Я притормозила у дверей.

— Вы идите. Я вас сейчас догоню.

Мэхон ушел, но Барабас задержался рядом со мной.

— Мне нужно минуту побыть в одиночестве.

— Кейт… Я меньше всего подхожу на роль советчика в любовных делах. Я нахожу себе тихих, спокойных парней, чтобы они уравновешивали мой взрывной характер, но потом мне становится скучно, и я начинаю вести себя так, что они уходят от меня. Я знаю, что причина во мне, но повторяю одну и ту же ошибку снова и снова, как последний дурак, так как продолжаю надеяться, что с этим парнем все будет по-другому, просто потому что он другой. Но в итоге ничего не меняется, потому что не меняюсь я. Люди не меняются ни с того ни с сего, Кейт. Ты понимаешь? — Он слегка наклонился вперед и посмотрел мне в глаза. — Просто… пусть это займет больше, чем минуту. Чтобы потом ни о чем не жалеть.

Он зашел в главный зал.

Внутри люди сидели за столами, ели, пили и общались друг с другом. Во мне нарастало напряжение. Я была на волоске от причинения насилия, даже уже представляла, как войду туда и воткну в Кэррана вилку. Барабас прав. Одной минуты недостаточно. Нужно плеснуть себе в лицо холодной водой.

Прямо напротив меня небольшой коридорчик уходил куда-то в сторону. Если я пойду в том направлении, то наверняка найду какую-нибудь уборную. Я вошла в коридор. Справа от меня оказались широко распахнутые двери, ведущие в небольшую комнату, где расположилась лестница из темного дерева.

Возможно, это путь на внутренний балкон.

Я начала подниматься вверх. Если там действительно сидят снайперы, я с удовольствием встречусь с ними для дружеской беседы. Если там никого нет, я смогу незаметно понаблюдать за главным залом.

Лестница закончилась. Я прошла через дверь в каменной стене и оказалась в галерее менестрелей главного зала. В точку. Хоть что-то сегодня получилось, как надо.

Главный зал не имел ни одного окна, все освещение шло от электрических ламп, как сейчас, или при господстве магии, от колдоламп, сделанных в виде искусственных факелов. Хоть днем, хоть ночью освещение оставалось неизменным. Галерея всегда находилась в тени, ее темные деревянные перила казались практически черными. Я прошлась по всей длине. Лишь две двери нарушали целиковые каменные стены: одна в самом конце балкона, другая — по середине. В остальном балкон был абсолютно пуст.

Я подошла к перилам. Передо мной раскинулся главный зал, залитый светом и заполненный людьми. Должно быть, открыли окна в коридорах, чтобы немного охладить воздух, нагретый человеческим дыханием и все еще теплой едой, поэтому снизу вверх шел небольшой сквозняк, принося с собой запах специй и заставляя шевелиться длинные серебристо-синие флаги на стене справа от меня. Думаю, с этого места я была практически невидима для всех, кто находился внизу.

Только сейчас я поняла, насколько высоко расположена галерея. Прыжок через перила исключается. Мои кости точно треснут от ударной силы.

Кэрран вошел в зал и направился к главному столу, где уже сидел Барабас сбоку от Мэхона. Он спросил что-то у Барабаса, но тот развел руками в ответ. Лицо Кэррана превратилось в знакомую, непроницаемую маску. Он сел на свое место в центре стола.

Мгновение спустя в зале появилась Лорелай. Теперь на ней были джинсы в обтяжку и почти прозрачная голубая деревенская рубашка, спущенная с одного плеча. Ее волосы струились по плечам, лицо выглядело безупречно. Как ей удалось так быстро переодеться и вернуться сюда?

Кэрран повернулся к ней и что-то сказал. Она села рядом с ним, одарив лучезарной улыбкой.

Я почувствовала себя так, будто кто-то бросил булыжник мне на живот.

Она что-то спросила у него. Он потянулся к тарелке с нарезанным мясом.

Если он сейчас предложит ей еду, я тут же спрыгну с этого балкона и ударю его в лицо своими сломанными ногами.

Кэрран подвинул блюдо ближе к ней.

Не делай этого.

Он поставил тарелку на стол.

Лорелай улыбнулась ему, взяла кусочек мяса с тарелки своей вилкой и наклонилась, чтобы что-то ему сказать, с лукавым взглядом.

Они сидят слишком близко друг к другу. Я уставилась на Кэррана. Как бы мне сейчас хотелось увидеть, что творится у него в голове. Почему ты делаешь это? Почему?

— Может, потому что она моложе и свежее? — предположил Хью, стоя позади меня.

Я даже не поняла, что говорю вслух. А еще я не слышала, как он подошел ко мне. Проклятье. Побыстрее бы эта ситуация разрешилась, потому что из-за нее я теряю бдительность.

Хью встал рядом со мной, словно массивная тень. На нем были джинсы и серая футболка. Тонкая ткань обтягивала его широкую спину, следуя контурам его трапециевидной и широчайшей мышц спины. Мне было знакомо подобное телосложение: оно содержало в себе большую силу и выносливость, при этом тело оставалось гибким и подвижным, но способным на сокрушительный удар. Убить Хью будет очень трудно.

Хью повернул голову и посмотрел вниз на Кэррана.

— Может он хочет ее, потому что она оборотень, и его люди примут ее без вопросов. Она родит ему выводок котят, что вызовет всеобщее ликование. Может все из-за политического союза, который она принесет. А может просто потому, что она не станет перечить ему. Некоторые мужчины наслаждаются покорностью.

