28
На утро после ужина с Андре я рано встала, не в силах заснуть. В моем мозгу слишком много всего. Вот амбар, который стоит на участке Тессы и ждет, когда его закончат. Вот Эва, ожидающая моего портфолио в Новом Орлеане.
И еще Андре.
Я достаю телефон и отправляю сообщение:
«Ты сегодня гуляешь?»
Сидни: Я уже иду туда. Хочешь, я за тобой заеду?
В шесть тридцать утра мы с Сидни делаем легкую растяжку рядом с внедорожником ее мамы у основания Медового хребта и отправляемся вверх по тропе, залитой ранним солнцем и усаженной низкими деревьями и кустами. Сидни занимается этим не менее трех дней в неделю на протяжении почти всей средней школы, что удивило бы многих людей. Да, она замужем за своим телефоном и первой приходит на ежегодную распродажу в Sephora, но у нее также довольно сильное беспокойство, и пару лет назад ее отец, врач, посоветовал ей стараться выплескивать нервную энергию по утрам. В некоторые дни она гуляет по Honeycomb Ridge, в другие – медитирует, но, кажется, от этого она становится намного счастливее.
– Ну, как дела? – спрашивает она, пока мы, пыхтя и отдуваясь, поднимаемся по крутому склону.
– Должно ли что–то произойти, чтобы я оказалась здесь?
– Чтобы ты присоединилась ко мне на утренней прогулке, когда ты могла бы планировать свой день или то, как ты собираешься завоевать мир? Типа того.
Я глотаю глоток из своей бутылки с водой. – Черт, ты меня раскусила.
– Выкладывай, – говорит она между вдохами.
– Это Андре. Я чувствую себя странно из–за этого. Теперь, когда мы... неважно.
Сидни начинает смеяться, качая головой.
– Что смешного? – спрашиваю я.
– Ты. Тебе так некомфортно от идеи встречаться, что ты едва можешь произнести это вслух.
Я стону. – Я знаю.
– Но он ведь тебе нравится, верно?
Я делаю еще несколько шагов. В голове мелькает образ Андре, сидящего напротив меня на автомойке, смотрящего на меня, его рот в идеальной, вечной ухмылке, и я чувствую, как трепещет мое сердце. Я думаю о том, как он смеется, откидывая голову назад. О том, как его волосы, кажется, живут своей собственной жизнью, но всегда выглядят так хорошо. Как смешно он выглядит, когда выгибает шею под нечестивым углом, чтобы посмотреть людям в глаза и вступить с ними в прямой контакт, когда они сидят на заднем сиденье. То, как он ставит людей выше себя. И как, если быть честным с самим собой, мне часто бывает очень трудно отвести от него взгляд. – Да, правда.
Когда Сидни ничего не говорит, я смотрю на нее и вижу, что она улыбается сама себе, пока идет.
– О, и в этом тоже есть что–то забавное? – спрашиваю я.
– Нет, я рада за тебя, – говорит она.
– Ну, а что насчет тебя? Ты счастлива?
Сидни выдыхает и делает глоток воды. Она выглядит так, будто собирается что–то сказать, но потом качает головой. – Не обращай внимания на меня. Могу я просто дать тебе один совет, от девушки, которая также имеет минимальный опыт знакомств?
– Хорошо...
– Просто расслабься. Это не должно быть большой проблемой. Не накручивай себя, прежде чем начать. Вы просто узнаете друг друга. Вот и все.
Я киваю, как раз когда мы достигаем вершины тропы, и перед нами расстилается прекрасный вид. Ничего, кроме зелени, насколько хватает глаз, деревья яркие и трехмерные на фоне восходящего солнца. Я всегда чувствую облегчение, когда поднимаюсь сюда. – Спасибо. Думаю, мне нужно было это услышать.
Сидни обхватывает меня за талию и прислоняет потную голову к моему плечу. – Я знаю, что да.
Мы стоим там, любуясь видом, когда я получаю оповещение о поездке на свой телефон и понимаю, что забыла выключить свое приложение. Открыв его, я случайно нажимаю на вкладку 'Недавние поездки', которая рассказывает вам истории знакомых вам пассажиров, как Venmo показывает вам деньги, которые отправили ваши друзья.
И тут я вижу, что Андре только что совершил поездку. Я открываю его, любопытствуя, почему он не спросил меня.
А потом я понимаю, почему он не спросил меня. Потому что я вижу, куда он едет. И мое сердце проваливается в желудок.
Колледж Уилсона.
– Ладно, давай не будем перегибать палку, – говорит Тесса, когда мы бродим по амбару на свалке после обеда. Обменный амбар – это скрытая жемчужина Честер Фоллс, куда мы с папой ходим уже много лет. Это небольшое здание с полками, на которых стоят вещи, которые люди отдают: вазы, банки, удочки, книги и DVD–диски. Но больше всего мне нравится то, что там всегда все аккуратно и организованно. Потому что люди заботятся об этом. По субботам здесь часто собирается группа пожилых людей, играет музыка и жарит бутерброды с беконом и яйцами для тех, кто приходит посмотреть.
Сидни сидит на старом пылесосе в углу, отказываясь что–либо трогать и указывая на предметы, которые могут пригодиться, например, старое зеркало и сковородку. – У него может быть вполне уважительная причина быть в Уилсоне.
– Я подумала, может, они проводят один из этих обменов при расставании, ну, знаешь, когда они должны отдать все свои вещи? – Я пытаюсь, осматривая красивое старое кресло–качалку с отсутствующей планкой.
