Он посмотрел на меня, я кивнула, чтобы он продолжал.

— Другие хотели отомстить. Признаюсь, подростком я был е*нутым на всю голову, полон гнева, я хотел убить каждого из тех ублюдков. Стег — талантливый переговорщик, он удержал в бизнесе всех парней, деньги все перевесили. Он взял нас с Рози к себе, присматривал за нами, как мог.

Я удивилась этому, между ними явно что-то происходило, Кейд, казалось, не испытывал любви к лучшему другу отца.

— А как насчет твоей мамы? — осторожно спросила я, вспомнив женщину на фотографии.

Кейд холодно рассмеялся.

— Она сбежала, когда Рози было два года, и не была создана для того, чтобы быть матерью. Это лишало ее свободы, по крайней мере, так она мне сказала.

— Черт, — прошептала я, чувствуя печаль за Кейда, не в состоянии представить, что у меня не было бы любящей, преданной матери.

— Не жалей меня, детка, — прорычал Кейд с суровым лицом. — Она была дрянной матерью, оказала нам услугу, уехав. Рози страдала от отсутствия рядом женщины, но папа старался изо всех сил. Она все еще время от времени приезжает в город. Моя мать. Остается на пару недель, а потом уезжает. — Он посмотрел на меня. — Но мы говорим не об истории моей семьи. Ты хотела знать о клубе.

Я сглотнула, я очень хотела узнать о его семье, но сначала мне нужно разобраться с клубом. Мне нужно было знать, смогу ли я справиться с тем, чтобы остаться и узнать о его семье.

— Вы все еще занимаетесь оружием? — спросила я тихим голосом.

Лицо Кейда было каменным.

— Да, детка.

Желудок сжался, и страх подступил к горлу. Смогу ли я с этим справиться?

Кейд взял мое лицо в ладони, изучая мои глаза.

— Мы пытались завязать с оружием, мало кто из братьев не любит деньги, но не слишком хочет рисковать, особенно после Лори.

Я вздрогнула при упоминании Лори.

— Это произошло из-за оружия? — спросила я, гадая, получу ли честный ответ.

Кейд, казалось, обдумывал, что сказать, прежде чем принял решение.

— В основном, да. «Пауки» всегда нас ненавидели, но ситуация ухудшилась, когда мы попытались вмешаться в дела некоторых их клиентов.

В голове проносилось так много мыслей, что я не знала, с чего начать обдумывать полученную информацию.

— Гвен, мы собираемся заняться законной деятельностью, — пообещал Кейд. — Долгие годы я пытался заставить клуб сделать это, в большинстве своем, причина, по которой парни держатся за оружие, — это деньги, поэтому я приобретал законные предприятия, которые бы принадлежали клубу, чтобы получать часть того же дохода. Гараж приносит отличную прибыль.

Я была заинтригована.

— Какими еще предприятиями владеет клуб?

— Например, «Валентинки».

Я улыбнулась. Вау, вот это сюрприз, такое классное заведение принадлежит байкерам.

Выражение лица Кейда немного смягчилось.

— Да, это была идея Лаки. Он добыл там чертову золотую жилу.

— Что еще? — шестеренки в голове крутились, я задавалась вопросом об искренности его слов.

— Пара баров и стрип-клуб в соседнем городе.

Я прищурилась.

— Стрип-клуб?

— Да, детка. — Его лицо ничего не выражало, будто сказать своей девушке, что ты владеешь стрип-клубом, — так же нормально, как сказать ей, что ему нравятся фильмы с Вин Дизелем.

— Просто стрип-клуб? Или он специализируется на «счастливых концовках»? — мой голос звучал угрожающе.

— Мы не торгуем кисками, детка, строго стриптиз. — В голосе Кейда прозвучала резкость, будто он нашел мою реакцию почти забавной.

— Насколько ты вовлечен в управление стрип-клубом? — спросила я, стараясь не выглядеть сумасшедшей ревнивой подружкой. Но мне хотелось съездить в этот стрип-клуб и сжечь его дотла.

Или, по крайней мере, посмотреть на него.

Кейд ухмыльнулся, находя эту часть разговора определенно забавной.

— Время от времени проверяю, как идут дела, слежу за бухгалтерией и решаю большую часть вопросов безопасности. — Его глаза сверкали.

Я больше ничего не сказала, переваривая всю информацию. Итак, мой парень не только торговал оружием, но и «присматривал» за стрип-клубом. И, то, как он выглядел, готова поспорить, ему там доставалась изрядная доля внимания.

Но я сосредоточилась на не той информации. Владеть стрип-клубом — не противозаконно, а вот продажа оружия на черном рынке, черт побери, — совсем другое дело. Уверена, это оружие не использовалось для добрых дел.

— Детка, — голос Кейда вывел меня из раздумий, и я увидела в его глазах почти беспокойство. Странно, он всегда казался таким сдержанным, но сейчас выглядел испуганным.

— Дай мне секунду.

Я не отодвинулась от него, хотя сомневалась, что мне бы позволили, его руки крепко обнимали меня, почти причиняя боль, передавая те эмоции, которые он не мог выразить словами. Он боялся потерять меня.

Я размышляла над сутью его занятий, помимо того, что из-за них он мог потенциально угодить в тюрьму на длительный срок, они также подвергали его огромной опасности. Я уже очень беспокоилась о Йене, теперь я буду постоянно задаваться вопросом, арестуют ли моего парня или застрелят. Он сказал, что хочет выйти из этого бизнеса, и говорил об этом на полном серьезе, выражение отвращения на его лице во время рассказа, убедило меня.

