Я закрыла глаза, но заснуть не смогла. И не из-за обстоятельств нашей сегодняшней ночи. Мой разум продолжал прокручивать всё, через что прошли Хендрикс, Вон и их семья, и я перестала задаваться вопросом, что сделало их такими способными к выживанию в этом мире. После жертвоприношения родителей у них не было иного выбора, кроме как держаться вместе и выживать. Сделать что-то ещё значило бы опорочить память их родителей.

Им не нужно было говорить мне это. Я и так всё поняла.

Это то, что я почувствовала бы, что я чувствовала после того, как мои родители умерли напрасно от рук или, скорее, ртов Пожирателей. Все эти смерти были чрезмерными и несправедливыми. Когда-то существовал мир, в котором зомби существовали только в фильмах и комиксах. Но когда-то был мир, где скарлатина и простуда тоже могли легко убить.

Человечество родилось с врождённым инстинктом совершенствования, исследования и исправления. Мы придумали вакцины, интернет и тёрки для сыра. Наверняка кто-то уже сейчас работает над лекарством от зомби. Не в нашей природе прятаться, дрожать от страха.

Это было временно.

Это должно было быть временно.

Я не доверяла человечеству, но верила в него. Я верила, что жизнь снова станет легче, что она станет лучше. Что рушащиеся фермерские дома и страх не продлятся долго в моей жизни, что они были только временными. Я найду способ бороться с этим, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь и пережить всё это.

После сегодняшнего вечера я твёрдо решила взять с собой братьев Паркер. Потому что, как и мы с Хейли, они заслуживали мира не меньше других.

И в конце долгого, утомительного дня это было всё, чего мы хотели. Не красивый дом, не стабильное правительство, чёрт возьми, даже не ежедневный горячий душ и три здоровых последовательных приёма пищи, я хотела мира. Больше всего на свете я хотела мира в своей жизни и в жизнях всех тех, кто мне дорог.

Но сегодня будет не та ночь, когда я это получу.

Визжащий зомби вернулся.

Я резко выпрямилась, хотя и не спала, когда пронзительный крик снова раздался по другую сторону двери. Хендрикс выдернул руку из-за моей спины и потянулся за вторым пистолетом. Я почувствовала, как он посмотрел на меня, почувствовала его взгляд на себе даже в темноте. Он ждал, пока я соберу свои ошеломлённые мозги и возьму своё собственное оружие.

Пейдж спала у него на коленях.

— Что за чертовщина? — прошептала Хейли, тихо вставляя магазин в пистолет.

Ещё один пронзительный крик раздался с другой стороны, и я впервые заметила, что дождь, в конце концов, прекратился. Грязное окно наконец-то осветилось ярким лунным светом, который пробивался из-за плотного облачного покрова.

Я прищурилась, глядя в окно. Даже сквозь слой густой пыли и грязи я видела фигуры, выстроившиеся на склоне холма. Медленные, целеустремлённые шаги ясно давали понять, что они угрожают нам, хотят, чтобы мы утонули в неуверенности и страхе.

Этого не случится.

Мой разум кричал от мысли о том, что они могут организоваться. И всё же они стояли так задумчиво, словно рассматривали занятую теперь ферму и решали, достойны ли мы того, чтобы напасть, или же они просто подождут, пока мы выйдем утром, и убьют нас одного за другим.

Они выстроились вдоль холма в различных состояниях разложения и смерти. Запах их гниющих тел проник в наш амбар и пропитал воздух. Все уже проснулись, даже Пейдж. Окно было настолько мутным, что фигуры казались чёрными пятнами на линии горизонта.

Я мысленно подсчитала оставшееся у нас оружие и поняла, что этого недостаточно, если только мы не сделаем каждый выстрел засчитанным и не превратим каждое нажатие на спусковой крючок в смертельный выстрел.