— Спасибо за ваш анализ, Доктор. Судишь других по своим стандартам?

Он наклонил голову на бок, выставляя на показ свою квадратную челюсть. Удар в нее будет жестким. Руку я уж точно пораню. Ворон сделал отличный выбор. Обычно меня все устраивает в собственном теле, но в данный момент мне хотелось бы иметь еще шесть дюймов роста и дополнительные тридцать фунтов мышечной массы. Это не сровняло бы нас совсем, но хотя бы уменьшило разрыв.

— Интересуешься моими стандартами? — спросил Хью.

Осторожно, впереди тонкий лед.

— Нет.

— Если говорить про случайную связь, то мне нужен энтузиазм. Возможно, кто-то бесстрашный. Слепое повиновение — это скучно. Я хочу доставить удовольствие и себе, и ей, и создать воспоминание, к которому буду с удовольствием возвращаться.

— Слишком много информации. — Требования Хью к случайной связи стояли последними в списке вещей, которые мне необходимо знать.

— Сама спросила. Но ты для него не случайная связь, Кейт. Или это не так?

Я сурово посмотрела на него.

Он улыбнулся мне волчьей ухмылкой.

— Знаешь, чего я ищу в партнерше? Вызов.

— Удачи.

Он издал тихий, хриплый смешок.

— Возможно, мы слишком все усложняем. Может, твой Царь Зверей так тянется к ней, потому что ему нужна жена, и ее отец не планирует уничтожить все, что важно для него.

Ой.

— Так этого хочет Роланд?

Хью вздохнул и махнул в сторону людей внизу.

— Посмотри на них. Они все думают, что это сборище ради них, ради их жалких территориальных междоусобиц, ради их желаний и потребностей. Они объединяются, ссорятся и сверкают своими клыками, даже не подозревая, что все это ради тебя.

Тонкий лед. Движение только с максимальной осторожностью.

Хью повернулся ко мне с горящим взглядом.

— В мире тысячи оборотней. Убей сотню, и их появится еще больше. Но такой как ты не было уже пять тысяч лет. Я уничтожил бы всех в этом зале только ради одного разговора с тобой.

Воображаемый лед только что треснул у меня под ногами. Он определенно клонит к чему-то странному.

— Тебе не кажется, что говорить об этом не слишком разумно?

— Я лишь констатирую факты. — Хью облокотился на перила. — Сразись со мной. Ты знаешь, что хочешь этого.

Я подалась вперед и указала на свой лоб.

— Скажи, если увидишь здесь надпись «идиотка».

— Боишься?

Я пожала плечами.

— Боюсь, что произойдет после того, как я разукрашу твое лицо, и Хибла начнет бойню.

— Даю слово, что не подпущу тебя к своему лицу.

— Не подпустишь?

Хью ухмыльнулся. Еще минута, и мне понадобится тряпка, чтобы смыть все самодовольство, что сочится из него.

— Слишком громкие слова для человека со шрамом на лице.

— Если выиграешь, я расскажу тебе, как я его получил.

Я махнула на него рукой.

— Ничего страшного. Мне не особо хочется это знать.

— Тогда что ты хочешь знать?

— Какая разница? Пока что ты уклонялся от всех вопросов, которые я тебе задавала.

— Я не думал, что у меня есть определенный боевой стиль, — сказал Хью. — Если кто-то находится в пределах досягаемости, я могу его убить, но я считал, что мои действия — это лишь совокупность различных эффективных приемов. Обычно себя не спрашивают: в чем особенность моих проявлений насилия? А потом я увидел тебя. Признайся, ты почувствовала это.

Так и есть. Я никогда раньше не видела человека, который сражался так же, как я. Мы действовали настолько синхронно, настолько совершенно, что мне становилось тревожно от этих воспоминаний.

Он посмотрел на меня.

— Я хочу испытать это снова. Сразись со мной.

— Прости, я покончила с играми.

— Да, ладно, Кейт.

— Я серьезно. Нет.

Он ухмыльнулся.

— Жестокая и задиристая.

Внизу Кэрран встал из-за стола. Лорелай тоже поднялась. Что еще? Кэрран пересек зал и вышел в дверь под галереей. Лорелай последовала за ним.

— Хочешь пошпионить за голубками? — спросил Хью.

— Нет. — Мне не нужны его одолжения.

— Нужные разведданные — это ключ к победе в любой войне.

— Я не на войне.

— Разумеется, на войне, Кейт. Ты ведешь войну с самой собой. Какая-то часть тебя знает, что в жизни есть нечто большее, чем просто быть Консортом. Где-то внутри ты задаешься вопросом, предал ли он тебя. Этот разговор состоится, услышишь ты его, или нет, и их слова не изменятся от того, что ты будешь подслушивать. — Он кивнул в левую сторону. — Я пошел. Присоединяйся, если хочешь.

Что-то внутри меня сломалось. Я должна знать. Я не доверяю любимому мужчине настолько, чтобы не слушать. Это очень многое говорит обо мне, но сейчас мне было на это наплевать.

— Ну, хорошо.

Хью вышел в ближайшую дверь и придержал ее для меня. Мы оказались в длинном, изогнутом коридоре, в конце которого я увидела балкон. Меня окутал легкий бриз, наполненный прохладой и соленой влажностью моря. Небо было невероятно синее, и на фоне этой синевы светлое балконное ограждение практически светилось.