– А поцеловать на прощание, Андромеда?

– Я тебя так поцелую, Персей, мало что останется.

– Я ж не всерьез, красавица, понимаю, что это ты только за деньги. Но в качестве платы за спасение проведи мне маленькую экскурсию. Я только что выпал из Ка-реальности и попал явно не в лучший мир. Хочу на верхний этаж. Думаю, там объедков больше в сто раз, чем здесь еды.

– В этих франшизах от корпорации «Аменти. Твой город» неподключенных нет. И зомби объедков не оставляют.

– Лучше зомбари, чем здешние сознательные личности.

Я вначале подумал, что она показывает мне дулю. Нет, протянула на подушечках своих пальцев два линзопроектора для глаз. Грязные, поди.

– Гарнитура, обеспечивающая веселые виртуальные картинки? Обойдусь.

– Во-первых, они самоочищающиеся. Во-вторых, на них смотрят не изнутри, а снаружи, чтобы видеть в порядке ли носитель, пребывает ли его сознание благополучно в Ка-реальности. Они показывают идентификатор, уровень кислорода в крови, температуру тела, плюс набор кодов, обозначающих мозговую активность. На верхнем этаже без них нельзя. Так что сразу поставь и не потеряй, это твоя маскировка.

– Зовут-то как?

– Тосенька, – жеманно ответила она. ­– А ты можешь не представляться, красавчик.

Опа, как я прежде не догадался? Я б тогда несколько раз подумал, спасать ли тебя.

– Что ж ты раньше-то не назвалась, Тося?

– Когда меня собирались жарить три мужика? Ты бы на моем месте стал бы представляться?

– Пожалуй, ты права.

– Я всегда права. Так что не вздумай дать от меня дёру, Валентин Павлович, пропадешь. Ты выпал из приятной иллюзии, – теперь тебе понятно, что она была таковой – и реальность для тебя выглядит особо паршивой.

– Но ты-то здесь могла устроиться получше.

– Ага, принцессу хотел увидеть. Фиг тебе. Роль потаскухи – самое лучшее для маскировки, – нашлась Тося.

– Ты из «автаркических бригад»?

Тося достала пистолет и выстрелила, почти в меня. Я даже испугаться не успел. А бояться-то надо было кое-чего другого. К моей ноге подбиралась неаппетитная технотварь, похожая на серебристую многоножку – выползла из черепа, который тут оборонил кто-то вместе с прочими костями. Потом головка многоножки оказалась у Тоси в пальцах. Она поднесла эту дрянь к моему лицу в районе верхней челюсти и меня шарахнуло разрядом. Когда пришел в себя, у меня была опухшая и обожженная щека.

– Твой чип-контроллер больше не маячит. А бригады были да сплыли. Боролись против полного подключения всеми доступными средствами, вплоть до. Полностью разгромлены корпорацией «Аменти». Так что, из них я или из других, не имеет уже никакого значения.

Мы подошли к какой-то панельной многоэтажке, вернее, к тому, что от нее осталось после пожирания техноплесенью. Некоторые части постройки, казалось, висели в воздухе, без опоры, попирая закон всемирного тяготения. Но несколько лестничных пролётов были целы и мы поднялись на крышу, перепрыгивая через выпавшие ступеньки.

Тося подошла к самому краю крыши, на котором были нарисованы мелом две стрелки, и проинструктировала:

– Делай, как я. Только встань на вторую стрелку, не перепутай.

После чего упала, прямо «за борт», отчего у меня перехватило дыхание. Но она зависла в воздухе.

– Как я-а!

Тося уже взлетала вверх, словно ведьма на Лысую гору.

Я встал на край, только спиной, чтобы не видеть обрыв, вытолкнул все мысли из головы и тоже упал.

Ох ты, меня держала невидимая сеть – из углеродных нанотрубок, наверное. Не только держала, но и быстро уносила вверх, отчего все внутренности хотели вывалиться через задницу.

Полёт закончился в колодце, открытом снизу, где на трапике меня ждала Тося. И здесь было ощутимо теплее.

– Такой вот лифт в небеса. Наследие «автаркических бригад». – Она показала рукой на лебедку: – Тайно подключена к городской электросети. Эх, были времена.

Колодец открывался и в другую сторону. Мы выбрались через люк ливневой канализации на какой-то стройке. Я увидел настоящее небо, впервые за многие годы. Даже закружилась голова, так эта бездонная синева потянула меня. У Тоси был там свой схрон, замаскированный под бытовку – можно было переодеться в форменный комбинезон и красивые кеды городской службы. Избавиться от своей прежней загаженной и вонючей одежонки, было для меня чистым удовольствием. В бытовке нашлись даже мочалка-грязеедка и сухой шампунь.

Переодевшись, мы вышли на многоярусную улицу, где я пялился больше не на постройки, а на людей. Сквозь прозрачные перекрытия они были видны и сверху, и снизу. Горожане прогуливались по аэропоническим оранжереям верхнего яруса, заходили в магазины нижнего яруса, в кафе среднего яруса. Здесь я убедился, что они не совсем люди. То, что у Ка-дизайнеров прозывается «Я-ОНО-ОНИ», или кратко ЯО – читай, осознание и своей личности со всем её говном, и своего взаимодействия с окружающим миром – отсутствовало у обитателей франшизы «Аменти. Твой город». Вернее, находилось далеко, в виртуале. Жители франшизы улыбались как ангелы, говорили «спасибо» и «пожалуйста», делали наставления детям – эти зомби, получается, то ли трахаются, то ли клонируются для расплода, – внешне весьма осмысленные. Делились впечатлениями от посещения курорта, ресторана и концерта. Но всё готовыми фразами: штампованный вопрос и такой же ответ, согласно алгоритму.

