ГЛАВА 45

Ее ноги опустились на землю Царства мертвых, и она побежала от Гермеса. Хоть стоило попрощаться, времени не было. Ее ребенок точно вырос. Ее муж был далеко от нее, и ей нужно было снова ощутить его губы на своих.

Персефона скучала по этому месту всей душой. Хоть ей снился Подземный мир, это нельзя было сравнить с ощущением черного песка под ногами или туманного воздуха на щеках.

Ее ноги стучали по берегу, пока она не добралась до замка. Ворвавшись в двери, она устремилась к его кабинету. Он не будет в спальне в это время дня. И Цербер не успел встретить ее и сообщить мужу, что королева вернулась.

Она хотела удивить его. Она хотела, чтобы он видел, как она вернулась к нему раньше, чем узнали другие.

Хоть пара мгновений с семьей. Только с ними. А потом все встретят королеву дома.

Она остановилась перед открытой дверью, любовалась деталями. Аид сидел у колыбели. Он сжимал в руке книгу документов, читал записи там, пока ногой покачивал люльку Мелинои. Малышка была вдвое больше, чем до этого. Всю ее голову покрывали черные волосы, глаза смотрели на маму со зловещей осознанностью для ее возраста.

— Здравствуй, муж, — сказала она.

Он вздрогнул. Аид поднял голову, увидел ее на пороге и поднялся, словно увидел призрака. Он мягко опустил книгу на стол, его движения были размеренными.

А потом он побежал к ней. Так быстро, что он будто перенесся, чтобы оказаться перед ней быстрее. Он поймал ее лицо ладонями и поцеловал со всей глубокой болью, которую они ощущали за месяцы разлуки.

Аид целовал ее жадно, поглощал ее душу, всю печаль и вину, которые она ощущала в долгие ночи вдали от него. И когда им обоим понадобилось дышать, он чуть отодвинулся, чтобы его губы задевали ее, пока он говорил:

— Я скучал, — выдохнул он в ее губы. — Я скучал так, что едва мог думать.

Она переживала, что он забудет ее. И это было глупо, ведь ее муж заботился об их ребенке. Он не мог забыть ее, когда ребенок каждый день напоминал ему об их связи. Но она все равно боялась.

Стоя перед ним, она знала, что ее мысли были ошибкой. Аид всегда будет с ней, ведь он поклонялся даже земле, по которой она ходила. А она в ответ любила его всем сердцем, телом и душой.

Она обвила руками его шею, прильнула к его объятиям с тихим урчанием радости.

— Муж, то, как я скучала, не описать словами.

Он поцеловал ее снова, и она затерялась в его объятиях. Мир пропал, она ощущала только его губы, его язык и его ладони на ее талии.

Хотелось еще пару минут вместе. Достаточно времени, чтобы насладиться лаской мужа, не пугая ребенка. Мелиноя много видела своими древними глазами.

Кто-то кашлянул за ними, сделав это нарочито громко, и Персефона услышала, как шаги приблизились. Она вздохнула, отодвинулась от мужа и оглянулась.

— Да?

Геката стояла за ними, сцепив ладони за спиной, явно пытаясь скрыть улыбку.

— Приветствую дома, моя королева.

— Спасибо.

— Может, я присмотрю за малышкой, пока вы с Аидом наверстываете время? — она приподняла бровь. — Вам точно нужно о многом… поговорить.

Персефона была рада этому. Геката увидела ответ в ее глазах, осталась ждать, а Персефона выбралась из объятий мужа и прошла к дочери.

Подняв Мелиною на руки, она обняла сладко пахнущего ребенка. Вдыхая аромат ее волос, Персефона счастливо вздохнула.

— Я скучала и по тебе, моя милая дочь. Ты — самое чудесное, что со мной случалось. Прости, что пришлось оставить тебя надолго.

Мелиноя поймала ручкой волосы Персефоны. Пролепетав пару странных слов, она сунула волосы в рот и произнесла еще пару слов.

— Да, — ответила Персефона. — Знаю, ты выросла, пока меня не было. Если бы я могла быть тут и видеть это, я была бы. Но мама теперь тут. Я буду смотреть, как ты растешь, шесть месяцев, а потом тебе придется расти с отцом. Но до этого ты моя.

Она поцеловала малышку в щеку и отдала ее Гекате, которая ждала, протянув руки.

Мелиноя проявила ум не по годам, недовольно посмотрела на маму поверх плеча Гекаты.

Персефона пожала плечами.

— Ты будешь моя через миг. Дай поговорить с твоим отцом, и я приду к тебе, и ты покажешь, чему научилась, пока меня не было.

Это успокоило необычно умного ребенка. Мелиноя прижалась щекой к плечу Гекаты, и они пошли по коридору. Наверное, затевали шалость, она знала Гекату. Богиня луны научит ее ребенка быть диким существом, которое будет легко управлять всем Царством мертвых.

