Глава 25

Тревис обхватил её руками, и они, спотыкаясь, вошли в лимузин, приземлившись в клубок конечностей на плюшевое кожаное заднее сиденье. — Ты получил эту работу, Тревис, - завизжала Джорджи, покрывая поцелуями всё его лицо. — Ты сделал это.

— Нет, - сказал он, взяв её рот в поцелуй, который имел вкус похоти и удивления. — Мы сделали это.

Джорджи отстранилась и изучала его, проводя пальцами по его волосам, по щекам, совершенно не в силах удержать сердце в глазах. Как бы она ни была рада тому, что Тревис выиграл контракт, она пока не хотела думать о конце. Паника охватила её, реальность обрушилась на её голову. Каким-то окольным путем она нашла то место, которое хотела, среди своей семьи и сверстников. Теперь Тревис был новым голосом "Бомбардиров", и ничто не мешало им сойти с этого аттракциона, на который они отправились вместе.

Острая потребность отсрочить неизбежное овладела ею. — Я хочу тебя, - прошептала она, поглаживая руками его живот, пальцы впились в его пояс. Их выдохи вырвались и столкнулись. Рука Тревиса, обхватившая её шею сзади, была как раз такой, как надо. Как бы близко они ни находились, её окружал аромат, который она так хотела ощутить. Аромат лосьона после бритья Тревиса донесся до неё через прохладный кондиционер и попал на её язык. — Ты мне нужен.

Со стоном Тревис расстегнул ремень и отпустил пряжку, не глядя вниз, зная, что его твердый как камень член выставлен напоказ, упираясь в пояс трусов. — Это то, чего ты хочешь?

Джорджи задрожала. — Да.

— Холодно, малышка?

Даже в темном салоне лимузина невозможно было не заметить беспокойства в его глазах. Не только за её комфорт, но и... за что-то ещё. Не слишком ли много надежд на то, что беспокойство на его лице было вызвано тем, что сегодняшний вечер - это конец?

— Сними платье. Я согрею тебя. - Он ослабил галстук и бросил его на пол. Начал расстегивать пуговицы рубашки, выражение его лица стало голодным. Немного диким. — Я сказал, сними его.

Джорджи застыла в свете фар от его интенсивности. Его внезапной настойчивости. И её желание стало таким же диким, как у Тревиса, когда он затащил её на пол, повернув лицом к кожаному заднему сиденью на коленях. — Ты хочешь оставить его? Отлично. Наклонись вперед для меня, - прошептал он ей в макушку. — Сейчас же.

В её животе разлилось тепло, расслабляя конечности, электричество лениво поднималось по спине и опускалось к черепу. Джорджи положила руки на широкое сиденье и задохнулась, когда Тревис с гортанным звуком раздвинул её колени. Она почувствовала, как он откинулся назад и рассматривает её, отчего шея Джорджи нагрелась, а на стыке бедер собралась влага. Юбка её платья медленно, кропотливо, дюйм за дюймом поднималась, оставаясь на талии. Боже мой. О да, это было... по-другому. Предвкушение потрескивало. Сейчас будет больше. Больше, чем обычно. Без обсуждения, она знала, что они хотели сделать этот последний раз между ними значимым. Не думай о том, что всё кончено.

— Малышка надела это облегающее платье для меня. - Он застонал, просунул один палец в задний пояс её трусиков, чтобы стянуть их вниз, пока они не зацепились за колени. Оставив её голую попу на всеобщее обозрение. — Что мы будем делать с этой твоей красивой задницей, а? Ты проделала весь путь сюда с такой сладкой и упругой попкой у меня на коленях. - Без предупреждения, её бедра были подняты высоко на бедра Тревиса, его эрекция была огромной там, где она упиралась в её задницу. — Посмотри, что она сделала. - Он подтянул бедра Джорджи к своим коленям и провел языком по мочке её уха. — Посмотри, что ты наделала. Ты ведь ни капельки не сожалеешь об этом, не так ли? Если да, то это не мешает тебе снова надавить на член, который ты мучила. Трешься об него, как голодная маленькая кошка.

— Прости, - вздохнула Джорджи, прекращая движения, о которых даже не подозревала.

Извинение только наполовину вырвалось из её уст, когда Тревис сжал её волосы в умелом кулаке, откидывая её голову назад. До тех пор, пока их глаза не встретились. — Я не говорил останавливаться.

Повернуть бедра в таком положении - спина выгнута дугой, лицо наклонено к потолку - сначала было неловко, но легкое искривление заставило её бедра скользить вместе по-другому, выпятить грудь, поставить её женственность под углом и святое дерьмо. Десять секунд кружения голым задом на коленях Тревиса превратили её в нуждающуюся. Жесткие глаза наблюдали за ней сверху, становясь всё более дымчатыми с каждым взмахом её попы.

— Правильно. Извинись за то, что ты дразнишь член, дразня его ещё больше.

— Ты ощущаешься так хорошо, - хныкала Джорджи. — Я не могу остановиться.

