— Забудь об этом.

Опершись руками на диван, Ли приподнялся и слез с меня.

— Что? — ошеломленно спросила я, пребывая во временном шоке, когда вес его тела исчез, а мозг еще не достаточно насытился кофеином, чтобы мыслить ясно.

Он уставился на меня сверху, его лицо было жестким и пустым. Точно так же он закрылся, когда папа спросил, ударил ли он меня.

— Одевайся, я отвезу тебя домой.

Я моргнула.

— Что? — снова спросила я.

Он стащил меня с дивана и поставил на дрожащие ноги.

— Я сказал, одевайся, собирай свое барахло. Я отвезу тебя домой.

Я снова моргнула. Затем еще раз.

Что он сказал?

— Подожди секунду... — начала я.

Но Ли уже уходил прочь, бормоча себе под нос:

— Так и знал, что не должен был это начинать. От тебя больше проблем, чем ты того стоишь.

Что он только что сказал?

Я прищурилась, глядя ему в спину.

— Прошу прощения?

Но он исчез.

Слезы больше не стояли у меня в глазах, они переполнили их и потекли по щекам. Но вместо того, чтобы перерасти в эмоцию запутавшейся женщины, которая была близка к тому, чтобы получить все, что она когда-либо хотела, и была напугана этим до смерти, они превратились в слезы разъяренной женщины-на-грани, которая была близка к тому, чтобы убить кого-то.

Эмоциональные слезы были неприемлемы.

Слезы злости — совершенно нормальны, поэтому я дала им волю.

Я протопала в спальню и начала собираться. Натянула джинсы, лифчик и футболку с надписью «Def Leppard», черный пояс и ботинки со вчерашнего вечера. Нашла сумочку на кресле поверх своей одежды, которую Ли, должно быть, снял с меня прошлой ночью.

Он не получит от меня никакой благодарности за такую заботу.

Порывшись в ящиках и шкафу, запихнула все свои вещи, что нашла, в сумку, устраивая при этом полный бардак. Плевать, я была далеко за пределами заботы о порядке.

Пройдя в ванную, взяла мыло для лица, чертову зубную щетку он мог оставить себе, и, вернувшись в комнату увидела Ли, прислонившегося к дверному косяку.

— Готова? — спросил он с каменным лицом.

— Чертовски готова, — ответила я, подходя к сумке и запихивая в нее вещи из ванной, после чего застегнула с яростным рывком. — Ты сумасшедший. Ты спятил. Вы с Тексом должны создать клуб. Спустя столько лет, ты считаешь, что можешь поманить меня пальцем, и я без вопросов прибегу к тебе. Я просто хотела поговорить! Я не просила тебя проходить тест на преданность, вроде сражения за меня с тигром. — Что-то из моих вещей высунулось из сумки, и я снова начала с яростью запихивать их туда, продолжая свою тираду. — Распаляешь и возбуждаешь, дважды... — Я остановилась и показала ему два пальца, пока он продолжал стоять в дверях, затем вернулась к сумке, подняла ее и перекинула ремень через плечо. — А потом уходишь, оставляя в таком состоянии. И это от меня больше проблем, чем я того стою? Ха!

Схватив сумочку, я направилась к нему, намереваясь протиснуться мимо.

— Не утруждайся отвозить меня домой. Я вызову такси. Или позвоню Элли. Или папе. От тебя мне больше не нужно никаких одолжений!

Последнее я сказала (возможно, выкрикнула), добравшись до него, приподнявшись на цыпочки и приблизившись к его лицу.

Когда я закончила разглагольствовать, он перегородил мне выход, а я стояла перед ним, слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Я все еще плакала и была уверена, что лицо у меня покраснело и было мокрым от злых слез.

— Убирайся с моего пути, — потребовала я.

Он не пошевелился.

— Я сказала, убирайся с моего пути! — крикнула я.

— Почему ты плачешь? — спросил он непринужденно.

— Потому что ты меня бесишь.

— Ты плачешь, потому что злишься?

— Похоже на то, а теперь убирайся с моего пути.

Быстро, как вспышка, он схватил мою сумочку и швырнул ее через всю комнату.

Я смотрела, как она летит, вновь приземляясь на кресло, а затем я повернулась к нему с широко раскрытыми глазами.

— Что за... — начала я.

Он стянул сумку с моей руки и тоже швырнул ее через всю комнату. Она приземлилась на пол в футе от кресла с мягким «фуф».

Я проводила ее взглядом, а затем снова повернулась к Ли. Все слова вылетели у меня из головы, поэтому я просто уставилась на него.

Он поднял руки к моему лицу, большие пальцы пробежали по дорожкам от слез на моих щеках.

— Перестань плакать, — потребовал он.

У меня отвисла челюсть.

— Ты не можешь приказывать мне перестать плакать.

— Как сильно ты распалялась и возбуждалась? — спросил он.

Я была почти уверена, что пришло время испытать мой маневр «вдарь коленом по бубенцам».

— Убирайся с моего пути, — я отдернула лицо от его рук и пошла обратно за сумками.

Он остановил меня, положив руку мне на плечо и развернув.

— Прекрати! — закричала я, когда Ли притянул меня к себе. Его лицо больше не было пустым и каменным, оно вновь стало нежным, и это почти доказывало, что он буйно помешанный.

— Нет. А теперь я отнесу тебя в постель и займусь с тобой любовью. Позже мы отправимся на барбекю к твоему отцу. После этого мы поговорим.

Я покачала головой и попыталась высвободиться.

— Извини, у меня другие планы на день.

