное. Мы как семья, но не по крови. Альтаир сделал своей миссией остановить пожары здесь, потому что никто другой не мог. Он потерял свою семью во время пожара, когда был еще ребенком.

— Это ужасно. Но… я думал, что драконы могут противостоять огню?

— Огненные драконы могут противостоять жару, но мы не неуязвимы для него. Огонь был ужасным. И люди… они ничем не помогли. Но Альтаир такой, какой он есть, он хочет помочь всем. Неважно, кто они. Он такой альфа. Альтаир хочет защитить всех, независимо от того, заслуживают они этого или нет. Поэтому он начал полет. И он нашел меня.

— Нашел тебя?

Райнор выдохнул и замолчал, словно тщательно обдумывая свои слова. Я вспомнил, как он избегал говорить о себе раньше, и ожидал, что он снова сменит тему, но Райнор продолжил.

— Я попадал в неприятности. У меня не было никого, ни семьи, ни полета, чтобы направлять меня, и ни один человек не захотел иметь ничего общего с осиротевшим драконом. Во мне росла обида на людей, которые, казалось, из кожи вон лезли, чтобы усложнить мою жизнь. Я хотел отомстить людям, которые прогоняли меня из своих магазинов, которые относились ко мне так, словно я был каким-то дурным предзнаменованием, которое могло навлечь на них огонь. Я начал думать, что они правы. Возможно, драконам действительно нужно пролить огненный дождь на людей, как говорилось во всех их историях. И вот однажды я сделал это. Я поджег дерево рядом с магазином, думая, что будет забавно посмотреть, как люди будут пытаться его потушить, но огонь распространился. Он перекинулся на здание и охватил его пламенем всего за несколько минут. Люди на нижних этажах успели выбраться, но на верхних этажах жили семьи, и они оказались в ловушке.

Лицо Райнора омрачилось, а взгляд, полный сожаления, был устремлен вперед.

— Я вошел в дом сквозь пламя. Вытаскивал их одного за другим. Огонь так сильно полыхал, что сжег мою одежду. Чувство вины не давало мне остановиться, пока я не вытащил всех. Там был ребенок, он сильно обгорел в огне. Если бы можно было обменять мою драконью шкуру на его, я бы это сделал.

— После этого Альтаир нашел меня. Он сказал, что видел все, что я сделал, и сказал, что у него есть способ искупить мою вину. И с тех пор я с ним.

Я был потрясен признанием — потрясен тем, что Райнор совершил что-то настолько ужасное, но в то же время благоговел перед его храбростью. Я знал, что он был хорошим человеком. И я знал, как никогда раньше, что могу доверять ему.

— Ах, черт, — сказал он, смеясь. — Теперь ты знаешь историю моей жизни. Я не хотел вываливать все это на тебя.

— Нет, — сказал я и улыбнулся ему. — Спасибо, что рассказал мне. Если уж на то пошло, я рад, что Альтаир нашел тебя. И я горжусь тобой за то, что ты сделал.

Райнор усмехнулся, как будто ожидал, что я скажу что-то другое, или, возможно, он сомневался, серьезно ли я говорю, но потом он увидел, что да, и улыбнулся.

— Никто за пределами моего рейса не знает этой истории, — сказал он.

— И никто не услышит ее от меня, — сказал я.

Райнор кивнул.

— Я не беспокоился об этом.

В моей груди разлилось тепло, словно что-то развязалось. Что-то изменилось. В тот момент я почувствовал с ним связь. Как мог один дракон-альфа вдруг заставить меня усомниться во всем, что касается моей жизни?

Глаза Райнора округлились.

— О нет, — сказал он, а Блэки вдруг начал рысить из стороны в сторону, кружась, словно пытаясь снять что-то надоедливое со своего хвоста. — Что ты делаешь? Стой! Эй!

Райнор натянул поводья, лошадь фыркнула и перешла на быструю рысь. Я усмехнулся про себя и подстегнул Хама, чтобы тот пошел за ними, а я не спешил помочь Райнору овладеть ситуацией. Мне было приятно, что я наконец-то могу делать что-то лучше него, даже если это такое простое дело, как езда на лошади. Райнор уловил мое веселье и нахмурился, пытаясь обуздать его.

— Да ладно, это ведь легко, — передразнил я, уверенно скача рядом с ним.

— Ладно, здесь ты лучший, — сказал мне Райнор, когда Блэки закружил его. — Это единственное, в чем ты хорош.

— Комплимент! Ого.

— Не привыкай.

