– Ты нервничаешь? – спросил Джон. – Не из-за посадки?

– Не нравится мне этот негр! – нервно ответила Нина. – Ему иной раз приходилось садиться! Хотела бы я знать, сколько было таких разов и не на аэродроме, а на каком-то шоссе! Если разобьёмся, я сама его пристрелю!

– Он ведёт себя уверенно, – сказал Калхоун. – В Судане мало оборудованных аэродромов, а возить грузы приходится в самые разные места, поэтому практика должна быть большая. И потом не так уж сложно посадить небольшой самолёт на хорошее шоссе, особенно этот «Дуглас». Мохамед только удерживает направление, а сажает автопилот. Пошли на снижение, поэтому сейчас проверим, прав я или нет. И не называй темнокожих неграми, а то нарвёшься на неприятность.

Самолёт чувствительно обо что-то ударился, несколько раз подпрыгнул и покатился по шоссе, быстро теряя скорость.

– Этому Мохамеду только возить картошку! – сердито сказала Нина, отстёгивая ремень. – Нужно проверить его слова о местных жителях. Может оказаться, что здесь только высеченные в скале статуи, а у нас нет даже воды, одно барахло.

«Дуглас» остановился, смолк гул двигателей, и из пилотской кабины вышел довольный Калфат.

– Подогнал прямо к посёлку, – сказал он, открывая дверь. – Выгружайтесь быстрее! Нет у меня желания разбираться с египтянами.

Джон с Марком спрыгнули на шоссе, приняли сумки и помогли Нине. Остальные спустились сами. Едва они отошли, как взревели двигатели и самолёт начал разгоняться.

– Ничего себе подогнал! – сказал Джон и плюнул вслед взлетающему «Дугласу». – Да этого посёлка даже не видно!

– Не переводи слюну, – засмеялся Жиль. – Комм показывает, что посёлок в двух километрах отсюда, вон за теми холмами. Лучше прийти в него самим, чем прилететь на самолёте из не слишком дружественного египтянам Судана. Хотя приземление должны были видеть и наверняка свяжут с нами. Достаньте из сумок одежду и обмотайте автоматы, иначе от нас все сбегут и сразу же доложат в ближайший полицейский участок. Вот пистолеты можно не прятать. Здесь что-то вроде войны, и у населения на руках много стволов.

Они прикрыли автоматы одеждой и поспешили к египетскому посёлку. Солнце сильно пекло и ни у кого не было головных уборов, поэтому обмотали не только оружие, но и головы.

– Сходим к храмам? – спросила Нина Жиля. – В одном статуи двадцать метров высотой, а в другом – в два раза ниже.

– Обойдёмся, – отказался он. – Нужно быстрее уносить отсюда ноги, а не ходить по экскурсиям. В Египте война, а мы в сорока километрах от границы с Суданом. Тебе нужно объяснять, какие у них отношения? А с точки зрения любого египтянина, мы подозрительная компания. Хорошо, что они за золото продадут родную мать, иначе было бы мало шансов отсюда выбраться. Поэтому договариваемся с первым же, у кого есть колёса и кто согласится везти нас в Асуан.

Очень хорошее шоссе довело их до посёлка, в котором, если судить по домам, могли жить и две тысячи человек. На той улице, по которой они шли, было безлюдно и так тихо, что создавалось впечатление, что это не построенные в европейском стиле дома, а давно заброшенные постройки древних египтян.

– Здесь все должны жить туризмом, – сказал Люк. – Когда египтяне начали свару, они подкосили туристический бизнес, а сейчас сюда может занести только таких «туристов», как мы. Наверное, местные разбежались.

– Сейчас проверим, – отозвался Жиль и принялся стучать в дверь одного из домов.

В этом доме никто не вышел на стук, а вот в следующим им ответили.

– Кого это принесло? – спросил мужской голос на арабском. – Ты, что ли, Амун?

– Туристы, – ответила Нина, как единственная, знающая этот язык. – Нам нужна помощь, за которую есть чем заплатить!

– Откуда могут взяться туристы? – удивился египтянин. – Вчера объявили военное положение! Неделю назад обещали приехать русские с военной базы, но сегодня передали, что никого не будет.

– Скажите, кто-нибудь может отвезти нас в Асуан? – спросила она. – Сломалась машина...

– Никто не поедет, – ответил хозяин. – Поездка туда и обратно займёт полдня, и по нынешним временам будет легко попасть в неприятности. Вот слетать... Пройдите ещё три дома и постучите в четвёртый к Контару. У него есть летающая платформа, да и с головой не всё в порядке. Если не поскупитесь, может и отвезти.

– Идём к владельцу летающей платформы, – перевела Нина для спутников. – По словам того, с кем я разговаривала, он такой один. У остальных только колёсный транспорт, которым нас не повезут. Кстати, есть неприятная новость. Правительство Египта объявило военное положение. В связи с этим возникает вопрос: что нас ждёт в Асуане? Не полицейская кутузка?

Жиль выругал египтян на родном французском, а Джон предложил лететь сразу на побережье.

– Лучше в Порт-Саид, – добавил он. – Я был там несколько раз и свёл кое с кем знакомства. Если хозяин откажется, отберём платформу и сэкономим золото. Что мы теряем?

– Золотом лучше не расплачиваться, – сказал Люк. – Нам ещё платить за переезд в Европу. Хватит с него и барахла саудовского принца.

