Келлан покраснел, губы его сжались, превратившись в тонкую линию.

— Я не отдавал ей власть. Чертовски легко рассуждать со стороны. Дело ведь не только в Лайле.

— Ты прав. Дело совсем не в ней. Дело в тебе. Ты можешь пережить поступок Лайлы. И даже своего отца можешь оставить в прошлом. Но вбил себе в голову, что не должен доверять Бэлль.

Келлан хлопнул ладонью по стойке так сильно, что она завибрировала.

— Я доверяю Бэлль. Я не доверяю себе.

Наконец-то он честно признался.

— Ты во всем винишь себя, но твоей вины там не было.

— Я должен был предвидеть. Должен был разглядеть ее истинное лицо.

— Ты должен простить сам себя. Господи, Келлан, ты реально считаешь, что твое самобичевание нас не касается? Тебе кажется, что ты в стороне, но это не так. Ты был и всегда будешь частью этой семьи. Ты нужен нам. Тебе кажется, что твой выбор никому, кроме тебя, не причинит боли? Снова ошибаешься. И нам с Тейтом будет не хватать тебя. Бэлль до конца жизни будет сожалеть о том, что потеряла тебя. И уж чего ты действительно не понимаешь, так это того, что нашим детям тоже будет тебя не хватать, ведь ты был бы замечательным отцом.

Келлан закрыл глаза, но Эрик успел заметить блеснувшие в них слезы. Тяжело сглотнув, Келлан сказал:

— Я понятия не имею, как нужно быть отцом. Мой папаша был довольно-таки дерьмовым примером, — хотя было нетрудно заметить, что Келлан был не против.

Эрик расслабился. Келл не упрямится – он просто напуган. Но этот страх не может длиться вечно. Нужно лишь проявить немного тепла и участия. К тому же он по собственному опыту знает, что терпение и доброта – это основа нормальной, счастливой семьи.

— Мой отец тоже был засранцем. Он хотел реализоваться за счет меня. То есть я должен был достичь всего того, чего сам он достичь был не способен. При этом ему было все равно, какой ценой мне это достанется. В итоге я получил сотрясение мозга и угодил на больничную койку. Когда я пришел в себя, то увидел отца. Он назвал меня жалкой сучкой и сказал, чтобы я тащил свою никчемную задницу обратно на футбольное поле. Я отказался. Больше он со мной не разговаривал. Ему не нужен был сын – ему нужен был успешный спортсмен, звезда. Так что мой папаша – худший пример для подражания. Ни одного урока хорошего отцовства он мне не продемонстрировал. Но точно показал пример того, как поступать не нужно. До остального я додумаюсь сам, потому что буду любить своего ребенка так же сильно, как люблю его мать.

Келлан поставил бокал на стол.

— Я не знаю, что делать. Я… я… Аннабэлль мне очень дорога. По-настоящему дорога. А вы с Тейтом… Вы братья, которых у меня никогда не было. Я не хочу терять никого из вас, но и уверенности не чувствую. У меня и с одним-то человеком не сложились отношения. Как что-то может получится с тремя? Если начнется какой-то разлад, то вся эта затея с треском провалится, и виноват буду я.

Эрик не удержался и закатил глаза.

— Все получится, потому что мы все этого хотим. Мы гораздо сильнее, чем ты думаешь. Да, у каждого из нас был какой-то печальный опыт, но сейчас мы нужны друг другу. Мы ведь всегда друг друга поддерживали. Если один из нас терпел неудачу, остальные подставляли дружеское плечо. Аннабэлль нуждается в нас троих. Чтобы создать семью, нужны мы все. Но ты должен быть готов попробовать. Должен поверить в себя и в нас. Но самое главное – ты должен простить себя, иначе навсегда останешься в прошлом и лишишь себя будущего.

— Я не знаю, смогу ли. Как я мог не замечать? Черт, ведь было же ясно, что наш брак не такой, каким должен быть. Я понимал, что не люблю ее. Я даже не хотел ее. Наверное, это самый худший вариант. Мне хотелось необременительного союза. У нас были одинаковые цели. Мне хотелось иметь правильную для политика жену. Хотелось, чтобы она была правильной матерью. Я ожидал, что у нас будут дети, но воспитывать их будут няни, а обучаться они будут в закрытых школах. Мне хотелось, чтобы у нас был хороший секс. Взамен я готов был поддерживать ее карьерные амбиции. Мне казалось, что мы будем хорошей командой.

Эрик даже представить себе не мог подобный обмен предпочтениями. Он всегда знал, что хочет настоящую семью, даже если это будет сопряжено с разногласиями и трудностями. Пока не познал настоящую любовь, он хотел для себя жизни, построенной на заботе и доброте.

— Понимаю, поначалу ты действительно этого хотел. Но со временем осознал бы, что такая жизнь пуста и рано или поздно ушел бы от нее сам.

— А что, если такой брак – это все, на что я способен? Впервые в жизни мне предлагают отношения, в которых нужен я сам. Не деньги. Не власть. Не связи. Не фамилия. Бэлль не нужен деловой партнер. Ее не волнуют мои финансовые возможности. И я чертовски уверен, что для наших детей она вряд ли захочет того детства, о котором я говорил.

У Эрика защемило сердце, но он должен быть с Келланом предельно честным.

