Глава 2

— Что это за Хью-Хефнеровское дерьмо (прим. Хью Хефнер — американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала «Playboy», а также основатель компании «Playboy Enterprises». Хью жил в окружении прекрасных юных девушек в особняке)?

Я оглядываюсь на пятнадцать или около того женщин, слоняющихся по комнате, и сразу же скрежещу зубами. Неужели принцу действительно нужно, чтобы вокруг ходило столько кисок? Как я могу удовлетворить сексуальные потребности Зейдена, если он привык к такому количеству женщин?

Я в гареме, честное слово. Святое дерьмо.

Сомнения оседают в моем нутре, как яд, медленно заражая меня. Что, если я не его пара, а просто еще одна вагина, которую можно использовать для его удовольствия? Что, если я никогда не обрету любовь, как у Лии?

Мой рот сжимается, когда я оглядываю обитателей комнаты. Инопланетянки такие же высокие, как и мужчины, и я не могу найти ни одной, которая была бы меньше метр восемьдесят. Их серебристые волосы длинные и распущенные, они скользят по плечам, когда они двигаются или поворачивают голову. Несколько пар аквамариновых глаз пристально смотрят на меня, как только я вхожу в комнату. Длинноногие, прикрытые полосами шелка, который изящно струится и маняще расходится, когда женщины поднимаются со своих мест или двигаются по комнате. Они так красивы со своими изящными скулами, идеально прямыми носами и высокой, упругой грудью.

Короче говоря, они вобрали в себя все, чего нет у меня.

Единственное, что у меня есть на данный момент, — это то, что у меня вьющиеся волосы темно-каштанового цвета, так сильно отличающиеся от их светлых волос. И мой рост метр шестьдесят пять, что делает меня забавного размера, вроде миниатюрной плитки шоколада. И давайте не будем сбрасывать со счетов тот факт, что моя грудь больше. Это должно принести мне несколько шоколадных очков.

Или сисько-баллов.

Ко мне приближается трио великолепных женщин, и в моей голове звучит сигнал тревоги. Это похоже на инопланетную версию сцены из фильма «Дрянные девчонки». Та, что посередине, которая кажется лидером, одета в темно-бирюзовый наряд, вроде принцессы Диснея Жасмин. Цвет подчеркивает ее экзотические глаза, а покрой материала подчеркивает ее стройное тело. Она смотрит на меня свысока, как на кучу дерьма. Мой позвоночник напрягается, и я слегка сгибаю колени.

Давайте готовиться к бою.

— Пойдем, — говорит она мне.

Ее английский с акцентом удивляет меня, на мгновение выбивая меня из колеи. Я настороженно смотрю на нее, когда она поворачивается и уходит, явно ожидая, что я последую за ней. Две другие женщины, одна в желтом, а другая в мятно-зеленом, ждут меня. Я делаю шаг вперед, прежде чем они решат дотронуться до меня.

Наверное, это не очень хорошая идея ввязываться в драку в мой первый день.

Гарем представляет собой не что иное, как овальную комнату с дверью через каждые два метра, ведущей куда-то. Я предполагаю, что это похоже на модель мозгового штурма, основной круг, ветви которого расходятся в разных направлениях, но в данном случае это комнаты. Интересно.

Женщина в бирюзовом входит в дверь и оставляет ее открытой для меня. Внутри этого нового пространства находится огромная купальня, выполненная в древнеевропейском стиле с мозаичной плиткой и колоннами. Это очень заманчиво, и я ловлю себя на том, что с нетерпением жду возможности войти в воду. Я не ханжа, поэтому раздеться перед этими женщинами не будет проблемой.

Без предупреждения женщины дергают меня за одежду, показывая, что я должна ее снять. Затем они указывают на воду, их тонкие пальцы почти тычут меня в лицо. Как только я делаю, что мне говорят, они набрасываются на меня, как стервятники, тыкают и толкают меня. С головы до ног я вымыта, их ногти болезненно скребут, но больше всего жалят их слова на новарском.

— Вы видели ее грудь? — спрашивает та, что в желтом. — Она смехотворно большая. И ради чего? Она же просто будет постоянно непристойно колыхаться.

— И посмотри на ее нос, — говорит лидерша. — У нее на нем вечная грязь. Я терла точки, но они не исчезают. Она уродливее, чем я думала.

Когда я попросила Лию организовать мне загрузку новарского, языка пришельцев, это было сделано с намерением иметь преимущество перед всеми вокруг меня. Я хотела знать, как окружающие ко мне относятся, и это решение пригодится сегодня. Очень жаль, что я должна молчать, чтобы сохранить этот секрет, потому что на самом деле мне хочется всех обматерить.

Я не питала никакой надежды на то, что инопланетные женщины станут моими подругами. Черт, я даже ожидала некоторой неуверенности или скептицизма, но на что я не рассчитывала, так это на оскорбления ниже пояса. И та, что в бирюзовом, лидерша дрянных девчонок, официально в моем дерьмовом списке.

И поверьте, я веду счет.

Счет: я — 0; сука — 1.

— Я думаю, что они просто не такие, как мы, — тихо говорит женщина в мятно-зеленом.

— Ты такая слабачка, Химена, — говорит лидерша.