– Не пялься на них, – шепнула Тося. – Могут что-то заподозрить.

– У них же сознание в реальном мире не присутствует.

– Да, они на автомате, работают психопрограммы. Но человек и на автомате может много чего делать, в том числе, принимать решения и реагировать на внешние раздражители. Боксер чисто автоматически может так врезать, что костей не соберешь.

Я вовремя заметил, что в одном месте с верхнего оранжерейного яруса сильно накапало, целая лужа натекла. Надо осторожнее, чтобы не навернуться и не испачкать новый наряд.

И как раз Тося крупно мне «помогла», пихнув сзади. Я поскользнулся и налетел на какого-то толстячка. Он своей пружинящей массой жира так толкнул меня, что я перелетел через парапет и свалился на нижний ярус. Вообще, падение могло закончиться плачевно, но его замедлило ГМО-шное дерево с полупрозрачными листьями и корой, напоминающей пеструю чешую. В итоге, я оказался в лежачем виде при въезде на парковку. В паре сантиметре от бампера затормозившей машины.

– Простите, я виновата в том, что не пропустила пешехода, хотя вы появились так внезапно, – рядом со мной быстро оказалась водительница, красивая, кстати, дама, пусть и довольно миниатюрная. Вначале она сказала это на английском, повторила на немецком, но заметив, что я не очень въезжаю, переключилась на русский. – Давайте я заплачу вам без дальнейшего разбирательства. Хочу, чтобы у меня был отличный социальный кредит.

– А я как того хочу. Знаете, у меня барахлит платежный чип, – нашелся я, несмотря на естественное ошеломление. – Может, дадите чип-койн?

– Разумеется, – бессознательная дама протянула мне радужный кругляш – и улыбочка такая милая, виноватая. – Подвезти вас?

– Ну, если…, – замялся я.

– Конечно, ему всё угодно, – рядом со мной появилась Тося. – Я его сестренка, младшенькая, подбросьте нас… к зоопарку.

– О да, садитесь, – охотно сказала дама.

Через секунду мы с Тосей оказались на заднем сиденье, и затейница-напарница подмигнула мне, мол, классно сработано.

Машина без участия дамы вырулила на проезжую часть.

– Как вы провели утро? – осведомилась она.

– Погано, её чуть не трахнули извращенным образом, а мне чуть не вырастили еще один анус, – честно начал я.

Тося ткнула меня в бок, прошипев «больной, что ли», и продолжила сама:

– Братишка заговаривается после черепно-мозговой травмы. Мы замечательно провели утро. Играли в магнитный гольф на полусферическом поле. Веселуха, но можно самому себе по тыкве попасть. Сейчас пойдем на зверей посмотрим, у некоторых из них в черепушке побольше будет, чем у людей.

– Я рада тому, вы весело провели утро, хотя поняла не все ваши слова. Где вас высадить? – дама отвернулась от нас, чтобы посмотреть на дорогу.

Тося показала руками, типа «придуши её». Я замотал головой. Такую милашку душить – я пас. В руках у моей напарницы появился шнурок, она прянула вперед и дама, подергавшись в опытных тосиных руках, обмякла.

– Ты зачем прикончила её, Тося-зараза? Я-то на мокруху не подписывался! Мы сейчас начнем ее расчленять и спускать в унитаз в общественном туалете?

– Ага, пора твою любушку туда. И любить в ней нечего, это программа. Теперь утихни, Валентин Павлович, не нужна она мне дохлой. Перетаскивай тело на заднее сидение.

Легонькая была и тоненькая, наша жертва. Когда я её перетащил, Тося стянула ей руки шнурком и рот пластырем залепила.

– Теперь порядок. Садись вперед, Валентин. Или хочешь трахнуть её вначале? Давай, расслабься.

– Владычица помойки изложила свои взгляды на любовь.

– Да ты, Валентин свет Павлович, с той же помойки и от той же параши. Ладно, поехали.

– Куда поехали?

– К ней домой. Отдохнем и всё такое. Я уже дала команду борт-пилоту.

Веки у дамы затрепетали и чуть приоткрылись. Я понял, что через несколько секунд её глаза откроются и в них будет полно ужаса, – а тело начнет дрыгаться.

– Кажется, она приходит в себя. Что делать-то, Тосенька?

– Необходимое. Если у неё скакнет уровень гормонов стресса, чип-контроллер засечет это и даст сигнал на сервер контроля. На-ка, засунь ей для расслабона.

Тося протянула мне на грязной ладони пару таблеток.

– Чего застыл, любовник? – рявкнула она. – Сдерни пластырь, надави пальцами на её щёки с обеих сторон, рот и раскроется.

– Запить-то чем?

– Плюнь ей туда. Ладно, вот, – Тося протянула мне бутылку воды, изъятую из бардачка.

Я, сдернув пластырь со рта дамы, заметил, какой красной стала кожа под ним. Начал давить пальцами ей на щеки – рот никак не раскрывался, а вот веки её дрогнули. Еще немного и примется сучить ногами.