– А эту слабость зовут не Саланом? – тихо спросила Альда. – Очень уж вовремя он там оказался. Спасибо за графа, хоть вы немного опоздали. И что думает герцог о просьбе графини?

– Со смертью графа и его старшего сына с этой семьи снимают часть обвинений. Часть, но не все. Слишком уж многие от них пострадали. В числе пострадавших есть и несколько благородных семейств, которым не повезло оказаться в соседях у графа Рабека. На днях мы посылаем в графство своих дознавателей вместе с сильным воинским отрядом. Отряд нужен, потому что в замке большая дружина и многие из дружинников замараны в делишках графа. А уже по результатам следствия будем принимать решения. Может, матери и разрешат стать опекуншей сына, хоть вряд ли, если верно то, о чём нам рассказала Глера. В любом случае графине придётся уплатить крупные штрафы пострадавшим и вернуть им захваченные земли. Если никого не осталось в живых, всё получит герцог. Заодно решим вопрос о приданом для дочери. В завещании о ней нет ни слова, но у графини не то положение, чтобы ссылаться на мужа. Думаю, что мы с ней договоримся, а вам больше не нужно опасаться этого семейства.

Как и сказал Джок, у дверей Альду ждал Серг.

– Вы найдёте для меня немного времени? – спросил он девушку. – Тогда прошу вас пройти в комнаты сестры, а я туда сейчас подойду. Лани, проводи Альду с Алексом и проследи, чтобы не сбежали.

– Ты знаешь, что он задумал? – спросила Альда девочку.

– Не-а, он не посвящал меня в свои планы. Думаю, что хочет как-то отблагодарить тебя за гитару.

Они только расположились на диване в гостиной Лани, как из её спальни вышел Серг с небольшим свёртком в руках.

– Прогуляйся с Алексом в коридоре, – попросил он сестру. – Это ненадолго... Приглашать девушку в мои комнаты без свидетелей считается неприличным, поэтому пригласил сюда. Теперь мы одни, и я хочу сказать, что вчера вы чуть не довели меня до слёз своим подарком. Я ведь не по своей воле покинул родной мир, оставив там отца, любимую девушку и привычную жизнь. К сожалению, обратный путь для меня закрыт. Поэтому ваша гитара, так похожая на те, которые были там, перевернула мне душу! Этот кинжал подарил человек, которого я считал своим другом. Он умер от возраста и ран незадолго до того, как я попал сюда. Это самый дорогой для меня предмет. Возьмите его, Альда. Мне он мал, а вам будет в самый раз. В этом мире не скоро научаться делать такую сталь.

– Раз он вам так дорог...

– Вы для меня дороже. Я люблю вас, Альда, но пока не стану делать предложение. И из-за того, что ещё несвободен, и потому, что не уверен в вашем решении. Давайте подождём и постараемся больше времени проводить вместе, чтобы лучше узнать друг друга.

– А у вас не будет из-за этого неприятностей с принцессой? Ведь она могла оставить здесь своего человека.

– Она оставила, – усмехнулся Серг. – Это наш Джолин. Только он уже не её, а мой человек, а к вам относится с большим уважением. Возьмите кинжал, не обижайте.

– Здесь какие-то знаки. Это надпись? В чём её смысл?

– На клинке написано «Моя честь зовётся верность».

– Спасибо за подарок.

– Это вам спасибо. И за ваш подарок, и за то, что вы есть. Ладно, не буду больше смущать, пойду позову сестру и вашего сына... Лани! Заходите. Алекс, а почему ты приехал один, без дамы сердца?

– Она приедет к нам через два дня, милорд, – ответил мальчик, – и привезёт с собой родителей. Только у вас для игр маленький дворец. У нас в замке коридоры длиннее и меньше поворотов. Можно так разогнаться!

– Мне уже заранее страшно! – улыбнулся Серг. – Носиться по коридорам – это не самое лучшее занятие. Один раз ты уже чуть не свернул себе шею. Надо придумать что-нибудь другое, чтобы развлечь даму.

– Я подумаю, милорд, – кивнул Алекс.

 

– Ваше величество, к вам прибыл барон Парман от его светлости герцога Аликсана, – доложил секретарь. – Что прикажете передать?

– Скажи, чтобы его пропустили, – приказал король. – Сидите, Аленар, выслушаем этого барона вместе, чтобы мне потом не пересказывать.

Перед визитом во дворец барон вместе с гвардейцами герцога вселился на постоялый двор и привёл себя в порядок, поэтому вид имел бравый, хоть и не смог полностью скрыть усталость. Парман приветствовал короля и подал ему в руки запечатанный пакет. Он не знал герцога Лантара, поэтому ограничился вежливым кивком.

Король, прочитав письмо, побледнел и дал его сидевшему рядом герцогу.

– Где всё? – спросил он барона.

– Походный медальон у меня, остальное у гвардейцев герцога. Их не пустили в приёмную, стоят в коридоре.

– Позовите моего секретаря, барон! – сказал король и, после того как Парман вернулся с секретарём, приказал: – Эжен, немедленно пропустить в мой кабинет гвардейцев герцога Аликсана!

Альбер вытащил спрятанный в нагрудном кармане футляр и почтительно протянул его королю. Андре дрожащими руками открыл его и вытащил диск с цепью.

– По описанию вроде он! – взволнованно сказал Аленар, уже прочитавший письмо Сергея.

