Глава 10

Я жду целых десять секунд после того, как Зейден уйдет, чтобы выпрыгнуть из кровати и последовать за ним. Выглянув за двери, я обнаруживаю, что коридор пуст. Мое первое предположение — найти его в гареме, так как я сомневаюсь, что Хаксли просто так уйдет без боя. Если их там нет, то я придумаю что-нибудь другое.

Мой поход в эту часть дворца встречает небольшое сопротивление. Незнакомцы проходят мимо меня и смотрят на меня с любопытством или презрением, но так или иначе оставляют меня в покое. Судя по их одежде, я делаю предположение, что некоторые из них слуги, в то время как другие выглядят важными людьми. В любом случае, я их игнорирую. Добравшись до двери, я проскальзываю внутрь и обнаруживаю, что она пуста. Вот дерьмо.

Одну за одной я начинаю открывать другие двери, которые ведут в столовую, баню и другие места, которые я еще не исследовала. Через несколько минут мои поиски резко прекращаются, так как я не нашла ни Зейдена, ни Хаксли.

Мысль о том, что они вместе, вызывает у меня отвращение, но я напоминаю себе, что если бы он хотел быть с ней, то давно бы распустил гарем из-за нее. Она не производит на меня впечатления женщины, которая позволила бы этому продолжаться. Или женщины, которая откажется от шанса когда-нибудь стать королевой.

Я поворачиваюсь обратно к главному входу, пытаясь решить, что мне делать дальше. Блуждая по залу, я прислушиваюсь к голосам или чему-то еще, что могло бы указать мне направление, куда идти. Однако там ничего нет. Черт, я реально хреново разбираюсь в этих детективных штучках. Моя степень в области уголовного правосудия — такая гребаная трата времени.

Не желая сидеть и ждать Зейдена в его комнате, сходя с ума, я направляюсь в сад, желая насладиться его спокойствием. Как только мои босые ноги погружаются в сочную траву, я понимаю, что сделала правильный выбор. Без нависшего надо мной чувства срочности, в отличие от прошлого раза, когда я была здесь, я прогуливаюсь по территории и нахожу время, чтобы полюбоваться и рассмотреть каждое растение. Мой фаворит оказался гибридом, который выглядит как гардения, скрещённая с розой. Аромат у него божественный.

Мое блуждание приводит меня к другому зданию за садами. Похоже, это мог быть сарай или какое-то складское помещение. Как всегда, мое любопытство побуждает меня провести расследование. Когда я приближаюсь к зданию, отчаянная мольба разрушает спокойствие моего окружения, посылая адреналин в мое тело.

— Отец, пожалуйста!

Я прячусь за ближайшим растением, используя его как щит. Голос Химены легко узнать, и боль в нем разрывает мне сердце. Нерешительность борется во мне. Я хочу вмешаться, но любая информация, которую я узнаю, может спасти жизнь Зейдену. Это единственное, что удерживает меня в моем укрытии.

— Я не виновата, что он распустил гарем, — говорит Химена. — Никто не мог предсказать, что он будет связан с человеком-заводчиком.

— У тебя был шанс послужить своей семье и своему дому, но теперь его нет, — говорит ее отец. От ледяного тона его голоса у меня по спине пробегают мурашки. — Ты мне больше не нужна, но не волнуйся. Принц присоединится к тебе в загробной жизни раньше, чем ожидалось.

Предательский скрежет лезвия раздается в темноте, громко контрастируя с тишиной, которая меня окружает. А потом я бегу. Я не могу видеть Химену и ее отца, но знаю, что он собирается убить ее, и я не могу позволить этому случиться. Воспоминания о моем бывшем парне всплывают, бомбардируя меня образами моего собственного спасения от смерти. Он чуть не лишил меня жизни много лет назад, но, если я смогу спасти кого-то еще, я буду знать, что выжила не просто так.

Я огибаю живую изгородь, попадая в поле зрения Химены, и резко останавливаюсь, осматривая открывшуюся передо мной сцену. Она медленно пятится от отца, когда он надвигается на нее с ножом в руке. Мое тело напрягается, икры напрягаются, готовясь к броску. А потом я бегу по траве. Мои босые ноги бесшумны, когда я бегу, что придает мне элемент неожиданности. Не раздумывая, я врезаюсь в члена совета, обхватывая его руками за талию, чтобы помочь мне повалить его на землю. Мы жестко приземляемся, что практически выбивает из меня дух.

Крик ужаса Химены пронзает темноту, когда ее отец переворачивается, ища выпавший нож. В момент моей недееспособности я наблюдаю, как он нащупывает оружие, а затем крепко сжимает его в руке. Он переводит взгляд с меня на Химену и обратно, как будто делает выбор.

А потом направляется ко мне.

Я карабкаюсь по траве, не сводя с него глаз, когда он приближается ко мне. Он идет за мной уверенными шагами, его неоновые глаза становятся ярче в темноте.

И горят предвкушением убийства.

— Убив тебя, я решу свои проблемы, — говорит он мне.

— Да пошел ты! — выплевываю я. Возможно, он меня не понимает, но мои намерения совершенно ясны.

Его брови поднимаются от отвращения в моем тоне.

— Ты дерзкая, но это тебя не спасет.