Химена возвращается к мытью моей руки, но ее плечи поникают, а голова опускается. Мне хочется посочувствовать ей, но я не уверена, по своей воле она тусуется с ними или нет. Если да, то она идиотка, а если нет, то в будущем она может стать потенциальным союзником.

На данный момент я не доверяю ни одной из них.

Как только я выхожу из ванны и вытираюсь, лидерша указывает на стол в дальнем конце комнаты.

— Иди сюда, — говорит она.

Я не решаюсь сесть на стол по нескольким причинам, первая из которых заключается в том, что он похож на стоматологическое кресло с ярким круглым светильником над головой, окруженное гаджетами и металлическими инструментами. Вторая причина в том, что она сказала мне это, как будто я собака.

Полагаю, что мое время реакции недостаточно быстро для нее, потому что она хватает меня за плечи и поднимает, прежде чем швырнуть на стол. Ее сила удерживает меня, когда она пристегивает меня ремнями.

Черт, эта сучка сильная.

— Поторопись, Химена, — рявкает она. — Нам нужно убрать с нее эти волосы, чтобы она выглядела презентабельно.

Химена подбегает ко мне и щелкает выключателем. Когда начинается жужжащий звук, в моей груди возникает паника и охватывает все тело. Как бы я ни боролась, я не могу освободиться, и мой гнев нарастает вместе с тревогой. Инопланетная женщина берет устройство и проводит им по всей длине моей руки, при этом от металла исходит тепло вместе с инфракрасным светом.

От первой вспышки боли, которая пронзает меня, у меня перехватывает дыхание, и я замираю.

— Что это, черт возьми, такое? — вскрикиваю я, глядя на свою руку, чтобы убедиться, что она не горит. Или ее ампутировали. Вместо этого я обнаруживаю, что все волосяные фолликулы отсутствуют и моя рука выглядит гладкой, как у ребенка. Вау. Они используют лазер, чтобы удалить мои волосы, и это было бы здорово, если бы не было больно.

— Еще раз, — говорит лидер.

Срань Господня!

Другая моя рука агонирует от боли, но на ней нет следов ожогов или шрамов. Этот процесс продолжается, и я стараюсь лежать как можно неподвижнее, чтобы можно было завершить начатое и покончить с этим. В конце концов они перестают меня удерживать, и я пытаюсь расслабиться.

Пока они не добираются до моих женских прелестей.

Как бы мне ни нравилось содержать там все в чистоте и порядке, я хочу, чтобы у меня бала возможность самой решать иметь там волосы или нет. Верблюжьи губки — это не тот образ, к которому я сейчас стремлюсь (прим.: верблюжьи губки — название очертаний гениталий, проступающих через тесную, облегающую одежду). Поэтому, когда Химена подносит устройство к моим прелестям, я выбиваю его у нее из рук и спрыгиваю со стола. Каким-то образом она успевает нажать кнопку, прежде чем я одергиваю ее, и самая верхняя часть моих лобковых волос горит как сумасшедшая. Я смотрю вниз, и, естественно вижу, что волосы в нижней части живота отсутствуют. Вообще-то, это выглядит неплохо, но я не хочу, чтобы стало еще хуже.

— Оставь ее, — говорит лидерша. — Мы сделали все, что могли. Не то чтобы это сделало ее привлекательной. Давайте перейдем к ее прическе и одежде, чтобы мы могли закончить.

Я сохраняю оборонительную позицию в углу, в который убежала, не желая, чтобы они знали, что я их понимаю. Химена первая подходит ко мне со свертком пурпурных шелков в руках, как бы предлагая мне подарок. Я беру их у нее и поспешно надеваю, пока они не передумали. Эти телки сильные и могли бы уложить меня на этот стол за десять секунд.

Топ — не более чем недоразумение, обнажающее щедрое декольте, так как плотно прилегает ко мне. Ткань едва прикрывает мои груди, делая их еще больше, чем они есть на самом деле. Одно можно сказать наверняка, они не будут болтаться в этом наряде. Штаны напоминают мне шелковые брюки-клеш, вьющиеся вокруг моих лодыжек, когда я иду. Этот наряд оставляет мои руки, плечи и живот обнаженными. Хорошо, что я не видела ни одного шоколадного торта с тех пор, как покинула Землю, иначе я была бы немного полнее, чем сейчас. На мой взгляд, никто в здравом уме не должен отказываться от шоколада в любом виде.

После того, как я оделась, меня усаживают и наряжают украшенными драгоценными камнями серьгами, браслетами и ожерельями. Я так отвлекаюсь на эти побрякушки, что почти не обращаю внимания на то, как они дергают и смыкают меня за волосы, пытаясь укротить мои непослушные кудри. Я провожу кончиком пальца по топазам и бирюзе, покрывающим мои запястья. Экстравагантность всего этого заставляет меня молчать, и это хорошо, я полагаю. Меня не должно удивлять такое богатство. В конце концов, Зейден — будущий король. Однако одно дело знать это, а другое — испытать это на себе.

— Наконец-то, — говорит лидерша, убирая различные расчески и щетки. — Мы сделали все, что могли.

Я провожу рукой по волосам, отмечая, что половину из них они заплели в крошечные косички, а остальные рассыпали по плечам. Я не уверена, почему они просто не оставили их распушенными, как у них, но мне все равно, и я не хочу спрашивать.