Когда подошли к нужному дому, перед дверью встала одна Нина. Камера отсутствовала, но были глазок и кнопка звонка. На него отреагировали после третьего нажатия.

– Кто звонит? – не открывая, спросил мужчина.

– Туристка, – ответила она. – Помогите, пожалуйста! У меня в машине разрядился накопитель.

– Сразу оба? – не поверил он.

– Резервный пришлось отдать за еду, – нашлась Нина. – Есть золото, но я придержала его на всякий случай. Доллары никто не хочет брать...

– Кому они сейчас нужны, – проворчал хозяин. – Скажите свой код, я должен проверить.

– Неужели я такая страшная, что вы боитесь открыть дверь?

– Я сейчас уйду, – предупредил он. – Звонок отключу.

– Хорошо, проверяйте, – согласилась она и продиктовала код комма.

– Русская, – после паузы сказал хозяин. – Почему не обратились на вашу базу?

– Во-первых, она не моя, – рассердилась Нина, – а, во-вторых, до базы ещё нужно добраться, а у меня нет их кодов. Мы так и будем переговариваться через дверь? Чего вы боитесь?

– Не боюсь, а опасаюсь, – поправил он, открывая дверь. – Время такое...

Немолодой, уже расплывшийся мужчина в полицейской форме застыл, глядя на направленный на него пистолет.

– Коп, – удивилась она. – Не думала, что в этой дыре будет полиция. Или вы здесь один?

– Угадали, – признался египтянин, не сводя глаз с пистолета. – Что вы думаете с ним делать?Отведите ствол, а то можете случайно нажать!

– Я думала, что вы спросите о том, что я буду делать с вами, – усмехнулась Нина и крикнула на английском: – Парни, идите сюда!

Шестеро вооружённых мужчин напугали полицейского до мокрого пятна на штанах.

– Знаете английский? – спросил Жиль. – Вот и прекрасно! Успокойтесь, уважаемый, ничего с вами не будет. Хотели предложить вам проехаться с нами к побережью, но увидели ваш мундир и передумали. По нынешним временам за такую поездку полицейского могут и расстрелять. Пожалуй, мы угоним платформу, а вас спеленаем и оставим в доме. Рано или поздно вас освободят, а похищенный транспорт вернут.

– Могут и не вернуть, – поняв, что его не собираются убивать, осмелел хозяин, – и из полиции однозначно выкинут. Не скажете, что я за это получу?

– Давайте оставим ему все сумки? – предложила Нина. – Нам эти вещи будут только мешать, а ему пригодятся. Если в Египте военное положение, нам и на побережье придётся захватывать транспорт. Никто из египтян не будет рисковать своей шкурой из-за этих тряпок, а золота мало. Оно пригодится нам и в Европе.

– Хватит с него половины, – решил Жиль. – Показывай, где платформа, заодно активируешь управление. Арлет, посмотри, что у него есть из продуктов, и собери нам обед. Если есть фляги или питьевая канистра, наполни водой.

Нина ткнула полицейского стволом в жирный бок, заставив отступить в сторону, и вошла в дом. Следом, разоружив египтянина, вошли остальные. Она занялась ревизией двух холодильников, а хозяин повёл наёмников во двор показывать свой транспорт.

– Ничем не занят? – окликнула женщина севшего на диван Джона. – Тогда займись водой. Проще узнать о канистре у хозяина, чем искать её самому.

– Командуешь? – спросил Исаак. – Может, найдёшь работу и для меня?

– Ты рвёшься помочь? – спросила Нина. – А если нет, для чего спрашивал? Я вижу, что ты затаил обиду и на меня, и на своих бывших охранников, хотя никто из нас этого не заслужил. Молчал, потому что полностью от нас зависишь. Интересно, почему заговорил сейчас?

– Ты не думала о том, что будет дальше? – не отвечая ей, спросил Липман. – Я говорю не о Египте, а о Европе. Это здесь всё сохранилось, а у нас будет трудно выжить. Может, попробуем сделать это вместе? Парни наверняка разбегутся, да и твой Калхоун...

– Шансов выжить с моим Калхоуном намного больше, чем с тобой, – не щадя его самолюбия, ответила Нина. – А Европа... Наверное, я попробую вернуться в Россию. Она раз в двадцать больше и не должна сильно пострадать. И у меня там осталась куча родни, поэтому будет у кого остановиться, пока найду работу и жильё. Если Джон захочет, уедем вместе. Что я не видела в вашей Англии, к тому же после потопа? Представляю, как в ней будут относиться к русским. Англичанам ещё укажут их место, пока России не до них.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

– Помнишь принципы вашего НАТО? – сказала она. – Нападение на любую из стран альянса считается нападением на всех. Но верно будет и обратное. Если на нас нападёт одна из стран НАТО, мы можем считать, что напали все. Тем более это справедливо, когда напавшая сторона – США. Под словом «мы» я подразумеваю Россию. Если вам не ответили атомными бомбами, это не значит, что мы забыли, против кого вы готовились воевать почти сто лет.

– Напала Россия, – возразил Исаак.

– Мы первыми ударили в ответ на подготовку к вторжению. У меня не отобрали комм, поэтому могла слушать новости и изредка общалась с родственниками. И арабы открыто говорили о том, что Америка вот-вот нападёт на Россию. Ваши обыватели с промытыми мозгами могут думать иначе, но ты знаешь правду.