— Ни один из нас не захочет этого, дружище. Бэлль не требует от тебя ничего сверхъестественного. Она хочет любви и честности. В ответ она подарит свою любовь, но ей нужен весь ты. Весь без остатка – на меньшее она не согласна. И знаешь, в чем секрет? Взамен она отдаст всю себя. Навсегда. Бэлль никогда не оставит нас. Никогда не обманет. Никогда не совершит подлость за нашей спиной. Она ни за что не продастся за деньги, славу – неважно, что ей могут дать другие. Бэлль будет любить за двоих. И любить она будет независимо от того, хватит ли у тебя смелости попробовать эти отношения или нет. Ты можешь уйти, но от этого она не станет любить тебя меньше.

— Такие отношения могут всех нас сделать изгоями, — возразил Келлан.

Эрик решил, что пора кончать с этим спором.

— Мне насрать на то, что подумают другие. У нас получится отличная семья. Несогласные и осуждающие найдутся всегда, но я не собираюсь жить по их стандартам. Я хочу прожить свою жизнь по максимуму, чтобы в старости ни о чем не сожалеть. Ты уверен, что, уйдя сейчас, не пожалеешь об этом потом?

— А если у меня не получится? Что если я действительно создан для однобоких отношений? Для таких, какие были у моих родителей? — от волнения между бровей Келлана залегла складка, а в голосе явно слышался страх.

— Сколько близких друзей у твоего отца? — Эрик должен был показать Келлану, что тот не похож на отца. Это был единственный способ решить проблему. В Келлане от отца было не больше, чем в любом из них от их родителей.

Не отрывая глаз от бокала с пивом, Келлан проговорил:

— Нисколько. Отец больше верил в выгодное сотрудничество. Он был верен человеку ровно до тех пор, пока нуждался в его услугах. А потом он просто уходил и никогда не оглядывался на тех, кого оставил за спиной.

Так же поступил и Келлан после окончания юридического колледжа: нашел женщину, которую счел для себя идеальной парой, а Тейт и Эрик остались на обочине его жизни. Он даже на свадьбу их не пригласил. Во время учебы в колледже они были лучшими друзьями – ровно до тех пор, пока у Келлана не началась новая жизнь. С того момента и по сей день Келлан был бы совершенно один, если бы Тейт не прочел в интернете об их с Лайлой разводе и Эрик не связался бы с ним. Тейт звонить не стал, потому что считал: если он нужен Келлану, то Келлан сказажет об этом. Эрик разбирался в таких делах чуть лучше, поэтому именно он сделал шаг навстречу, после чего они с Тейтом объединились, чтобы поддержать Келлана в трудную минуту. Дружба – это невидимый, хрупкий баланс. И сегодняшний день в очередной раз это доказал.

— Неужели ты это сделаешь? Уйдешь безвозвратно, ни разу не оглянувшись? — Эрик знал ответ, но Келлан должен прийти к этому сам. Так что же он решит?

После долгой паузы Келлан повернулся.

— Возможно, жизнь, которая нужна Бэлль, не для меня. Но я не могу просто взять и исчезнуть. Если вам что-то понадобится – просто позовите меня. Я брошу все дела. Где бы я ни находился – я приеду к вам. Я никогда вас не подведу. С этим покончено.

Потому что они семья.

— Пойдем домой. Если мы вместе проявим настойчивость в достижении цели, то все получится. Просто для этого нужно немного времени.

Наконец Келлан кивнул.

— Хорошо.

***

Бэлль открыла дверь, горя желанием поскорее закончить назначенную на вечер встречу с медиумом. Ремонт продолжался, один рабочий уходил, приходил другой, но ясности по-прежнему ни в чем не наблюдалось. Ни один из них не попал в объектив камеры, так что доказательств все еще не было никаких. Это неведение очень расстраивало Бэлль, учитывая, что единственным ее желанием было купаться в теплых лучах маячащей на горизонте новой жизни. Конечно, будущее будет не таким ярким, если рядом с ней не будет всех троих ее любимых мужчин. Некоторое время назад Эрик ушел – возможно, ему удастся найти Келлана и вернуть его домой. Тогда они могли бы все обсудить. Или она будет изводить этого мужчину сексом до тех пор, пока у него ноги не отнимутся, раз единственный способ лишить его возможности уйти – это измотать до потери сил.

— Аннабэлль Райт? — женщина оказалась моложе, чем представлялось во время телефонного разговора. Бэлль почему-то думала, что по возрасту медиум будет ровесницей ее матери. Но на пороге стояла девушка на пару лет старше ее самой, одетая в деловой костюм, с аккуратно собранными светлыми волосами и с чемоданчиком в руке – в общем, совершенно не отвечающая представлениям о том, как должен выглядеть медиум.

— Да, входите, пожалуйста, — чем быстрее она начнет это дело, тем быстрее сможет подготовиться к встрече Келлана. Соблазнение в данной ситуации – это лучший способ. Она была честна с ним в своих желаниях. Он тоже понимал что к чему. Посмотрим, поможет ли ему безостановочный и по-настоящему лишенный всех ограничений секс понять, что она может быть его женщиной. Теперь, когда Аннабэлль точно знала, чего хочет, ей не терпелось начать вить семейное гнездышко вместе со своими мужчинами.