Motley Crue голосили «Girls Girls Girls» из проигрывателя.
Я посмотрела на часы, было без десяти восемь. Мы открылись всего двадцать минут назад.
Очевидно, люди заплатили бы за то, чтобы парень, похожий на серийного убийцу, подавал им кофе.
— Святое дерьмо, — пробормотала я.
— Женщина, тащи свою задницу за стойку! Разве похоже, что тебе нечем заняться, кроме как стоять и глазеть по сторонам? — прогремел Текс.
Я обошла стойку и увидела Энни, блондинку с прической в форме шлема, накричавшую на меня во время мятежа «верните Рози». Она смотрела на свой кофе с почтением, схожим только со взглядом на билеты в первый ряд. Она обратила свое внимание на меня.
— Где ты находишь этих парней? — Она вздохнула.
— Удача, — ответила я и принялась за работу.
Мы были так заняты, что в течение нескольких часов я не думала ни о чем, кроме кофе, молока, сиропа и всех денег, которые поглощал кассовый аппарат. Даже с Рози у нас не было столько посетителей. Бывало, что в магазине собиралась приличная толпа, но сегодня царило полное безумие.
К половине одиннадцатого толпа поутихла. Вошел Дюк и угнездился за книжным прилавком, который тоже не пустовал. Довольно много посетителей сидели то тут, то там, читали и наслаждались кофе.
— Мы все еще злимся друг на друга? — наконец-то, у Элли появилась возможность спросить меня.
— Ну, поскольку твоя злость на меня, шла рука об руку с моей злостью на Ли... и поскольку наш перерыв с Ли закончился... то, нет, мы больше не злимся друг на друга.
Элли усмехнулась.
— Хорошо.
Так все и происходило между лучшими друзьями. Вы злились друг на друга, а потом мирились.
Я повернулась к Тексу.
— Но ты — предатель, и я больше никогда с тобой не заговорю, — заявила я ему.
— Этой ночью ты получила номер семь? — спросил он.
Я уставилась на него, не понимая, о чем, черт возьми, он толкует.
И тут меня осенило.
Оргазм номер семь.
Упс.
Вероятно, прошлым вечером я, на самом деле, поделилась слишком большим количеством информации с Тексом.
И поскольку я получила номер семь ночью и номер восемь этим утром, я не ответила.
Должно быть, это отразилось на моем лице, потому что Текс громко расхохотался, а затем сказал:
— У тебя нет причин злиться, и я не хочу об этом слышать.
— О чем он говорит? — спросила Элли.
Я повернулась к ней.
— Об оргазмах. — Ее глаза округлились. — Забудь. Знаешь, когда можно делать тест на беременность?
Теперь ее глаза были готовы выскочить из орбит.
— Не может быть.
— Может. Я облажалась, забыла принять пару таблеток.
— Не может быть! — заорала Элли, и пара покупателей подняли глаза.
— Я не нарочно, — защищаясь, воскликнула я.
— Это здорово, — сказала она. — Я звоню маме.
— Нет! Не звони Китти Сью! Никому не звони. Это не так уж и здорово. Я не хочу ребенка. Ну, может, я и хочу ребенка... ребенка от Ли... но не сейчас. Он даже не видел всего моего нижнего белья!
— Ты не становишься моложе, — возразила Элли.
Боже милостивый.
— Просто ответь на вопрос, — потребовала я.
— Какой вопрос?
— Тест на беременность.
— Кажется, надо дождаться задержки. Я сбегаю в «Уолгрин» и проверю.
Затем она ушла, к счастью, «Уолгрин» находился всего в нескольких кварталах отсюда.
— Текс, не мог бы ты сделать мне обезжиренный ванильный латте, пожалуйста? — попросила я.
— Так ты снова со мной разговариваешь?
— Просто сделай мне кофе!
— Что за тон?
— Тон женщины, которая хочет ванильный латте!
— Прекрасно. Господи. Да сделаю я тебе латте. Без кофеина, чтобы ты успокоилась.
— Сделаешь без кофеина — ты уволен.
— Кофеин может навредить ребенку, — возразил Текс.
Вот тогда я закричала, жутким криком во всю глотку, как в «Кошмаре на улице Вязов».
Посетители подскочили и уставились на нас.
Над дверью зазвонил колокольчик. Я перестала орать и увидела входящего в магазин Эдди.
Он не выглядел счастливым.
На самом деле, он выглядел страшно несчастным.
Зеркальные очки были сняты, а темные глаза смотрели напряженно.
Раздражение от моей сумасшедшей, е*анутой жизни тут же испарилось, и я подошла к нему.
— Ты в порядке? — спросил он.
Я почувствовала, как у меня скрутило живот. Он спрашивал не из-за моего крика.
Судя по его виду, я предположила, что что-то случилось с кем-то, кого я любила. Учитывая, что я была дочерью полицейского, этот момент всегда вертелся у меня в голове. Для меня, особенно если сообщение исходило от Эдди, это мог быть кто угодно: Ли, папа, Малкольм, Хэнк или десятки других парней, которые были моими или папиными друзьями.
Я открыла рот, чтобы ответить, и услышала, а затем увидела «Дукати». Он остановился перед магазином, Ли откинул подножку и спешился. Затем вошел внутрь.
Его губы были плотно сжаты, глаза пусты, выражение лица мрачно.
Он посмотрел на меня, потом на Эдди, потом снова на меня.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Какого хрена происходит! — рявкнула я.
— Ей нужен кофеин, — объявил Текс, протягивая мне латте.