Я перекатываюсь, встаю на колени, а затем упираюсь ногами. Я могу умереть сегодня ночью, но это будет не без борьбы. В ту секунду, когда я выпрямляюсь, я поворачиваюсь лицом к нападающему, поднимая руки, чтобы защитить себя. Открывшееся мне зрелище останавливает мои движения, когда меня охватывает замешательство.

Меч, торчащий из груди члена совета, заставляет меня несколько раз моргнуть. А потом он исчезает, когда Квин выдергивает его из тела мужчины. Химена тихонько вскрикивает, когда безжизненное тело ее отца падает на землю, а его кровь заливает землю.

Я выставляю руки перед собой, молясь, чтобы Квин не направил оружие в мою сторону. Его пристальный взгляд находит меня, а затем он кивает мне один раз, прежде чем повернуться к Химене. Она кидается в его ожидающие объятия, ее слезы блестят в лунном свете.

— С тобой все в порядке, любовь моя? — спрашивает ее Квин.

— Да, но что мы будем делать теперь? — Она смотрит на тело своего отца, вздрагивает, а затем поворачивается к Квину. — Они казнят тебя за его убийство.

— Мне все равно. Я не мог позволить ему причинить тебе боль.

Слезы Химены превращаются в душераздирающие рыдания.

— Но я умру без тебя. Должен же быть какой-то выход.

— Я что-нибудь придумаю, — говорит он. — А пока ты должна идти. Отведи человеческую женщину обратно внутрь и никому об этом не говори. — Она кивает, вытирая слезы, а потом он говорит: — Тебе нужно, чтобы эта женщина замолчала.

Я напрягаюсь, не уверенная в том, как они планируют заставить меня замолчать. Через две секунды я поднимаю лежащий на земле нож и предупреждающе направляю его. Я рисковала своей жизнью не для того, чтобы они убили меня.

— Я заставлю ее понять, — шепчет Химена, глядя на меня.

— Она спасла тебе жизнь, — говорит Квин. — Ты должна защитить ее. Когда твоего отца больше нет, его место займет другой. Повстанцы из его группы не успокоятся, пока принц и его отец не будут отстранены от власти. Эта женщина теперь является источником рычагов давления, если она действительно его пара.

Химена склоняет голову.

— Я понимаю.

— Уходи, быстро.

Квин целует ее, а затем подталкивает в мою сторону.

Пока он оттаскивает безжизненное тело, Химена приближается ко мне, ее шаги осторожны. Я опускаю нож, без слов говоря, что не вижу в ней угрозы.

— Пойдем, — говорит она по-английски. Она улыбается мне, но ее губы дрожат. — Я не причиню тебе вреда.

— Хорошо.

Она движется в направлении дворца, и я занимаю позицию рядом с ней, наблюдая за ней боковым зрением. Я почти уверена, что мне ничего не угрожает, но отчаявшиеся люди делают глупости, и я не собираюсь быть застигнутой врасплох.

Как только мы оказываемся внутри дворца, Химена торопит меня по коридорам, как будто ей не терпится спрятать меня. Когда мы оказываемся в спальне Зейдена, она глубоко выдыхает и прислоняется к стене.

— Итак, вы с Квином, да? — говорю я по-новарски. — Как долго это продолжается?

Химена соскальзывает на пол, и ее зад сильно ударяется о землю. Она смотрит на меня, когда я скрещиваю руки на груди, ожидая ответа. Всю обратную дорогу до спальни я размышляла о том, стоит ли делиться своим секретом или нет. В конце концов я решила, что пришло время заручиться поддержкой этой женщины. У Зейдена слишком много врагов, замышляющих против него заговор, и ему нужно больше союзников, помимо Варека. С теми рычагами влияния, которые у меня есть в отношении Химены, думаю, этого достаточно, чтобы она пошла на сотрудничество.

Если нет, то мы все, бл*ть, сдохнем, потому что я заберу ее с собой.

— Ч-что? — заикается она.

— Ты слышала меня, — говорю я. — Я не виню тебя. Он секси и, очевидно, очень заботится о тебе.

— Очень много лет. Еще до того, как меня отправили служить в гарем, с ранней юности.

Я киваю.

— Я рада за вас двоих. Однако теперь, когда в этом замешана я, нам с тобой нужно серьезно поговорить. — Я присаживаюсь на корточки, оказавшись на уровне ее глаз, чтобы она могла видеть, что я не шучу. — Ты должна рассказать мне все, что планировал твой отец. На карту поставлена жизнь Зейдена, и хотя я рисковала своей жизнью ради тебя, я пожертвую твоей, если это спасет его. — Я приставляю нож к ее лицу. — Все ясно?

Химена сглатывает, а затем кивает.

— Что ж, хорошо, — говорю я. Я играю с ножом в качестве тактики запугивания. Ее глаза следят за каждым моим движением, и я рада, что безраздельно завладела ее вниманием. — А теперь скажи мне то, что мне нужно знать.

К сожалению, она многого не знает. Она говорит, что ее участь в заговоре состояла в том, чтобы заслужить доверие и привязанность Зейдена, которые в конечном итоге должны были привести к ее беременности. Однако моя персона все испортила. Она не знает имен тех, с кем был в сговоре ее отец, но они известны как пуристы. И она подозревает, что это не только члены дома Манкой, откуда она родом; она думает, что в этом замешаны и другие члены совета.