Глава 23

Когда Ира с майором вышли из врат в коридор особняка, Сая уже расставила в трапезной блюда с завтраком. Она готовила медленнее прежней кухарки, и все успели проголодаться. Ира ещё и намёрзлась, поэтому с удовольствием ела горячую мясную похлёбку, заедая её пышными лепёшками, которые заменяли хлеб. После похлебки были каша с мёдом и сливочным маслом и сладкие булочки. Наевшись, она ушла в свои комнаты собираться к жрецам. Стрелки должны были скоро уехать, а пока дожидались солдат короля возле конюшни. Лина помогла Сае убрать со стола и тоже выбежала во двор к Владимиру. Один майор слонялся без дела. Он побоялся пить отвар сразу после завтрака, а учить слова без стимулятора было лень.

Ира достала из сундука парадное платье и влезла в него, поменяв заодно и туфли. До этого она надевала его только один раз при примерке. Платье вышло изумительной красоты и сидело на Ире идеально, но было жёстким и тяжёлым. Одних драгоценных камней на него пошло с килограмм. Помянув нехорошим словом Лину с её любовью, девушка направилась к выходу из особняка, откуда подозвала служанку.

– Лина! Затяни побыстрее шнуровку, только не перестарайся, а то я задохнусь.

– Сейчас, миледи, всё сделаю! Какое замечательное платье! Вы в нём прямо королева!

– Не сглазь. Сделай чуть слабее.

Увидев, что её уже зашнуровали, стрелки подошли к дому полюбоваться на сверкающее всеми цветами радуги платье.

– Не вздумайте в таком виде показаться королю, – предупредил Сантор. – Он больше не выпустит вас из дворца.

– Платье прекрасное, а вы в нём само очарование! – почему-то с грустью сказала Аглая. – Но Сантор говорит дело. Если не хотите стать любовницей короля, держитесь от него подальше, когда на вас такие туалеты. По-моему, он к вам и так неравнодушен.

– Ирина! – взмолился Владимир. – Одно фото!

– Ладно, – сжалилась она. – Только делайте побыстрее. Мне пора уходить, да и за вами сейчас приедут.

Владимир сбегал за фотоаппаратом и, отойдя от крыльца шагов на пять, приготовился снимать.

– Чем вы занимаетесь? – спросил майор, обогнув стоявшую на крыльце Иру. – Кого снимаем?

«Пошутить над ним, что ли?» – подумала девушка.

– Постойте на месте! – сказала она Игорю, подбежала к нему и прижалась, обхватив руками.

Владимир не сплоховал и успел сделать кадр, прежде чем майор выпутался из её объятий.

– И что это должно означать? – строго спросил он Иру.

– Ваша жена поймёт, что это должно означать пламенную страсть! – ехидно сказала девушка. – Если начнёте вредничать, отправим ей фото. Скандал гарантирую.

– Здесь пахло бы не скандалом, а разводом, – засмеялся Владимир. – В вашем коварном плане есть слабое место: наш майор уже разведён, так что не получится шантажировать его этой фотографией, наоборот, будет ею хвастать.

– Не больно ею похвастаешь, – проворчал Игорь. – Твои фотографии проходят под грифом «совершенно секретно» и не уйдут дальше нашего управления, разве что Ирине отдадут в этот мир копии, если попросит. Откуда на вас такая красота и что означает этот рисунок камнями на груди?

– Это моё парадное платье, а рисунок – фамильный герб. Всё, мне уже пора идти, а за вами приехали гвардейцы.

Ира вошла в дом и поспешила в свою комнату за уже собранной сумкой. Когда готовила эту вылазку, девушка хотела взять обычную сумку из некрашеной кожи, какими здесь пользовались все, но потом поняла, что на фоне парадного платья она выглядит убого и может испортить эффект. Поэтому взяла купленную на Земле дамскую сумочку. С большим трудом в неё удалось запихнуть всё необходимое. Ещё раз проверив, всё ли взяла, она посмотрела на себя в зеркало, глубоко вздохнула и открыла врата.