Персефона не удивилась бы, если бы Мелиноя очаровала даже титанов.

Как только их дочь унесли, она смогла сосредоточиться на муже. Персефона погрузилась в его объятия, целовала его лицо в сотый раз.

— Я думала, со временем будет становиться проще, но нет. Становится все сложнее быть без тебя.

Он принимал ее поцелуи со смехом, но отклонился, не дав ей зайти дальше.

— Персефона! Погоди, любимая. Стой. У меня сюрприз для тебя!

Она хотела насладиться им, но сюрприз звучал мило. Она отклонилась, глубоко вдохнула и кивнула.

— Ладно. Если нужно. Надеюсь, сюрприз приятный. А то я вернусь к маме.

— Такое нельзя допустить, — он пошевелил бровями и указал ей покинуть кабинет. — Он в тронном зале.

— В тронном зале? — повторила она. Что могло ждать ее в тронном зале?

Персефона шагала за ним по коридорам. Аид посвистывал по пути, сцепив ладони за спиной, шагая бодро. Она вернулась, так что он, наверное, был счастливее обычного. Но Персефона думала, что он радовался и сюрпризу.

Они добрались до темного тронного зала, и он впустил ее первой. Персефона огляделась, искала что-то, что отличалось от тех моментов, когда она судила тут людей. Она помнила, как сидела на троне, когда Геракл просил о помощи. Она помнила, как смотрела на смертных, которые чего-то хотели от нее, зная, что в ее силе было не дать им этого.

Все казалось прежним. Но она была счастливее в этот миг, чем за много лет.

— Хорошо, — она повернулась к нему. — Что за сюрприз?

Он протянул к ней руку.

— Идем со мной, жена. Сядем на троны, и я скажу.

Снова странная просьба мужа, который обычно не проводил тут много времени. У него было много дел, и он не любил сидеть на троне, когда мог заниматься делами во всем королевстве.

Но она позволила ему отвести ее к ее трону с шипами, усадить ее на черную подушку.

Он опустился на колени перед ней, своей женой. Он смотрел на нее, сжимая ее ладони своими. В его глазах была эмоция, которую она не могла назвать.

— Аид, ты пугаешь меня, — она сжала его пальцы. — Ты сказал, что тут сюрприз, но почему мы тут?

— Я не хочу тебя пугать. Я хочу, чтобы ты знала, как глубока моя любовь к тебе. Как я ценю, что ты тут, в этом царстве, поддерживаешь меня и нашего ребенка. Ты дала мне жизнь, которую я не считал возможной, Персефона. И я просыпался каждое утро, благодаря того бога, который послал тебя ко мне. Ты — подарок, и ты то, что приносит свет в мою душу.

Слезы собрались в ее глазах.

— Это взаимно. Ты дал мне дом, дал мне быть той, кем я хочу быть.

Он поднял ее ладони, поцеловал ее пальцы.

— Я провел много часов, пока тебя не было, думая, какой подарок проявит силу моей любви, но потом понял, что это может быть подарок не только от меня. Он от всего Подземного мира, который ты очаровала своей добротой и сердцем.

Он потянулся за трон и вытащил изящную корону из обсидиана с красными рубинами. Камень был вырезан изящными завитками, которые сплетались бы на ее лбу и скрывались в ее длинных волосах. Он поднял корону и опустил на ее голову.

— Я просил тебя выйти за меня, — сказал он, глядя ей в глаза. — Но я не просил тебя быть королевой. Я не спрашивал, хотела ли ты этого, но ты приняла это с уверенностью. Теперь я короную тебя как королеву Царства мертвых, чтобы ты знала, что, где бы ты ни была, твоя семья и твой народ ждут тебя.

Слезы обжигали ее глаза, текли по ее щекам. Она не знала, как отблагодарить его за это. Откуда он знал, что она хотела только быть принятой? Полностью, а не только из-за того, кем ее хотели видеть, но и за магию, которая делала ее Персефоной.

Тьма в ней поднялась и соединилась с другой половиной. Впервые в жизни Персефона не чувствовала себя двумя половинками, воюющими в одном теле.

Она была целой.

— Спасибо, — прошептала она, притянула его ближе. Она целовала его, выражая боль и радость, которые были в ней. Целовала его, пока не ощутила соль своих слез. — Ты не знаешь, как много это означает для меня.

— Думаю, что понимаю, — ответил Аид, запустил пальцы в ее тяжелые локоны, прижимая ее ближе к себе. — Ты — моя семья, Персефона. Моя жена, моя душа, моя любовь. Я не могу выразить словами, как мне повезло, что ты со мной, но обещаю, что я проведу остаток жизни, доказывая тебе, что я достоин.

— Я знаю, что ты достоин, — ответила она. — Я знаю это каждый день.

Она склонилась и поцеловала его снова. Он дрожал от ее ласк. Сила в ней радостно вздохнула, и она знала, что была королевой не просто так.

Даже бог смерти дрожал от ее прикосновений.