Кулак в волосах Джорджи наклонил её голову набок, а язык Тревиса лизнул теплую, влажную дорожку по её шее. — Хорошо. Никогда не останавливайся. - Он придвинулся вплотную - так близко - его тело прижалось к её спине, а пальцы занялись боковой молнией её платья. Прохладный воздух поцеловал её кожу, когда он стянул платье через голову, затем снова устроил её задницу у себя на коленях, раздвигая колени шире и прижимаясь к её телу. Мягкая нагота на жестком, одетом мужчине. Контраст был настолько разрушительно горячим, что она протяжно и громко застонала. — Дразни меня, когда захочешь, потому что мы оба знаем твой маленький грязный секрет. Ты не знаешь, как дразнить меня, не выдавая этого. Ты хочешь мой член и хочешь его глубоко.

Можно ли испытать оргазм от одних только слов? Потому что, Боже, она была близка к этому. Её клитор был набухшим и чувствительным от трения ног друг о друга. Её горло болело от неглубоких, хриплых вдохов. Жарко, мне так, так жарко. Джорджи была настолько ошеломлена, что могла только прижаться лицом к кожаному сиденью - Тревис направил её туда твердой рукой. Она слышала только звяканье и лязг его ремня, ударяющего о землю, и её затылок приподнялся в непроизвольном движении. Просто возьми меня. Возьми меня.

— Никогда не трахал тебя вот так, да? - промурлыкал Тревис, легонько шлепая её по ягодицам своей эрекцией. То, как она видела мужчин в Интернете - и почему это показалось Джорджи таким горячим и животным? Загадка. Тревис, шлепающий её своим возбуждением, довел её до отчаяния, и её пальцы превратились в когти на сиденье. Она услышала, как рвется упаковка презерватива, и, наконец, головка его мужского достоинства коснулась её входа. Джорджи затаила дыхание и застонала, когда он прикоснулся зубами к её шее. — Знаешь, почему я ещё не ввел свой член в тебя сзади?

Она выпустила дрожащий вздох, прижавшись к коже, её сердце забилось. — Почему?

Тревис вошел в неё, и крик Джорджи заполнил лимузин. — Потому что я не был уверен, что смогу контролировать себя, когда поставлю тебя на локти и колени. Когда твоя задница шлепалась о мой живот, я боялся, что перейду грань неуважения - а какая-то часть меня всё ещё думала о тебе как о младшей сестре моего друга. - Он издал задыхающийся звук, упал на неё сверху, толкаясь со стоном. — Больше нет. Теперь ты вся моя. Я буду брать тебя, как захочу.

При этих словах его зубы впились ей в плечо, что заставило её дернуться от удовольствия и боли. Его бедра не переставали двигаться, ребра его живота перекатывались по изгибу её спины, их кожа соприкасалась. А потом зубы покинули её плечо, нашли заднюю часть шеи, потянули вверх и вниз, вызвав в Джорджи дикий всплеск удовлетворения. Её спина выгнулась дугой, бедра расширились на полу, превращаясь в инструмент наслаждения этого мужчины. С открытым ртом, прижатым к сиденью, она могла только скулить, повторяя его имя, наслаждаясь повторяющимися толчками твердой плоти в податливый вход её тела, Тревис хрипел и ругался между любовными покусываниями её шеи, плеч, верхней части спины.

— Моя, - прохрипел он. Затем более настойчиво: — Моя.

Лихорадочный разум Джорджи только успел уловить изменение в тоне Тревиса, когда его сильные руки обхватили её, крепко прижимая к себе. Так крепко. Его бедра продолжали толкать её сзади, но его дыхание стало неровным. Неестественным, даже в их напряженном состоянии. Когда его лицо зарылось в шею Джорджи, ей оставалось только повернуть голову, чтобы найти лицо Тревиса - и она обнаружила, что его глаза закрыты, а на губах звучит её имя. — Тревис, - прошептала она, целуя обхватившие её предплечья. — Посмотри на меня.

Пытливые голубые глаза нашли её, и в груди Джорджи вспыхнула тревога. Она извивалась в его руках, не оставляя ему другого выбора, кроме как выскользнуть из её тела. Он упал на Джорджи, обнимая её, их бока прижались к сиденью. — Черт.

— Что случилось? - Она провела рукой по его волосам. — Поговори со мной.

В его горле задвигались мышцы. — Джорджи, я не могу этого сделать.

Боль пронзила её легкие. — Ты... покончишь с этой вещью между нами сейчас? Я знаю, что это должно было продлиться только до вечера...

Тревис закрыл ей рот рукой, его дыхание стало жестким. — Прежде всего, давай перестанем называть это “вещью”.

— Хорошо, - медленно пробормотала она в его ладонь.

— То, что ты сделала для меня, малышка... вывела меня из темноты? Это чудо. Не “вещь”. Ты - чудо. - Он закрыл глаза, пропуская трепет, который отразился на её лице. — Ты делаешь меня лучше, и я хотел бы - я чертовски хотел бы сделать то же самое для тебя, но всё, что я могу предложить - это я. Другие мужчины могут предложить тебе то, что ты хочешь. Семью. Детей. Я не знаю, как дать тебе это. - Его руки сжались вокруг неё. — Но я не думаю, что смогу отпустить тебя.

Джорджи почувствовала, что дышит через соломинку. — Ты хочешь сказать, что хочешь быть со мной?

— Хочу? Нет. - Тревис сблизил их рты, позволив кончикам языков соприкоснуться. — Я говорю, что ты нужна мне. Я говорю "нет" тому, чтобы покончить с этим сегодня. Я был идиотом, когда думал, что это возможно.