Но сколько времени это займет? И я была уверена, что эта идея понравится не всем его братьям. Кроме того, нельзя просто заявить опасным людям: «Извините, мы больше не хотим продавать вам оружие, не волнуйтесь, мы никому не расскажем о вашей незаконной деятельности, пока вы не вычеркнете нас из своего списка рождественских открыток». Я прикусила губу. Дерьмо! Я действительно знала, как выбрать мужчин.

Пальцы Кейда мягко коснулись моих губ.

— Мне трудно сосредоточиться на том, чтобы не претендовать на этот рот, когда ты так делаешь, — пробормотал Кейд.

Я до мозга костей чувствовала, что между нами происходит нечто особенное. От такого невозможно так легко отмахнуться. Такое ощущение, что мы двигались со сверхсветовой скоростью, что казалось безумным и одновременно правильным.

— Ты серьезно хочешь завязать с оружием? — прошептала я.

— Никогда в жизни не относился ни к чему так серьезно. — Его рука обвила мою шею. — Ну, до недавнего времени, — добавил он.

Сердце подпрыгнуло от этого заявления, но мне нужно было знать.

— Сколько времени это займет?

Кейд помолчал, прежде чем ответить.

— Не знаю, детка, я уже некоторое время продвигаю свою точку зрения и делаю успехи. Но все движется чертовски медленно, этих людей трудно заставить увидеть какой-то иной образ жизни, когда они столько времени жили одними принципами.

— Примерно, — настаивала я.

Кейд вздохнул.

— Самое большее — год. Все уже пришло в движение.

Я обдумала это. Будем ли мы с Кейдом вместе через год? Сердце говорило мне «да», а голова не знала, что и думать.

— Гвен, я планирую, что когда-нибудь ты станешь частью моей жизни. Будешь рядом, когда клуб станет законным, — твердо сказал он. — Если решишь, что тебе все равно на наши дела, я хочу тебя так, как никогда в жизни ничего не хотел. Хочу быть уверен, что каждый ублюдок в мире знает, что ты моя старушка, что ни один другой мудак не дотронется до тебя. Я не хочу, чтобы это дерьмо с клубом запятнало тебя, поставило под угрозу нас.

— Старушкой? — тихо повторила я, зная значение этого термина, обязательства, которые он представлял. Он говорил такое и раньше, но мы никогда не обсуждали этого.

Не сводя с меня глаз, Кейд откинул мне волосы назад.

— Да, Гвен.

Вау, я считала, что байкерам требуется много времени, чтобы решиться на такое, а Кейд говорил о длительных отношениях со мной, будто это самое обычное явление. Я хотела быть с ним, но не знала, смогу ли принять то, чем занимается клуб. Клуб был частью Кейда, и он не покинет его, если я не смогу справиться.

Удастся ли мне это?

Без Кейда я едва могла выдержать пару дней.

Смогу ли я жить в этом городе, без сомнения, видя его повсюду, если у меня не получится справиться с этим?

Вероятно, я пожалею об этом решении, и мне бы следовало уже лучше разбираться в этом, учитывая мое прошлое. Но, нет.

— Оружие, которые вы продаете, убивает людей, невинных людей, — прошептала я.

Кейд пристально посмотрел на меня.

— Мы не жмем на курок, детка, людей убивают и без оружия.

— С оружием намного проще положить конец чьей-то жизни всего за секунду, — мягко возразила я.

Кейд провел рукой по волосам, явно расстроенный. Он резко поднял меня с себя, соскочил с кровати и принялся расхаживать по комнате. Затем снова повернулся ко мне.

— Не думай, Гвен, что меня не волнует, что это оружие делает с людьми, в чьи руки я его вкладываю. Я думаю об этом каждый чертов день. Бл*ть! — он сорвался на крик, было трудно смотреть на то, какие эмоции обуревают моего обычно стойкого мужчину.

Я не произнесла ни слова, изнутри кипя противоречивыми эмоциями.

— Может, сейчас я и замешан в этом дерьме, детка, но клянусь, я выберусь оттуда. Клуб никогда не будет безупречно чист, и я никогда не надену костюм и не прикую себя к офисному креслу, работая с девяти до пяти. Я не такой. Клуб и мотоциклы у меня в крови. — В его голосе полыхала страсть, выражение лица было свирепым, глаза не отрывались от меня. — Клуб, возможно, сейчас в мутных водах, но я удостоверюсь, что то, как я зарабатываю на жизнь, то, как обеспечиваю свою семью, не будет связано с перестрелками или длительным тюремным сроком.

Я села на край кровати, обдумывая все это. И, черт возьми, это было слишком много, чтобы принять это в понедельник утром, после того, как мы только что помирились, и я все еще страдала от похмелья.

Кейд опустился передо мной на колени, положив руку мне на шею.

— Как я уже сказал, детка, это назревало уже какое-то время, но в тот момент, когда я увидел тебя, с сумками в руках, вся чистый класс, вплоть до гребаных босоножек. Я понял.

Я пристально посмотрела на него.

— Понял что?

— Что должен избавиться от оружия, уйти от той жизни, уйти от горечи, которую ощущал на языке. Чтобы наслаждаться сладостью.