Его руки скользнули вокруг меня.

— Милая, из того, что ты сказала ранее, мне показалось, что у тебя сложилось неправильное впечатление обо мне. Сегодня я покажу тебе, кто я такой. Сегодня я скажу тебе, чего хочу. Завтра сможешь принять решение.

Я моргнула, глядя на него.

— Я знаю тебя всю жизнь, — напомнила я ему.

— Ты, бл*ть, понятия не имеешь, кто я.

На мгновение я уставилась на него, страх, любопытство и восторг пробежали по мне от обещания, которое я увидела на его лице.

Я покачала головой.

— Мне нужно сходить в книжный, забрать машину Тода и Стиви, приготовить салат из макарон.

— Прошлой ночью Мэтт вернул машину твоему соседу. В «Фортнум» может сходить Элли. В «Кинг Суперс» продается салат из макарон.

— Нет.

Одна его рука скользнула мне в волосы, оттягивая голову назад и в сторону, чтобы обнажить шею. И его губы, совершенно неожиданно, оказались там.

— Да, — сказал он мне в шею и начал подталкивать к кровати.

— Прекрати, ты сошел с ума! В одну секунду говоришь мне собирать вещи, а в следующую набрасываешься на меня.

Мои колени ударились о кровать, и мы оба рухнули на нее, Ли сверху, не отрывая от меня губ.

— Красавица, дай мне десять минут, и я буду в тебе.

От этого обещания и того, что он назвал меня «красавицей», электрический спазм пронзил низ живота, а потом Ли поцеловал меня, и это решило все.

Я шлюха. Не знаю, как еще это назвать, даже несмотря на эмоциональную сцену, я сдалась.

Сказать по правде, я хотела, чтобы он показал мне, кто он такой, и сказал, чего хочет, и не желала ждать ни секунды, чтобы узнать это.

И тут раздался звонок. Три коротких, а затем один длинный.

Ли перестал целовать меня и прижался лбом к моему лбу.

— Да вы, бл*ть, издеваетесь.

— В чем дело? — спросила я.

— Это код, срочное дело. Проклятье. — Опершись на ладони по обе стороны от меня, Ли оттолкнулся, встал и начал уходить, затем повернулся. — Насколько ты сейчас распалилась и возбуждена?

— По шкале от одного до десяти?

В уголках его глаз появились морщинки, и он вышел из комнаты.

Гребаный Ли.

*

Лежа на кровати и уставившись в потолок, я размышляла: что только что произошло?

Зазвонил мобильный, и я скатилась с кровати, схватила сумочку и, сев в кресло, увидела, что это Андреа. Наверное, звонит узнать новости о сексе Ли и Инди. Боже, как же она будет разочарована.

— Нет, — ответила я, — мы еще не сделали этого.

— Ой-ой, чувствую плохие вибрации, — заявила Андреа.

— Мы разговариваем по телефону, как ты можешь чувствовать плохие вибрации?

— Я знаю тебя с двенадцати лет, я чувствую плохие вибрации.

Итак, я ей все рассказала. О Ли, о том, что он разозлился и буквально выгнал меня, а затем передумал и о всех тех словах «кто я, чего хочу, тебе решать».

Андреа немного помолчала, а затем сказала:

— Ну, он борется со своей репутацией. А у этого мужчины есть репутация. Единственный парень, который был хуже него, — это его лучший друг, Эдди, это походило на соревнование за звание худшего парня в мире. Не очень-то весело быть знаменитым тем, что трахаешь все, что дышит, и добиваться этого, не затратив особых усилий, просто послав улыбку в их сторону жертвы. А потом он оказывается в положении, когда серьезно относится к женщине, которая знает его всю жизнь и прекрасно осведомлена о его завоеваниях, и ему приходится убеждать ее в серьезности своих намерений.

Блин, Андреа была матерью, и она по-прежнему не стеснялась в выражениях.

И все же она говорила правду.

Сидя в кресле, я пыталась не обращать внимания на то, как сжался желудок.

— Думаешь, у него серьезные намерения?

Андреа на секунду замолчала.

— Ты прикалываешься?

— Типа, пытаюсь рассмешить или что-то другое?

— Не могу поверить... — начала Андреа. — Подруга, на новогодней вечеринке Китти Сью и Малкольма ты была с как-его-там...

О Господи, я не помнила его имени.

— Эм.. Брэд? Бретт?

— Неважно, — оборвала Андреа. — В общем, когда Ли не смотрел на тебя с таким выражением, которое, давай посмотрим правде в глаза, заставляло каждую женщину в комнате задыхаться, он смотрел на Брэда-Бретта так, словно хотел оторвать ему голову.

— Не может быть!

— Может.

Святое дерьмо.

— Так что, да, думаю, у него серьезные намерения, — продолжила она. — И я не могу себе представить, что Лиам Найтингейл из тех парней, кто оценит, что женщина, к которой он относится серьезно, сомневается в его серьезности, когда он прямо посреди… ну, ты понимаешь.

Святое дерьмо.

Святое, святое, дерьмо, дерьмо, дерьмо.

— Короче, позвони мне, когда вы действительно сделаете это. Мне нужны подробности.

Здорово.

Андреа отключилась, и я захлопнула телефон. Он тут же зазвонил снова.

Это была Элли.

Я глубоко вздохнула, притворяясь, что все в порядке (чего не было), и ответила: — В чем дело, цыпа?

— Подруга, мне поступило с полдюжины звонков, все о том, что Рози и Дюка видели. У нас есть зацепка. Пора выдвигаться.