Глава 20

Две души, разлученные на небесах

— Тебе не нужно ничего мне описывать, я точно хочу красное, — сказал Ли.

Мы снова сидели в «Кроссфайере», припаркованном перед «Фортнумом», Чаулина тяжело дышала у меня на коленях.

Рози и киллера арестовали. Эдди забрал пистолет наемного убийцы, из которого, вероятно, выпустили пулю в лоб Седого Рика. Я дала полиции свои миллиардные показания за неделю. Приходил Хэнк и, казалось, потратил много энергии, пытаясь не убить меня или Элли, и не разговаривать с Ли, но, видимо, встал на сторону Эдди во всех дебатах о Приключениях Инди. От Эдди исходило раздражение, державшее всех на расстоянии. Наконец, за нами приехал человек Ли, Мэтт, и отвез нас к «Кроссфайеру».

Я не следила за разговором, поэтому вопросительно воззрилась на Ли.

— В первую очередь, — закончил он свою мысль.

— Ты о чем? — спросила я.

Он обхватил меня за шею, притягивая к себе.

— О нижнем белье, подвязках, чулках, — пробормотал он мне в губы.

Точно.

Я не удивилась, что Ли выбрал красное. Оно было не только пикантным, но и красный цвет символизировал силу.

Он коснулся моих губ, а затем отпустил.

— Дай мне свой телефон, — потребовал он.

Я протянула его ему. Взяв его, он пробежался по кнопкам большим пальцем.

— Сообщай мне, где ты, куда бы ты ни пошла. Я хочу знать, что ты доберешься туда в целости и сохранности. У меня есть дела, и я не знаю, где буду. Если не сможешь связаться со мной, я занес в твои контакты номер комнаты наблюдения. Там обязательно кто-нибудь дежурит круглые сутки, и они всегда могут связаться со мной.

— Хорошо.

— Если закончу вовремя, встретимся в «Хорнете». Если нет, встретимся у тебя дома.

— Что, если ты не закончишь вовремя, а посреди ночи, как в прошлый раз?

Его глаза встретились с моими.

— Я приеду к тебе.

— А что, если я буду спать?

— Я воспользуюсь своим ключом.

— Каким ключом?

— Дубликатом, который я снял с ключа Элли.

— Элли знает, что ты сделал дубликат моего ключа?

Он не ответил. Это означало «нет».

— Когда ты его сделал?

Его глаза прищурились, но ответа по-прежнему не последовало.

— Зачем ты его сделал?

Одна его рука лежала на руле, другая — на спинке моего сиденья. Он схватил прядь моих волос и намотал ее на палец.

— Подумал, что, в конце концов, он мне понадобится, поэтому, когда у меня появилась возможность заняться этой рутинной работой, я воспользовался случаем.

— Ты очень самоуверенный, я тебе это говорила?

— Кажется, что-то такое упоминала.

Он потянул прядь волос к себе, и у меня не было выбора, кроме как последовать за ней. Он чмокнул меня в губы, немного обеспокоив.

Ладно, очень обеспокоив.

Ли подождал, пока дверь «Фортнума» закроется за Чаулиной и мной, и уехал.

Дюк стоял за книжным прилавком, Текс — за прилавком с эспрессо-машиной. Никаких клиентов или Джейн.

— Тебе нужно домой, в тебя стреляли три дня назад, — заявила я Тексу.

— Я ждал тебя. Хотел услышать о твоем дне, — ответил Текс.

Я со всего маха я плюхнулась на один из диванов. Чаулина вскочила за мной и села рядом, уставившись на Текса. Все, — мужчина, женщина и собака, — уставились на Текса.

Я пересказала сокращенную версию сегодняшнего дня.

— Ли устроил мне экскурсию по штабу командования, я чуть не подралась с его секретаршей, а затем выстрелила из электрошокера в наемного убийцу на улице как раз перед тем, как он получил шанс застрелить меня. Мы нашли Рози, его арестовали, и теперь я здесь.

Дюк облокотился на стойку и шлепнул по лбу ладонью.

Текс уставился на меня, выглядя разочарованным.

Затем пожал плечами.

— День еще только начался.

Я закрыла глаза.

Текс ушел, а я осталась там, где была.

— Ты знаешь, сколько лет этому мужику? — спросил Дюк.

— В возрасте? — ответила я вопросом на вопрос.

Дюк не ответил, но вместо этого спросил:

— Ты знаешь, что он бывший заключенный?

— Да.

— А что у него не было работы с тех пор, как он вернулся из Вьетнама?

Я открыла глаза и посмотрела на Дюка.

— Нет.

— Постоянно уходит в загулы, так что по сравнению с ним, я — супермама. Даже до того, как он попал в тюрьму, и, определенно, после.

Упс.

— Откуда ты это знаешь?

— Хэнк заходил.

Я кивнула и снова закрыла глаза.

— Он варит отличный кофе, все об этом говорят, — сказал Дюк.

Наконец-то, настоящая хорошая новость.

Когда Дюк заговорил снова, его хриплый голос прозвучал прямо надо мной, и мои глаза снова распахнулись.

— Ты делаешь для него доброе дело. Ни один мужчина не должен проживать жизнь в окружении кошек, никогда не покидая своего квартала.

Я опять кивнула и сказала:

— За исключением огнестрельного ранения, он в отличной форме. Он перебросил меня через окно, и ты видел, что он сделал на сцене в «Би Джей». Он в хорошей форме, по крайней мере физически. Его психическое здоровье по-прежнему под вопросом.