Ли подошел ко мне ближе, и он, и Эдди были меньше чем в футе впереди меня. Текс все еще стоял рядом со мной, а Дюк, ощутив тревожную вибрацию, подошел и встал за мной.
Чувствовалось приближение плохих новостей.
— Сегодня утром машину Черри Блэквелл взорвали, — сказал Ли.
Я уставилась на него.
Какого хрена?
— Иисусе. Это та психованная, с которой ты поцапалась вчера? — спросил меня Текс.
Я проигнорировала Текса и сказала:
— Пожалуйста, скажи, что ее не было в машине.
— Ее там не было, — подтвердил Ли.
Я выдохнула, а затем отпила латте. Даже в такой напряженной ситуации я заметила, что латте был божественным.
— Что случилось? — спросила я.
— Мы не знаем, — ответил Эдди. — Машина все еще не остыла, чтобы к ней приближаться. По нашей версии, Черри находилась в четырех-пяти футах от автомобиля, когда это произошло. Ее задели обломки и опалило взрывной волной. Она в Шведском медицинском центре.
— В каком она состоянии? — спросила я.
— Пока никаких новостей, — ответил Эдди.
Боже, Черри мне не нравилась. На самом деле, я ее ненавидела, но мне также не нравилась мысль о том, что в нее попадут разлетевшиеся от взрыва обломки автомобиля. Единственным человеком, с которым я хотела бы, чтобы такое случилось, был Усама бен Ладен, но я бы предпочла, чтобы он при этом сидел в машине.
Я посмотрела на Ли, он все еще выглядел мрачным. Я поняла, что, возможно, они плохо расстались, но она все же какое-то время была его девушкой. Дважды. Я взяла его за руку.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Да. — Он странно посмотрел на меня.
— Она не понимает, — сказал Эдди.
— Чего не понимаю? — поинтересовалась я.
И тут меня осенило. Вчера вечером мы с Черри катались по полу в жареном рисе, а сегодня ее чуть не взорвали.
Я посмотрела на Эдди.
— У меня есть алиби. Вообще-то, два! И я ничего не понимаю во взрывчатых веществах.
Это было не совсем так. Мы с Элли классно оторвались, запустив пару дюжин бутылочных ракет во дворе Нины Эванс после того, как Нина распустила неприятный слух о том, что у Элли герпес.
Тем не менее, бутылочные ракеты и автомобильные бомбы — совершенно в разных лигах.
— Да, большую часть ночи она провела со мной и кошками, ела чипсы и хлебала самогон. Она не исчезала из моего поля зрения, пока ты не пришел и не забрал ее, — вставил Текс, глядя на Ли.
Эдди уставился на Текса, часть напряженности исчезла из его взгляда при мысли обо мне, кошках и Тексе, поедающих чипсы и пьющих самогон.
— Дариус сказал, что один из его парней был прошлой ночью в стрип-клубе и слышал, как парень Кокси, Гэри, рассказывал о твоей кошачьей драке с Черри, — сказал Ли.
Ничего интересного в этой новости не было. Я полагала, что, по крайней мере неделю, являлась главной темой переговоров на полицейской волне. Наверное, мне уже присвоили собственный код, Инди-666 или что-то в этом роде.
Любой желающий мог прослушать полицейскую волну.
— И что? — спросила я.
— А то, что Кокси делал все возможное, чтобы устранить то, что он мог бы счесть твоими проблемами.
Я отпустила руку Ли и отступила на шаг назад.
— Полагаешь, Уилкокс пытался убить Черри… для меня?
— Слишком рано, чтобы знать наверняка, — снова ответил Эдди. — Черри не могла похвастаться кучей друзей, но поджарить ее, кажется, жестоким возмездием за то, что она сука.
— Этого не происходит, — сказала я.
Я была в смятении. Не знала, что делать, что думать.
— Парни, хотите кофе? — спросил Текс у Ли и Эдди.
— Конечно, тройной капучино, — ответил Эдди.
— Да, американо, черный, — сказал Ли.
Текс неторопливо направился к стойке с кофемашиной, в то время как я продолжила молча погружаться в кризис, выискивая в глубинах спекшегося сознания Зону Отрицания.
Затем Дюк спросил низким и серьезным голосом Сэма Эллиота:
— Не могли бы мы перестать говорить о е*учем кофе и, может, поговорим о том, как вы, два крутых ублюдка, собираетесь защитить Инди от этой х*евой ситуации?
Я повернулась, сразу заметив, что он зол.
Дюк посмотрел на Ли.
— Не пора ли тебе перестать страдать х*йней и позаботиться об этом х*есосе?
Ой-ой.
Дюк не боялся употреблять слово на букву «х», но он щедро пополнял свой словарный запас только тогда, когда был близок к тому, чтобы слететь с катушек.
Ли посмотрел на него.
— Я работаю над этим.
Дюк сделал шаг вперед.
— Работай усерднее.
Дело приобретало плохой оборот.
Потому что я видела, как Ли может надирать задницы. Дюк не был хлюпиком. Может, он и в возрасте, но он также знал, как управляться кулаками, благодаря богатой практике.
Я не была уверена, как Ли воспримет обвинение в «страдании х*йней», и не хотела, чтобы два моих любимых человека, вступили в прямую конфронтацию в моем книжном магазине.
— Дюк... — начала я.
Дюк посмотрел на меня, и выражение его глаз заставило меня придвинуться ближе к Ли.
— Мы не знаем, когда этот е*учий психопат потеряет терпение и набросится на тебя. Летят пули, взрываются машины, повсюду трупы. Это, мать вашу, должно прекратиться. Немедленно, — сказал мне Дюк.