Человечек похлопал меня по руке, стер кровь с губ и показал наверх. Над нами, где-то в семи футах над выступом виднелась узкая дыра в стене, не больше фута в ширину. Я туда ни за что не влезу.

Он сложил руки вместе, будто в молитве, и посмотрел на меня.

— Хорошо, — сказала я ему. Нет смысла нам обоим сидеть тут.

Я переместилась по выступу до самого широкого места. Целых шесть дюймов пространства. Ух, ты. Я забралась туда только с четвертой попытки, так как мои ноги постоянно соскальзывали, но мне все-таки удалось, и я выпрямилась, обняв скалу.

Человечек схватился за мою рубашку и подтянулся вверх. Его ноги встали на мои плечи. Забудьте о тридцати фунтах, он весил все пятьдесят. При таких размерах он должен весить треть своего веса. Может, он сделан из камней.

Человечек стоял у меня на плечах. Я сцепила пальцы в замок и подняла руки вверх, прижав их к скале. Он забрался на мои ладони и оттолкнулся.

Я соскользнула и упала в воду. Всплыв на поверхность, я успела увидеть, как человечек забирается в дыру и испаряется.

Я снова осталась одна. Только я и четырнадцать футов свежих суши, качающихся на волнах. Я так устала. Руки казались ватными.

Может, весь эпизод с хоббитом мне привиделся. Я довольно сильно приложилась о воду, заработала сотрясение мозга и начала видеть маленьких волшебных человечков в сапожках.

Я заставила себя плыть. Мне ничего не добиться, если я буду просто висеть на воде, и на это тоже требовались силы, которых у меня не было. Еще один круг по пещере подтвердил то, что я и так знала — выхода нет. Сидеть здесь и ждать спасения — заведомо проигрышный вариант. Даже если Тетушка Би и Кира каким-то образом найдут меня, у них уйдет несколько часов на поиск веревки настолько длинной, чтобы вытащить меня. Шансы на то, что маленький человечек вернется с подкреплением из померанской кавалерии, были еще меньше.

Змея должна была откуда-то приплыть. В этой пещере просто недостаточно рыбы, чтобы ей хватало пропитания, если, конечно, ее не держали на диете из абхазских хоббитов. Значит, она свободно перемещалась между пещерой и морем.

Я подплыла к стене, где первый раз увидела ее и нырнула глубоко вниз в кристально чистую воду. Пятнадцатью футами ниже скала заканчивалась и открывался туннель шириной в десять футов. Я понятия не имела, насколько длинным он был.

Передо мной стоял выбор: нырнуть в подводный туннель неизвестной длинны с возможностью утонуть или остаться в пещере, пока я окончательно не выдохнусь и вполне возможно утону. Иногда жизнь просто не дает хорошего выбора.

Я глубоко вздохнула, стараясь наполнить легкие кислородом, и нырнула вниз. Туннель раскинулся передо мной, все больше сужаясь к концу, пока его ширина не уменьшилась до четырех футов. Я продолжала плыть, отталкиваясь от стен. Я где-то слышала, что лучше не думать о задержке дыхания, когда ты задерживаешь дыхание. Ага. Это все равно, что не смотреть вниз, когда ты пересекаешь пропасть. Когда кто-то говорит: «Не смотри вниз», ты просто обязан посмотреть.

Каменные стены давили на меня.

Что, если я плыву прямо в логово морских змей?

Мое сердце грохотало в груди. Запас воздуха заканчивался. Я лихорадочно плыла, отчаянно сражаясь с водой за свою жизнь.

Море становилось все темнее. Я тонула.

Стены туннеля внезапно открылись, и надо мной раскинулась прозрачная синева. Я замахала руками, направляясь прямо вверх.

Мое лицо показалось на поверхности, и я увидела прекрасное голубое небо. Я начала глотать воздух ртом. Великолепно. Несколько секунд я просто лежала на воде и дышала. Я пока не готова отдать концы. Еще не время.

Болтаться в воде было, конечно, приятно, но если поблизости есть еще водные змеи, мне нужно побыстрее выбираться из воды. Я выпрямилась и обнаружила, что оказалась в открытом море. Прямо передо мной берег представлял собой сплошную вертикальную стену, которая шла вверх. Взбираться по ней сейчас — выше моих сил.

Я повернулась в воде. Передо мной раскинулось огромное море, словно поле бесконечной синевы, если не считать небольшого острова в двадцати пяти ярдах от меня. Он больше походил на скалу, торчащую из воды, чем на остров, так как был всего двадцать футов шириной, но даже подобие острова сейчас лучше, чем ничего.

Я поплыла к нему. Теплая, кристально чистая вода скользила по моей коже, нежно лаская меня. Я была так счастлива, что осталась жива.

Я добралась до скалы, забралась по камням, покрытым мидиями, и плюхнулась на пятую точку. Твердая земля. Прекрасная, изумительная, неподвижная твердая земля. Я тебя обожаю.

Я легла на спину. Как только я восстановлю силы, то наверняка смогу найти дорогу в город. Мне нужно лишь двигаться вдоль берега, пока я не достигну цивилизации, но в данный момент движение даже не рассматривалось. Остаться здесь на скале казалось мне прекрасной идеей. Я могу просто сидеть на этом маленьком острове и размышлять о тех решениях, из-за которых я оказалась здесь, чуть не утонувшая, измученная, с раненой лодыжкой и возможным сотрясением мозга, которое вызвало галлюцинации про хоббита.