В конце концов, Блэки успокоился, Райнор расслабился, и мы проехали несколько миль до северо-восточной части города. Пост там обслуживал смешанные общины, как драконьи, так и человеческие, хотя обе стороны, как правило, держались особняком. В домах проживало несколько семей, они группировались вокруг центральных районов, где выращивали урожай и сады, а дети играли. Куры ощипывались на тропинке, выковыривая жучков из сорняков, пока наши лошади не подходили слишком близко, но как только мы оказывались рядом, они кудахтали и улепетывали с дороги.

— Нет, я хочу быть драконоборцем!

Группа детей играла на обочине тропинки, смеясь и споря из-за палки.

— На этот раз ты будешь драконом. Отдай мне мушкет.

— Нечестно.

Они повернулись и замолчали, увидев Райнора, а затем убежали в поле. Райнор хмыкнул.

— Драконоборец, — пробормотал он. — Почему бы не поиграть в огнеборца?

Мы добрались до поста — маленькой хижины с хлевом, небольшим садом и водяным насосом, питающимся от источника, который мы использовали для наполнения ведер водой в случае пожара. Дверь была полуоткрыта, так что любой мог привлечь внимание офицера. Мы остановили лошадей, и Райнор соскользнул с седла.

— Слава богам, моя задница отваливается, — сказал Райнор, и когда проходил мимо крупа Блэки, лошадь щелкнула его по морде хвостом. Райнор зашипел. — В чем твоя проблема? — Райнор повернулся ко мне. — В чем его проблема?

— В конце концов, вы привыкнете друг к другу.

Райнор пренебрежительно махнул рукой.

— Чертовски маловероятно. А я думал, что все животные меня любят.

Дежурным офицером была Дженнифер Кормранд, молодой новобранец, поступивший на службу вскоре после драконьего пожара два года назад. Она отдала честь и посмотрела на Райнора с тем трепетным почтением, с которым смотрят на человека, которым восхищаются.

— Есть что сообщить? — спросил я.

Она рассказала нам о козе, которая сбежала из своего загона и съела весь шпинат в соседнем саду, отчего у нее начались проблемы с желудком, и о продолжающемся споре о том, как ее примирить. Все это время она смотрела на Райнора и спотыкалась на полуслове.

— Видишь? Не все тебя боятся, — сказал я, когда мы вышли на дорогу.

— Мне показалось, что она боялась.

— Иногда страх может быть ужасно похож на уважение. Ты ведь знаешь, что большинство офицеров Дозора уважают тебя и пожарную команду? Мы знаем, что вы лучшие в своем деле.

Я встретился с семьями съеденного шпината и сбежавшей козы и пригласил их в сад рядом с хижиной, чтобы поговорить. Они спорили об ответственности и о том, кто виноват, и кто кому что должен. Проблема в таких ситуациях обычно была одна и та же. Люди не хотели слушать друг друга, чтобы найти решение очень простой проблемы. Пока они спорили, я смотрел на Райнора и видел, что он становится все более недовольным, сжав руки на груди. На его челюсти ходили желваки, и казалось, что он вот-вот взорвется. Я подошел и коснулся его руки, чтобы отвлечь энергию Райнора от спора. Он посмотрел на меня, как бы спрашивая: «Что, черт возьми, не так с этими людьми?»

Я поднял руку.

— Извините. Друзья, пожалуйста. Мне кажется, я знаю, как мы можем решить эту проблему, не создавая раздора между соседями.

Я знал, что семья с садом выращивает всевозможные специальные лекарственные травы, но не так много еды, поэтому я сделал простое предложение, чтобы они использовали свои знания о травах и дали небольшое количество лекарства для лечения желудочной болезни козы в обмен на недельное козье молоко и горсть лишних яиц от кур. Обе семьи внимательно обсудили это предложение, хотя я знал, что это просто показуха, чтобы создать впечатление, что принять решение сложнее, чем оно было на самом деле, а затем они согласились. Обе группы пошли обратно к своим домам вместе, болтая между собой, как будто и не спорили вовсе.

Мы с Райнором продолжили путь.

— Я бы никогда не смог этого сделать, — сказал Райнор. — Если драконам чего-то и не хватает, так это терпения. Особенно для чего-то настолько нелепого. Если бы такое случилось между двумя рейсами, очевидным решением было бы зажарить козла на барбекю и разделить его.

— Поговорим о выжженной земле, — сказал я.

— Драконы согласились бы, что никто не виноват, кроме козы, — сказал он, пожимая плечами. — Признаю, с земли все выглядит иначе. И, как бы мне не хотелось этого говорить, вы, ребята, тоже лучшие в своем деле. Мы пробовали работать с населением. Ничего хорошего у нас не вышло.