Глава 10 Кэм

Когда мы возвращаемся в город, уже поздно. Изабелль выглядит сонной, но у меня есть еще один сюрприз для нее.

— Где мы? — Она зевает, оглядываясь, когда машина останавливается. — Мы уже дома?

— Не совсем. Во-первых, я подумал, что мы заедем поужинать, — говорю ей.

— Мы не можем заказать домой? — Она скользит рукой по моему бедру с игривой сексуальной улыбкой. — Одежда необязательна.

В любое другое время я бы привязал ее к кровати и измазал ее шикарную грудь шоколадом, но я знаю, что после всего, что она пережила, Изабелль нужно знать, что ее новая жизнь начинается прямо сейчас.

Я хочу показать ей, как она любима, и я буду делать это один.

— Обещаю, что сделаю так, чтобы это того стоило, но позже, — говорю ей, уже думая обо всем, что собираюсь сделать. — Начиная с нескольких новых игрушек, которые я подобрал...

Глаза Изабелль вспыхивают от возбуждения. Я люблю то, как она реагирует на меня: не только на мое тело, но и на слова. Видеть желание, написанное на ее лице, — это самое большое возбуждение в мире, и мне приходится остановиться, чтобы поправить штаны, прежде чем я последую за ней из машины.

— Таверна Грамерси. — Она хлопает в ладоши, выглядя более бодрой, когда понимает, где мы находимся. — Моя любимая. — Затем ее лицо становится несчастным. — Но Кэм... Люди все еще думают... Разве я не должна оставаться дома до тех пор, пока новости о том, что обвинения были сняты, не распространятся и люди не перестанут смотреть на меня, как на убийцу?

— Ты больше не будешь ждать ни минуты, чтобы жить свою жизнь, — говорю ей. Я беру ее за руку и провожу внутрь. — Мы собираемся показать всем, что их сплетни и ложь больше не могут причинить тебе боль. Я здесь для тебя, — добавляю я, когда головы поворачиваются, чтобы посмотреть, как мы входим. Я сжимаю ее руку. — И твои друзья тоже.

— Мои друзья? — повторяет Изабелль. Затем она видит стол в другом конце помещения и ахает.

— Сюрприз! — восклицает Кили, подбегая, чтобы поприветствовать нас. — Во второй раз все получится, — усмехается она. Она тепло целует Изабелль в обе щеки. — Поскольку твой день рождения был прерван, мы подумали, что нужно отпраздновать второй раз. В конце концов теперь у тебя много хороших новостей, когда обвинения сняты!

Изабелль поворачивается ко мне, смеясь.

— Как ты успел позвонить им? — спрашивает она, когда мы проходим сквозь толпу к столу.

— Я нашел момент, пока ты была занята в полете. — Я подмигиваю, и она краснеет.

За столом собрались Кили и Вон, Джастин и Эш, а также Оливия. Изабелль выглядит ошеломленной, когда она обнимает их всех по очереди.

— Давайте выпьем немного шампанского, — объявляет Эш. — Тост за твою свободу.

Джастина вздрагивает.

— Я не могу представить, чтобы меня так заперли. Не знаю, что бы я делала.

— Давайте не будем говорить об этом, — говорю я быстро, обеспокоенный.

Но Изабелль просто улыбается.

— Все нормально. Я прошла через это. Это то, что действительно важно. И теперь я могу наслаждаться жизнью дальше.

Мы все берем шампанское и закуски, и вскоре все отлично проводят время. Мне нравится видеть Изабелль такой: ее лицо светится счастьем, когда она разговаривает с остальными девушками. Я помню ту ледяную королеву, представшую передо мной, когда я впервые встретил Изабелль. Она привыкла запирать все эмоции внутри. Теперь в ней нет ничего бесстрастного. Ее эмоции написаны на лице. Она выглядит радостной и свободной.

— За Изабелль, — говоря тост, я поднимаю стакан. — И будущее.

— За Изабелль, — хором отвечают все.

Она сияет.

— И также хочу выпить за вас, ребята. Ваша дружба означает для меня все. Вы все по-разному пришли мне на помощь, чтобы я смогла пройти через все это. Ты нашла мне адвоката, Джастина, а вы давали мне советы и оказывали поддержку, — говорит она, кивая на Оливию и Кили. — Я не смогла бы сделать это без вас.

Ее глаза встречаются с моими.

— Спасибо, — говорит она беззвучно, и я знаю, что она благодарна мне тоже.

Мне повезло. Эта женщина открыла мое сердце и мою жизнь. Она была не единственной, кто был отстраненным. До нее я был настолько сосредоточен на поддержании полного контроля в своей жизни, что пожертвовал постижением новых отношений. Я думал, что моя жизнь в «Подземелье» была чем-то, что нужно скрывать, а не праздновать.

Я не думал, что когда-нибудь найду кого-то, кто удовлетворит мою потребность в доминировании и даст мне уважение и любовь как к настоящему партнеру.

Но Изабелль другая. Она открыла мне глаза на удовольствие, которое не нужно держать запертым в тайной комнате. Она исполняет все мои желания и показывает мне гораздо больше. Она для меня все.

Я прочищаю горло, чтобы сказать кое-что, когда за столом воцаряется тишина.

— Так, так, так. — Знакомый насмешливый голос раздается позади меня. — Посмотрите-ка, кто наслаждается последними моментами свободы.

Брент.

У меня перед глазами возникает красная пелена.