– Точно! – говорит Тесса. – Или у него может быть любая другая веская причина быть там. Я имею в виду, разве он не собирается туда в следующем году?
– Он все еще в листе ожидания, но да, возможно.
– Или они могут быть снова вместе, и в таком случае, к черту его, – пробормотала Сидни, затем подняла глаза от своего телефона. – Что? – говорит она, заметив наши выражения. – Я думала, мы рассматриваем все варианты?
– Кажется, меня сейчас стошнит, – говорю я, усаживаясь в кресло–качалку, которое на самом деле очень удобное. Но это мало помогает облегчить дыру в моем желудке, которая была там с тех пор, как я увидела оповещение на телефоне, и оставалась со мной весь день.
– Просто поговори с ним, – предлагает Тесса. – Спроси его, что случилось.
Я застонала. – Это именно то, чего я хотела избежать.
– Чего?
– Драмы. Осложнений. Мне и так есть о чем беспокоиться.
– Но, детка, это и есть отношения, – говорит Тесса.
– Это правда, – добавляет Сидни. – Я слышала, как один социолог говорил об этом в подкасте. Любовь – это просто два несовершенных человеческих существа, которые совершают мужественный поступок, пытаясь прожить свою жизнь вместе. – Она снова поднимает глаза от своего телефона, видя наши полные ужаса лица. – Что? – снова говорит она, возмущаясь.
В субботу вечером я сижу дома, чувствую усталость и просматриваю бюджет для амбара, когда получаю сообщение от Андре. Я забрала его в пятницу утром, но оправдывалась тем, что не смогу отвезти его домой.
Андре: Эй!
Чарли: Привет!
Андре: Ты не отвечаешь на мои сообщения. Ты избегаешь меня?
Я делаю паузу, на секунду плотно закрывая глаза. Да, я определенно избегаю тебя.
Чарли: Нет, извини, я была в амбаре.
Андре: Ты была? Я заходил. Я хочу тебе кое–что сказать.
Я чувствую яму в животе. Дай угадаю. 'Я снова встречаюсь со своей бывшей девушкой?'
Андре: Ну, как там дела? Выглядит неплохо, насколько я могу судить.
Чарли: Все идет довольно хорошо.
Андре: Итак. У Дэвиса сегодня вечеринка. Хочешь пойти? Я могу за тобой заехать. Я вернул свою машину!
Я сглатываю, мое сердце болит. Может, ты и вправду не о том думаешь, Чарли, думаю я про себя. Просто поговори с ним! Но потом я качаю головой. Ни к чему хорошему это не приведет.
Чарли: Ух ты! Но я не могу уйти, я должна продолжать работать над этим.
Чарли: Прости!
Андре: Не беспокойся. Я, наверное, тоже останусь. Поговорим позже.
Чарли: Звучит хорошо. xx
Когда я закрываю смс с Андре, я вижу, что приложение Backseat смотрит на меня, маня меня с домашнего экрана. Ну же, кажется, оно говорит мне. Проверь меня. Я знаю, что Андре недавно ездил в Уилсон; я просто не знаю, когда он вернулся домой. С неохотой я нажимаю на него, затем проверяю его имя.
Андре Минасян: Ехал с Джейкобом из Честер Фоллс, штат Массачусетс, в Уилсон, штат Массачусетс, в 9:00 утра 22–го числа.
Андре Минасян: Ехал с Маргарет из Уилсона, штат Массачусетс, в Честер Фоллс, штат Массачусетс, в 7:57 утра 23–го.
Я качаю головой. Он не просто поехал в Уилсон.
Он провел ночь.
Несколько часов спустя я смотрю на YouTube видеоролики из 'Этого старого дома', когда мне звонит Тесса. Вместо ее голоса я слышу только крики и смех.
– Что ты делаешь? – кричит она.
– Ничего? – говорю я.
– Приходи на вечеринку Дэвиса!
– Не могу, – говорю я ей, плюхаясь обратно на кровать.
– Почему? – толкает она.
– Я... не могу тебе сказать?
– Ты ведь работаешь, не так ли?
– Нет.
– Чарли Оуэнс, тащи свою задницу на эту вечеринку или я приду и заберу тебя сама. И ты знаешь, что твои родители позволят мне вытащить тебя из дома. Они хотят, чтобы ты была нормальным подростком так же, как и я.
Я сворачиваю шею, вытягиваю конечности над головой. Я много работала. Я хочу спать, но в то же время мне не терпится. Если я не выйду на улицу и не буду находиться среди людей, я могу начать забывать, как это делается.
– Думаю, было бы неплохо выпустить пар, – говорю я.
– ДАААА! – Тесса наполовину кричит, наполовину вопит.
Родители Дэвиса МакАфферти владеют большим семейным лагерем на склоне горы, который используется только летом и иногда для корпоративных выездов в течение года. Когда я приезжаю на вечеринку, она уже в самом разгаре, люди выходят из разных домиков и выходят на крыльцо. На одной из веранд я застаю Тессу и Сидни, они смеются, их лица освещены светом фонарей.
– Вот она, – говорит Тесса, широко раскинув руки.
– Она пьяна? – спрашиваю я Сидни, когда Тесса обхватывает меня руками и целует в щеки.
Сидни гримасничает. – Маркус подвез Анжелу Аллен, – говорит она.
– Просто подвез?
Сидни закатывает глаза, когда Тесса вклинивается. – Не важно, что он с ней прокатился, важно, что он не может объяснить, где они были вместе, до этого.
– Фу!
– Ты присмотришь за ней секундочку? – спрашивает Сидни, ее тон звучит странно. – Мне нужно кое–что сделать.