В кабинет в сопровождении секретаря вошли трое гвардейцев. У одного в руках был завёрнутый в ткань меч, двое других несли небольшие, но увесистые сумки с золотом. Король забрал меч, нетерпеливо сорвал ткань и наполовину вытянул его из ножен.

– Родовой герб и имя – всё как в описании! – сказал он. – Положите золото в кресло! Барон, какие у вас планы на ближайшее время?

– Ваше величество, мне нужно навестить герцога Лантара, а уже потом возвращаться в провинцию.

– Герцога вы уже навестили! – махнул рукой в сторону Аленара король. – А с возвращением немного повремените. Где остановились?

– На постоялом дворе «Услада путника», ваше величество. Это рядом с дворцом. Извините, ваша светлость, но я не рассчитывал вас здесь встретить. У меня для вас тоже есть письмо, меч вашего предка и бывшие на теле драгоценности.

– И вы оставили это на постоялом дворе!

– Не извольте беспокоиться, всё под охраной гвардейцев.

– Где остальные реликвии? – спросил король.

– С нами ехали курьеры, которые везли их для герцога Лазони. Я слышал, что герцог Аликсан отправлял оружие и реликвии и другим. Тела пока хранятся в подвале замка Буше. Там так же сухо, как и в том месте, где они хранились раньше.

– Хорошо, барон. Вы оказали мне услугу, и я этого не забуду. Возвращайтесь на постоялый двор и ждите герцога. Вам скажут, когда можно ехать. У вас есть деньги на задержку?

– Благодарю за заботу, ваше величество! – поклонился Парман. – У нас всего вдосталь.

Барон ушёл, а Аленар поднялся с кресла и подошёл к золоту.

– Имперские динарии, – сказал он, развязав одну из сумок. – И чеканка старая, сейчас они выглядят иначе. Повезло Аликсану. Теперь мы у него в долгу.

– Вообще-то, это наглость – забрать себе половину золота!

– Бросьте, Андре! – усмехнулся герцог. – Он в своём праве. Сроки давно вышли, а никто другой не поделился бы с вами золотом, в том числе и я, так что он поступил очень благородно. Вы хотели наложить руки на эту находку? Увы, он оказался предусмотрительным. Надо было расспросить этого барона о военной компании. Я не помню в родовых списках баронов Парман. У парня бравый вид, и я уверен, что он заслужил баронство в недавних боях и мог рассказать немало интересного. Я поговорю с ним и, если это так, приглашу от вашего имени на обед. Окажем честь в ответ на услугу и узнаем, что творилось в Парнаде. Не возражаете? Вот и прекрасно! Тогда я поеду. Не терпится взглянуть на то, что мне привезли, и прочитать письмо.

Приглашённый на следующий день на обед к королю Альберт очень красочно и с большим юмором описал всю зимнюю компанию, найдя в сидевшей за столом семье короля и герцоге Лантаре благодарных слушателей.

– Я не всё поняла, барон, – сказала принцесса, когда Парман закончил рассказ. – Складывается впечатление, что единственным противником у вас была грязь, а сотхемцы только и делали, что спешили сдаться в плен. Я не права?

– Наверное, я неважный рассказчик, – ответил Парман. – Сотхемцы хорошие воины, только мы имели дело с небольшими отрядами, а хитрости нашего герцога позволяли застать их врасплох и победить почти без потерь с нашей стороны.

– А разве это честно – так хитрить?

– Наш герцог говорит, что война не благородный поединок и на ней нет правил. Для победы над врагом можно использовать многое из того, что честь не позволяет делать в других случаях.

– Неужели совсем нет правил? – поразилась принцесса.

– Он говорил о боевых действиях, – уточнил Альбер. – Мы неукоснительно соблюдали данное противнику слово и не жгли людей в городах, в отличие от Мехала. Герцог говорил, что правила чести хороши с теми, кто сам их придерживается, а Мехал напал вероломно и уничтожал мирных жителей. В чём здесь честь?

– Война не поединок и не турнир, – вмешался Аленар, – в этом Аликсан прав. Идёт борьба за наше право жить на своей земле, и Мехал не стесняется в средствах. Почему это должны делать мы? Серг за осень и зиму нанёс такой ущерб Мехалу, какой нанесли мы все, вместе взятые. Это если не вспоминать о двадцати тысячах сожжённых на границе солдат. Если бы не он, у нас в этой войне не было бы шансов. Мехал показал, что крепкая королевская власть и обученное наёмное войско дают ему огромное превосходство над нами. У вашего брата и герцога Марди тоже есть наёмные полки, но их немного. В основном войска состоят из дружин вассалов и ополчения. Слаженность в таком войске будет небольшой, к тому же его ещё нужно собрать. Герцогу Парнада Мехал не дал этого времени.

– В нашем войске дружины вассалов и ополчение составляют меньше трети, – добавил Парман. – Остальное – это профессиональная армия, которая останется и после войны.

– Дорогое удовольствие, – сказал король. – Потянет ли провинция такую армию?

– Пример герцога Парнада показывает, что для тех, кто живёт на границе с врагом и принимает на себя первый удар, это необходимость, – возразил Парман. – У нас нет времени на сборы. А после войны герцог хочет уменьшить для своих вассалов отчисления с налогов и отменить им обязанность приводить дружины. Тем, кто это примет, он гарантирует защиту. Если не нужно отдавать воинов герцогу и он защитит тебя от соседей, зачем держать много воинов и на них тратиться? Кто-то будет держаться за прежние порядки, но большинству это удобно. В деньгах они не потеряют, а уволенные бойцы из их дружин перейдут в армию герцога.