ГЛАВА 25

— Господин, Цербер увидел, как королева вошла в Тартар. Мы подумали, что вы хотите знать.

Слова крутились в голове, пока он спешил к вратам. Зачем? Почему его новая жена решила, что хорошая идея — пойти в Тартар одной?

Из всех глупых идей она выбрала эту? Он предпочел бы, чтобы она нагой ходила по замку, чем в Тартар. Особенно одна.

Он не знал, что за эмоция была в нем. От гнева, что она сделала это, его тело дрожало. Но он и ощущал тревогу, от которой вспотели ладони, а волоски на руках встали дыбом. А если ее схватил кто-то из титанов? А если их цепи сковывали не так хорошо, как он думал?

Аид понимал, что это было глупо. Ни один титан не сбежал из Тартара, хотя некоторые сбрасывали цепи. Но он сомневался, что они глупо напали бы на его жену.

Они поймут, что она была его. Его запах был на ней, и он знал, что они сосредоточатся на этом. Как бы они не старались изображать себя равными олимпийцам, титаны были ближе к зверям.

Он решил, что ощущал тревогу. Эта эмоция оставалась, ведь, стоило убрать одну проблему из головы, тысяча других занимали ее место.

Она могла легко умереть в Тартаре.

Он не позволит ей. Решив, что ни один титан не коснется ее, Аид опустился на землю у входа в Тартар с ударом, который сотряс песок. Он уперся кулаком в землю, надеясь, что, когда поднимет голову, Кора будет там.

Когда он посмотрел на вход, он был разочарован тем, что было пусто. Бледный туман кружился, и его жены не было видно.

Что ему делать? Аид должен был пройти в запретное место, где его будет мучить искушение. Титаны попробуют убедить его, что он мог сделать больше, если бы отпустил их.

Он мог захватить Олимп.

Он мог свергнуть брата и стать королем олимпийцев.

Аид не хотел этого, и нужно было напоминать, кем он был. Кем хотел быть.

Пока он боролся, волны серого раскрылись, и стало видно девушку, идущую сквозь них. Аид был на коленях, уже у ее ног, когда она вышла из Тартара, невредимая. Она была прекрасной и сильной. Каштановые кудри идеально лежали, и на теле не было следов от титанов, решивших поглотить ее и ее силу.

Кора выглядела спокойнее, чем в последнее время. На ее лице был покой, и это его беспокоило.

— Кора? — спросил он. Он на миг задумался, могла ли из Тартара выйти не его жена.

— Здравствуй, Аид, — ответила она. — Что ты тут делаешь?

Гнев проступил в голове. Как она смела спрашивать такое? Он был тут, потому что она сама подвергла себя опасности, отправилась к тем, кто не был достоин доверия. Она прошла туда, куда он запретил ей ходить, а потом нагло спрашивала, что он тут делал?

— Спасаю тебя! — прокричал он.

Слова разнеслись эхом, отражаясь от зубов головы входа в Тартар. Когда его голос пропал, Кора моргнула и ответила:

— Я не нуждалась в спасении, но спасибо за переживания.

Ветер пропал в парусах его зла. Она была права. Ее не нужно было спасать, но он спешил так, словно только он мог все исправить.

Он встал на дрожащих ногах, сделал пару шагов к ней, замер вне досягаемости. Но он не сдержался, поднял руку и поймал локон, ее волосы трепал ветер. Он намотал шелковистую прядь на палец.

— Я не знал, что с тобой произошло, — хрипло сказал он. — Титаны очень опасны, Кора. Ты могла умереть.

Она облизнула губы, и от вида розового языка он чуть не упал на колени.

— Аид, — выдохнула она. — Думаю, нам нужно поговорить.

Он не хотел говорить. Не мог, облегчение растекалось по нему диким огнем. Она не знала, как просто для нее было сломать его. Он был жутким королем Царства мертвых. Он говорил с мертвыми, ходил среди чудовищ каждый день.

Но осознание, что она была в безопасности, когда он переживал? От этого он дрожал как ребенок.

— Еще нет, — ответил он. — Еще нет, жена моя.

Аид нарушил робкую природу их отношений и протянул к ней руку. Он сжал ее плечи, притянул ее к своей груди, прижал к сердцу. Ее запах наполнил ее ноздри, ослабляя боль в душе, и впервые с тех пор, как он услышал, куда она ушла, Аид глубоко вдохнул.

Он прижался губами к ее волосам.