Уже несколько недель я сдерживаю свой гнев, не желая ухудшать ситуацию для Изабелль. У него есть власть над ней. Это была причина, по которой мне нужно было держать ярость под контролем. Но больше ее нет.

Одним движением я отодвигаю стул, оборачиваюсь и бью его в челюсть жестким хуком слева.

Еще один посетитель кричит.

Я подхожу к нему и поднимаю. Брент воет от боли, из уголка его рта капает кровь.

Я хочу стереть эту жестокую ухмылку с его лица навсегда и убедиться, что он больше никогда не сможет навредить Изабелль. Я никогда так не ненавидел кого-то. Я чувствую, как меня переполняет ярость, заглушая крики и шум. Все, кроме одного голоса.

Ее.

— Кэм.

Мягкий звук ее голоса прорезает мою ярость.

— Кэм, хватит.

Я отступаю, тяжело дыша. Брент падает на пол. Он сплевывает кровь.

Ярость все еще горит во мне. Никакой боли не может быть достаточно для возмещения того ущерба, который он пытался нанести.

Изабелль обходит меня и медленно приближается к жалкому телу Брента.

— Слушай меня очень внимательно, — начинает она, ее голос уверенный и спокойный. Весь ресторан притих, наблюдая за нами, но Изабелль не стесняется и не убегает от внимания. Она стоит над ним. Высокая и величественная.

Красивая.

— С тобой покончено, Брент. Все. У тебя нет денег, нет трастового фонда и больше нет друзей в этом городе. Сегодня я остановила Кэма, но только потому, что ты не стоишь обвинения в нападении. Если ты когда-нибудь взглянешь на меня снова, я не буду его сдерживать. Мы покончим с тобой.

Изабелль возвышается над ним, ее слова кристально ясны.

— Никогда больше не приближайся ко мне. Если ты увидишь меня на улице, иди в другую сторону. На самом деле, убирайся к черту из Нью-Йорка и никогда не возвращайся.

— Согласна. — Кили присоединяется к ней. — Ты оскорбляешь имя Эшкрофтов, Брент. Твоя работа в компании окончена, и я дам понять, что любой, кто будет вести с тобой бизнес, больше не будет иметь отношения к «Эшкрофт Индастриз».

— И даже не думай о том, чтобы заниматься бизнесом в другом месте, — добавляет Эш, подходя, чтобы встать с ними. — Мои контакты охватывают весь земной шар. С тобой, блять, покончено.

— И на всякий случай, если ты не понял, — добавляет Вон, наклоняясь, чтобы схватить Брента за окровавленный воротник. — Я знаю людей. Тех, которые могут заставить тебя исчезнуть навсегда. Понял?

Брент смотрит на нас.

— Вы все сумасшедшие, — говорит он.

Изабелль смеется.

— Они моя семья, — поправляет она его. — Теперь убирайся нахрен. Ты портишь мою вечеринку.

Я смотрю на него. Брент с трудом поднимается на ноги.

— Я выдвину обвинения, — задыхается он.

— За что? — Я развожу руками. — Ты споткнулся.

— Он прав, — соглашается Джастина. — Ты неудачно упал. Лицом вниз. Несколько раз. Мы все это видели.

Выругавшись в последний раз, Брент уходит прочь. Весь ресторан взрывается аплодисментами.

Изабелль обнимает меня.

— Это ужасно, если мне это кажется невероятно сексуальным? — шепчет она мне на ухо.

— Вовсе нет, — говорю ей. — Я не задумываясь поступил бы так с любым, кто когда-либо причинил тебе боль.

Она улыбается.

— Приятно знать. Но думаю, что мы видели последние из моих проблем. Теперь я с нетерпением жду спокойной и лишенной стресса жизни.

— Я выпью за это! — Оливия смеется, поднимая бокал.

— Итак, какие дальше планы? — спросила Джастина, когда официанты убрали беспорядок и мы все снова уселись за столом, чтобы поесть.

Изабелль зевает.

— Для начала сон. — Она смеется. — Нет, я думала о том, чтобы назначить встречу с фондом Эшкрофта на следующей неделе. Я поняла, что у нас работают всевозможные благотворительные проекты, поэтому подумала, может, мы могли бы создать что-то, чтобы помочь таким детям, какой была я. Программы для приемных детей, детей в интернатах. Что-то, чтобы дать им возможности и поддержку. Если это нормально, — добавляет она, глядя на Кили.

— Конечно, звучит отлично, — восклицает она.

Я сжимаю плечо Изабелль, гордясь ей.

— Почему бы нам не пообедать завтра вместе? — говорит Кили. — Я могу отрыть некоторые документы, чтобы мы знали, с чем имеем дело.

— Не завтра, — прерываю я. — У меня есть планы для нас.

— Конечно есть, — ухмыляется Кили.

— Не такие, — усмехнулся я, хотя такие тоже включены в план на день. — У меня запланирован сюрприз.

— Еще один? — Изабелль выглядит смущенной. — Ты уже меня балуешь.

— Это то, что ты заслуживаешь, — отвечаю я, оглядываясь в поиске официанта. — А теперь как насчет десерта, прежде чем ты заснешь прямо за столом?

— Извини, — говорит Изабелль. — Это был долгий день.

— Не волнуйся. — Я глажу ее руку. — У нас много времени.

Завтра. И все остальные наши «завтра», если мой план пойдет так, как должен. Потому что подойдя так близко к ее потере, я понял один простой факт: мне нужна Изабелль в моей жизни навсегда.

И я всегда получаю то, что хочу.