— Да, — ответил Дюк, затем посмотрел в окно. — Это не моя забота, но я должен сказать: приятно видеть, что вы с Ли больше не кружите друг вокруг друга. Твоя бабушка говорила, что вы — две души, разлученные на небесах. По большей части она имела в виду, что вы оба были проблемой и заслуживали друг друга.

Здорово.

— Она была бы чертовски взволнована, если бы еще была жива, — закончил Дюк.

Я почувствовала, как у меня перехватило горло. Когда я снова могла говорить, то тихо сказала:

— Спасибо, Дюк.

— После закрытия я провожу тебя домой.

Это был не вопрос. Конечно, со мной была Чаулина, но я не думала, что плохих парней отпугнет дружелюбная чау-чау в меховых штанишках.

— Хорошо, — согласилась я.

*

Вернувшись домой, я позвонила Марианне и договорилась о времени встречи в «Хорнете». Затем я позвонила Ли, чтобы сообщить, что я дома. Он был в больнице, проверял, как там Люк. Я была рад, что хоть в этом не принимала участия, иначе моя Зона Отрицания была бы уничтожена.

Я дала Чаулине еды и воды. Она вмиг слопала корм, и я угостила ее собачьим печеньем. Она бросила на меня жалостливый взгляд, и я дала ей еще одну. Затем она удалилась в гостиную, покачивая в воздухе пушистым хвостом, запрыгнула на мой новый диван, сделала около двадцати кругов, плюхнулась и устроилась поудобнее.

Я побежала в душ и сделала свои приготовления к вечернему веселью, включая бритье ног. На самом деле, я не была готова веселиться, я устала и не успела вздремнуть днем. Однако существовала вероятность, что Ли собирался встретиться с нами в «Хорнете», а его секретарша выглядела так, словно сошла со страниц модного журнала. Я подумала, что лучше мне приложить в этом направлении некоторые усилия.

Взяв платье, представлявшее собой всего лишь широкую полосу эластичной ткани черного цвета, которая продолжалась полосой оливково-зеленого прозрачного материала, пронизанного кремовыми и черными пятнами. Ткань облегала мою грудь, прозрачный материал чуть достигал колен. Я добавила черный ремень с большой круглой серебряной пряжкой, отчего платье чуть приподнялось до уровня мини. Я распустила волосы, порылась в отбросах косметики в задней части ящика и нанесла легкий макияж, дополнив образ крупными серебряными серьгами-кольцами, кучей браслетов на запястье, несколькими серебряными колечками, и натянула черные ковбойские сапоги. Сунув кое-какие вещи в черную сумочку, направилась к двери.

Я отправилась в «Хорнет», который находился всего в четырех кварталах отсюда. Мне не хотелось напрасно тратить время, Рози нашли, Седой Рик и Светловолосый Пит исчезли со сцены, а киллер сидел за решеткой. Скорее всего, я была в относительной безопасности, но не собиралась рисковать.

Когда я пришла, Марианна уже сидела на табурете у стойки бара. Я просила Элли присоединиться к нам, но у нее была смена в «Брате». Я решилась спросить разъяренного дикаря Эдди, не хочет ли он прийти, но он собирался увязнуть в бумажной работе.

— Хотела бы я влезть в такое платье, — сказала мне Марианна, когда я скользнула в на стул рядом с ней.

У Марианны был четвертый размер. Она меняла цвет волос в зависимости от настроения, так часто, что я не помнила, какими они были, когда все началось. Теперь она была брюнеткой. У нее были большие серые глаза. Она всегда была хорошенькой и, несмотря на вес, все равно оставалась красавицей. Она пользовалась популярностью, была такой изящной и милой, что мальчики липли к ней. Но развод взял свое, он прошел ужасно, и она все еще не оправилась и страдала от боли.

У меня не нашлось для нее ответа, я заказала пряный ром и диетическую колу, извинилась и снова написала Ли, сообщая, что я в «Хорнете». Марианна не задавала вопросов по этому поводу, она являлась невинной свидетельницей одной из моих перестрелок, и в любом случае, Ли был горяч.

— Ну? — спросила Марианна, когда я выключила телефон.

Я вздохнула.

— Ли не собирает бантики с лифчиков или трусиков, по крайней мере, больше нет, — сообщила я.

Глаза Марианны загорелись.

— Он хорош?

То, как она это спросила, не являлось жаждой сплетен или вуайеризмом, это был дружеский вопрос о сексуальной жизни, что в моем кругу друзей было естественным. Мы не совсем были как подружки из «Секса в большом городе», но делились такими вещами друг с другом. Кроме того, я была уверена, что наш разговор не будет разослан к полуночи по электронной почте половине центрального района Денвера.

Поэтому я ей ответила:

— Хорош.

— Насколько хорош? — спросила она.

Мой взгляд скользнул к ней.

— Очень хорош.

Она расплылась в улыбке, и я улыбнулась в ответ.

— Я так рада за тебя, — прошептала она.

Я тоже начинала радоваться за себя.

Принесли мой напиток, и я заказала куриный салат с двойной порцией заправки из голубого сыра. Марианна объявила, что садится на диету, и тоже заказала салат, но без сырной заправки.

Мы поели в баре, тарелки унесли, я пила третью порцию рома с диетической колой, а Марианна пошла в туалетную комнату, когда мои волосы отвели в сторону и по моим обнаженным плечам скользнула рука. Я оглянулась, подняла глаза и увидела стоящего надо мной Ли.