— Я думал, что потерял тебя навеки. И я не знаю, могу ли пережить это.

Она повернула голову, прижалась щекой к его плечу и вздохнула в ответ.

— Аид, я не знала, что ты скучал по мне.

— Почему нет? — он посмотрел в ее ярко-зеленые глаза. — Почему ты сомневаешься? Моя жизнь была поглощена тобой с тех пор, как я посмотрел на тебя.

— Это проблема, — прошептала она.

Он видел колебания в ее глазах. Тень неуверенности, которая разбивала его сердце, ведь она тревожилась. Он всегда думал, что это было из-за ее юности, но теперь он вспомнил, что она не была ребенком.

Ее мать заставила всех думать, что она была девочкой, но Кора была больше этого. Она была богиней, как все они, и ее отталкивали в сторону все много лет.

Он видел, что она могла. Эта робость была не из-за возраста или невинности. Это было что-то другое.

— Ты сомневаешься в моей искренности, — сказал Аид, хотя слова не были вопросом. Он знал, что она тревожилась. Он понимал ее переживания.

Он был плохим мужем. Хоть он водил ее по всему Царству мертвых, он все еще не убедил ее, что делал это, потому что хотел проводить с ней время. Аид не знал, где ошибся, но подвел ее и себя.

Он прижал ладонь к ее щеке.

— Ты каждый день сомневаешься в моей искренности, — прошептал он. — Ты не знаешь, как сильно я хочу быть рядом с тобой с каждым вдохом.

Она покачала головой. Большие зеленые глаза были огромными, и, если он не ошибался, они вот-вот могли наполниться слезами.

— Послушай, Кора. Мне нужно, чтобы ты услышала каждое мое слово.

Аид ждал, пока не убедился, что она внимательно слушала. На это ушло время. Она отводила взгляд, словно пыталась сбежать от яростных эмоций между ними.

Но он ждал, и когда она была готова, он продолжил:

— Я еще не встречал никого, кто сиял изнутри. Ты — свет в моей тьме. Маяк в моей бесконечной ночи. Я знаю, что это может быть сложно понять.

Он уже ощущал, что терял ее. Она отодвигалась, словно искала способ уйти. Она не хотела его слушать, хоть просила их.

— Ты мне не веришь, — он издал смешок. — Конечно. Знаю, нужно время, чтобы убедить тебя, но у нас есть все время мира. Я знал, как только увидел тебя, что все иначе.

— Ты посчитал меня нимфой, — исправила она, но хотя бы посмотрела в его глаза.

— Я не считал тебя нимфой, — Аид притих от ее понимающего взгляда, а потом сдался. — Хорошо, может, думал. Но я знал, что ты была не такой, как другие. В тебе сила, которую никто не может отрицать. Слепящий свет, который я считал равным солнцу, но теперь я знаю, что это все звезды на небе.

Ее щеки пылали. Он хотя бы знал, как делать комплименты. Аид склонился ближе, не хотел напугать ее, но желал больше всего прижаться губами к ее губам, убедиться, что она не уйдет.

— Откуда ты знал? — прошептала она, дыхание задело его губы.

— Знал что?

— Что я была другой?

Аид сжал ткань ее гиматия, притянул ее к себе снова.

— Потому что я подумал, как ты поглощаешь меня.

Он не хотел ждать дольше. Аид поцеловал ее, словно был утопающим, и она была единственным спасением. Он поглощал ее, почти наказывал за то, как она захватила его мысли.

Он хотел оставить след на ее губах. Чтобы никто не сомневался, что она принадлежала только ему.

Он хотел оставить клеймо вкусом, ощущением своего языка, чтобы она не покинула его.

Может, это делало его эгоистом. Но он не переживал.

Он отодвинулся, чтобы они оба отдышались. Аид прижался лбом к ее лбу, выдохнул с облегчением.

— Я хотел сделать это с тех пор, как ты попала домой.

Она рассмеялась.

— А я думала, почему ты не делал этого, и была уверена, что в чем-то подвела тебя.

— Нет, — пылко ответил он. — Ты была идеальной и милой. Я не хотел тебя торопить.

— Ты не ждал, потому что я… — она запнулась, притихла на долгий миг, а потом закончила одним потоком. — Потому что я ребенок, и ты не знал, хотел ли жену, как я?

— О, жена моя, я во многом тебя подвел, — он покачал головой. — Я ни разу не сомневался. Я хочу только тебя. Только тебя.

Она прильнула к нему, но он переживал, что это не закончилось.