Вон встал первым, и мы все последовали его примеру. Мы взвалили рюкзаки на плечи и затянули ремни, как единое целое. Пока мы проверяли пистолеты и обоймы, звук металла, встающего на место, был единственным шумом, который нарушил напряжение.

— Сколько их там? — спросила я, надеясь, что если получу достаточно ответов, то смогу немного лучше контролировать свой страх.

— Не могу сказать, — ответил Вон.

Это значило больше, чем он хотел признать вслух.

— И как ты думаешь, у нас достаточно оружия?

— Риган, нет никакого способа узнать это.

И это означало "нет".

— Если мы вступим в бой, призовём ли мы сюда Пожирателей из всех округов? — я прикусила язык, расстроенная тем, что не получила желаемых ответов.

— Такой шанс всегда есть, но лучше так, чем оставаться лёгкой приманкой, — возразил Вон. — Так что, отвечая на твой вопрос, я не знаю.

У меня была еще сотня вопросов, но я воздержалась от всех, моё любопытство было просто продолжением моего страха попыткой вернуть себе хоть какое-то подобие контроля. Моё беспокойство всегда было легче контролировать, когда я могла справиться с паникой, которая угрожала взять верх.

— Ты хоть что-то знаешь, малыш? — рявкнула я, устав от правды.

Я просто хотела, чтобы меня обманули, успокоили. Я буду бороться, несмотря ни на что, но если я почувствую, что у меня есть шанс и выбор, мне будет гораздо легче согласиться.

Он повысил голос на несколько десятичных знаков, и я почувствовала, что он смотрит на меня сквозь темноту комнаты.

— Я знаю, что мы переживём это, я знаю, что мы переживём многое. Да, это страшно, и да, у нас не хватает патронов. Но ты только что услышала слезливую историю, Риган. С чего ты взяла, что... — он вдруг замолчал, прочистил горло от нахлынувших эмоций и продолжил. — С чего ты взяла, что кто-то из нас готов расстаться с тем, что нам дорого? Независимо от того, защищаем ли мы Пейдж или вас с Хейли, мы полны решимости и готовы сделать всё, чтобы обеспечить безопасность каждого. Мы уже потеряли людей, которых очень любили, и больше не допустим подобной ошибки.

— Я верю тебе, — слабо прошептала я, как раз перед тем, как гигантский грязный камень влетел в это одинокое грязное окно.

Мы уставились на камень, потом снова на зияющую дыру в окне. Несколько струек воды хлынули внутрь, и холодный ночной воздух мгновенно наполнил помещение. Как один, мы направили наши ружья к открытому окну, и Нельсон первым прицелился и выстрелил.

Но тут же последовали и остальные выстрелы. Хлопки и грохот выстрелов наполнили крошечный сарай, когда мы снесли дверь, одновременно толкая и стреляя по дереву.

Теперь мы ясно видели, как Пожиратели вытянулись в одну линию вдоль всего горизонта. Они выглядели жадными, обезумевшими от голода и мозговой похоти. Они сходили с ума от идеи устроить пир. Мы были для них как "Золотой загон"²⁰ в обеденное время, всё, что можно съесть.

Эта ночь обещала быть очень долгой.

Но мы выстоим и будем сражаться. И, в конце концов, мы выживем.

Если быть честной, после того как Хендрикс рассказал мне о своей семье, у меня не было выбора, кроме как остаться и пережить это. И не только потому, что я чувствовала себя обязанной ему.

О, нет. Всё это было связано с его семьей, с тем, как отчаянно я хотела помочь ему избавиться от остатков вины и защитить его младших братьев и сестру.

Я буду сражаться за них, даже умру за них. Хотя после разговора с Воном и понимания, что я не смогу жить без Хендрикса, я решила, что вместо того, чтобы жертвовать-своей-жизнью-ради-дела, я просто выживу.

Самое важное — справиться со всем этим вместе.

Конечно, были и другие причины для беспокойства, но они встанут на свои места позже. Всё, что сейчас имело значение — это пережить ночь.