Яркое солнце пригревало. Я перевернулась на живот, положила лоб на сложенные руки, чтобы лицо не сгорело на солнце, и закрыла глаза. В голове появилось изображение чешуйчатого монстра, который вылезает из моря и начинает меня грызть. Я откинула эту мысль. Здесь вполне безопасно, и я слишком устала, чтобы двигаться.

*** *** ***

— Ээй!

Я резко села. На западе солнце клонилось к горизонту, а небо приобрело оранжевый оттенок. Я проспала до вечера. Кажется, все мои пальцы на месте. Ни один монстр не вылез из моря и не лишил меня конечностей. Мое лицо тоже не болело. У меня смуглая кожа даже зимой, и получить солнечный ожог не так-то легко, тем не менее мне удавалось это сделать пару раз, и я бы не хотела повторять этот опыт.

— Ээй! — снова раздался мужской голос.

Я повернулась. Ко мне плыла лодка. На веслах сидел охотник, которого мы встретили у пещеры, рядом расположилась его собака, а с носа лодки мне махал руками маленький человечек.

— Мы прибыли спасти тебя, — сказал охотник по-русски с акцентом.

— Спасибо!

— Как видно, ты спасла саму себя. — Охотник остановил лодку, и она тихонько стукнулась о скалу. Я забралась на борт.

Человечек улыбнулся мне.

— Приветствую, — сказал охотник.

— Привет.

— Тебе предстоит сделать нелегкий выбор, — сообщил мне охотник. — Город в той стороне. — Он указал на север. — Два с половиной часа пути. Мой дом и ужин — в той. — Он указал на северо-восток. — Один час. Я отвезу тебя в любую сторону, но скажу откровенно: приближается ночь. Плохо путешествовать в темноте, когда миром правит магия. В горах не безопасно.

Два с половиной часа означают, что ему придется возвращаться в темноте одному или остаться ночевать где-то в городе. Судя по его голосу, он не особо жаловал города. Если какое-то странное горное чудовище сожрет его на обратном пути, я не смогу себе этого простить. Замок и его обитатели как-нибудь выживут без меня еще двенадцать часов.

— Твой дом и ужин, пожалуйста.

— Прекрасный выбор.

*** *** ***

Охотник сказал, что его имя Астамур. А собаку, которая оказалась кавказской овчаркой, зовут Гунда — в честь сказочной принцессы с большим количеством волшебных героических братьев. Согласно словам Астамура, маленький человечек не назовет нам своего имени, так как считает, что это даст нам власть над ним, но его народ зовется «атсани», и он не возражает, если я буду его так именовать.

— Они живут в горах, — рассказывал Астамур, пока лодка скользила вдоль берега. — Им не нравится быть замеченными, но я однажды спас одного из их детишек. Против меня они не возражают. Они очень старый народ. Жили здесь тысячи лет. Их дома тут повсюду, и сейчас они постепенно возвращаются в них.

— Как им удалось выжить? — Я протянула руку Гунде. Она понюхала мои пальцы, наградила меня очень серьезным выражением морды, затем подтолкнула мою руку носом, чтобы я ее погладила. Я повиновалась. Как же я скучала по моему боевому пуделю.

Астамур пожал плечами.

— Атсани спали. Кто-то рассказывает, что они обратились в камень, а потом снова ожили с возвращением магии. Они сами ничего не говорят.

— Как он оказался в мешке?

Астамур спросил Атсани на их языке. Человечек сложил руки на груди и пробубнил что-то.

— Он говорит, что его поймали гизмалы.

— Гизмалы?

Астамур оскалил зубы.

— Мужчины-шакалы. Убийство атсани влечет неудачу, поэтому они засунули его в мешок и бросили в воду.

Володя со своими друзьями-оборотнями.

— Эта компания умом не блещет. Они пытались нас ограбить.

— Когда магия пришла в первый раз, многие люди превратились в гизмалов. Согласно историям гизмалы злые. Люди испугались. Когда люди чего-то боятся, случаются страшные вещи. Многих гизмалов убили. Затем пришел Мегобари. Теперь гизмалы правят городом и делают что хотят. Никто не может ничего сказать. Но ограбление — это уже слишком. У этого мальчишки, который повел вас в пещеру, в городе есть мать. Я ей все расскажу. Она обо всем позаботится. — Астамур покачал головой. — Я пытался сказать вам: плохое место. Там живет Агульшап. Водяной дракон.

У них очень много слов начинаются с буквы А.

— Уже не живет.

Астамур нахмурил брови. Он сказал что-то Атсани. Человечек кивнул.

Астамур засмеялся, его низкий смех разошелся по водной глади.

— Я думал, что спас красавицу. А спас воина! У нас будет пир. Это нужно отпраздновать.

Лодка причалила, и я помогла Астамуру затащить ее на берег. Мы взбирались вверх по склону около часа, пока дорога не привела нас в долину. Горы расступились в стороны, а между ними раскинулся изумрудно-зеленый луг. В траве притаился небольшой, но крепкий каменный дом, а в нескольких ярдах от него в широком загоне расположилось стадо овец с кудрявой серой шерстью.