Я теряю дар речи, но, даже когда пытаюсь вновь говорить, ненавижу знать, что Брент увидел на моем лице шок и боль.

Он улыбается.

— Я знаю, что ты делаешь с ним. Все это извращенное дерьмо. Так что теперь моя очередь заставлять тебя страдать. Я собираюсь уничтожать тебя, пока у тебя ничего не останется в этом мире. Я хочу, чтобы ты стояла на коленях, умоляя меня о прощении, как просишь его. Потому что он не поддержит тебя, как только ты будешь осужденной убийцей. Ты останешься одна в этом мире, как и заслуживаешь.

Я с недоверием смотрю на него. Не могу поверить, что в нем кипит так много ненависти. Или что когда-то я сделала бы для него что угодно.

— Я не могу поверить, что когда-то любила тебя, — говорю ему с отвращением. — Что я никогда не видела, кто ты на самом деле.

Он снова ухмыляется.

— Тобой было легко манипулировать. Бедная маленькая Изабелль так отчаянно нуждалась в моем одобрении. Было весело заставлять тебя бегать за мной. И потом, когда ты стала совершеннолетней, это тоже было забавно. Моя личная игрушка, — вздыхает он.

Я чувствую себя плохо.

— Ты омерзителен. Я была всего лишь ребенком, я тебе доверяла.

— И я развивал это доверие, пока не осталось ничего, что бы ты не сделала для меня. — Брент жестоко смеется.

Ему это нравится. Он любит видеть, как я страдаю. Вот тогда я понимаю, что могу использовать его эго против него.

— Пожалуйста, — шепчу я, пытаясь выглядеть жалкой. — Я не понимаю. Пожар был несчастным случаем. Как у них может быть свидетель?

— Боже, ты так чертовски наивна. — Брент смотрит на меня. — Люди скажут что угодно за правильную цену. Десять кусков — и эта девушка скажет все, что я хочу.

— Какая девушка? — требую я.

Выражение лица Брента меняется. Он понимает, что слишком много сказал.

— Ты опоздала, — добавляет он. — Тебе не выбраться из этого. И я собираюсь насладиться тем, как ты страдаешь. К тому времени, когда все закончится, ты пожалеешь, что предала меня.

— Никогда. — Мой голос звучит четко. Я нахожу силы выпрямиться и посмотреть на него. — Меня не волнует, что ты сделаешь со мной, но я никогда не пожалею о том, что освободилась от твоего токсичного влияния. Я была всего лишь ребенком, когда ты вцепился в меня своими когтями. Я не знала ничего лучше, но сейчас знаю. Ты никчемный, Брент. У тебя были все возможности в мире, и ты их все упустил. Заговор против Кили, попытка украсть компанию. — Я отмечаю его преступления загнутыми пальцами. — А теперь это — твоя месть мне. Я больше не буду этого терпеть. Если ты думаешь, что я приду умолять тебя, то ты ошибаешься, — яростно клянусь я. — Теперь моя жизнь лучше. У меня есть друзья и люди, которые меня любят, и спутник, который знает, что значит быть настоящим мужчиной.

Я смотрю на него, чувствуя, как годы сдерживаемого гнева и предательства рвутся на поверхность.

— То, что у меня с Кэмом, реально. Ему не нужно манипулировать или шантажировать меня, чтобы я его любила. Он любит меня за мои сильные стороны, а не использует мою слабость. Ты никогда не узнаешь, что значит быть любимым так, как я его люблю, потому что ты этого не заслуживаешь. Может ты и отнял у меня юность, но ты не отнимешь еще один момент моей жизни. Мы будем бороться с этим и победим, а ты останешься ни с чем. У тебя нет никого, Брент, — добавляю в ярости. — Ни друзей, ни семьи, ни денег, никого, кто позаботился бы о тебе.

Он снова пытается ухмыльнуться мне, но теперь ухмылка выглядит натянутой, и я узнаю знакомую панику в его глазах. Он жалок.

Я смотрю на него с таким облегчением, что наконец-то свободна.

— Прощай, Брент. Теперь убирайся из моей квартиры.

Брент открывает рот, но голос позади меня прерывает его:

— Ты слышал леди.

Я поворачиваюсь.

— Кэм! — восклицаю я. Он стоит в дверном проеме, и несмотря на то, что он небрежно прислонился к косяку, я вижу, что его тело готово к бою.

Брент переводит взгляд между мной и Кэмом.

— Мне не нужно нянчиться с тобой, — усмехается он, все еще пытаясь сохранить лицо. — Наслаждайся тюрьмой.

— Уходи. Сейчас. — Тон Кэма убийственен. Брент быстро выбегает.

Я хватаю ртом воздух, трясясь. Я не понимала, что так напряжена, но теперь волнение наполняет мое тело.

— Изабелль? — Кэм шагает в квартиру.

— Я не могу поверить, что просто сделала это, — задыхаюсь я. — После всего этого времени я, наконец, сказала ему, куда идти. И я это и имела в виду! Все кончено, Кэм. Сейчас все в прошлом.

Он не улыбается. С замиранием сердца я понимаю, что сделала: не подчинилась ему. И говорила с Брентом, что может поставить под угрозу меня и мое дело еще больше.

— Прости, — быстро выпаливаю я. — Я знаю, что ты приказал мне не разговаривать с ним, но я должна была попробовать.

— Мы поговорим об этом позже, — говорит Кэм, но его лицо смягчается. — Ты действительно имела в виду то, что только что сказала?

— О том, как я чертовски влюблена в тебя? — Я встречаю его глаза и киваю. — Каждое слово.

Кэм усмехается, хотя я могу сказать, что он также все еще злится на меня.

— Я горжусь тобой, Изабелль, — говорит он, притягивая меня к себе. — Я знаю, что потребовалось много мужества, чтобы противостоять ему. Но почему ты не сказала мне? Я мог бы быть здесь для тебя.

— Мне нужно было прийти одной, — объясняю я с облегчением. — Брент любит показать себя. Я знала: если я его подтолкну, то он может пролить свет на то, что делает в тени всего этого.

— И? — спрашивает Кэм.

— И думаю, что я поняла. — Я смотрю на него, мое возбуждение растет. — Он сказал, что это была девушка. Свидетель, которой он платит, чтобы она лгала о том, что произошло.

Кэм вытаскивает свой телефон.

— Я скажу Джейку. Может быть, это сузит поиск.

— Тебе не нужно звонить ему, я уже знаю, кто это. Бритни. Моя приемная сестра. Она была единственной, кто мог еще быть в доме в тот день. Должно быть, это она лжет.