Сегодня на площади перед храмом Ашуга было многолюдно. Горожане гуляли, радуясь тёплой и солнечной погоде, которая вскоре должна была смениться затяжными дождями. В противоположном от храма конце площади ходили лоточники, продававшие жареные орешки и сладкие булочки, которые охотно покупались и тут же съедались гулявшими. Здесь же ходили и стражники, следившие за порядком и за тем, чтобы никто не сорил скорлупой. Внезапно в центре площади вспыхнул огромный круг света, яркий, несмотря на солнечный день. Разорвав хоровод разноцветных огней, из него вышла изумительно красивая девушка в сияющем на солнце платье. Световой круг исчез, а она обвела взглядом застывшую толпу и подняла руку. Вспыхнули дома на площади, пылали городские кварталы. Повсюду лежали распростёртые окровавленные тела, и со всех сторон неслись крики горя и страдания.

Ира смотрела на застывших в ужасе людей и продолжала вливать силу в заклинание. Решив, что, нагнала достаточно страха, она его погасила. Увиденное не было иллюзией. Внушить такое толпе очень трудно, а на отработку самой картины потребовалось бы не меньше месяца, поэтому она пошла другим путем, заставив каждого из присутствующих на площади увидеть разрушение своего дома и смерть своих близких, подхлестнув заклинанием их воображение. Когда кошмар пропал, девушка нахмурила брови и обличающим жестом протянула руку в сторону храма, давая понять, кто станет виновником показанных бедствий. Потом не торопясь подошла к храму и, не обращая внимания на стоявшую возле входа охрану, вошла в стену. Это оказалось последней каплей, и народ начал в страхе разбегаться. Только немногие смельчаки не убежали, а лишь выбрались за пределы площади на подходившие к ней улицы и стали свидетелями последующих событий, о которых рассказали потом всему городу.

Март вычертил Ирине подробный план помещений храма, поэтому она двинулась прямо к молельному залу, не обращая внимания на суетящихся вокруг жрецов. Сначала они пытались атаковать всеми известными заклятиями, а когда это не помогло, бросились с оружием. В результате перепуганные жрецы раздались в стороны и уже в отдалении сопровождали страшную гостью. Ира их понимала: как можно бороться с врагом, которого не берёт магия и через которого, как сквозь воздух, проходит оружие, не нанося никакого вреда? У входа была сделана последняя безуспешная попытка остановить. Войдя в зал, Ира подошла к возвышению, на котором стоял алтарь и повернулась к столпившимся в зале жрецам.

– Ну и чего вы добились? Вы убили моего старого слугу, которому и так осталось недолго жить, в надежде меня запугать или сделать больно. Первое у вас не получилось, а вот второе – вполне. И теперь я пришла отомстить и за его смерть, и за эту боль. Много ли значит для вас жизнь старика? Конечно, нет. Но из-за своей глупости и ненависти ко мне вы лишитесь храма. Я забираю его себе. Если вы подчинитесь моему решению, я позволю вам взять свои вещи и спокойно удалиться, если нет, будете бежать отсюда наперегонки, отпихивая друг друга. Решайте сейчас, я не собираюсь ждать.

– Я не знаю, как тебе удаётся это проделывать, – обратился к Ирине один из высших жрецов, – но неужели ты действительно думаешь, что мы настолько глупы, что послушаем тебя и уйдём?

– Я так не думаю, – покачала головой Ира, – и как раз потому, что вы глупы. Даже дикие звери во время пожаров и других стихийных бедствий прекращают охоту и спасаются все вместе. Вы хуже зверей! Король рассказал вам о том, что скоро на нашу землю придут с огнём и мечом сардийцы. Среди них будет много мастеров, у которых к вам старые счёты, а вместе с ними придёт и войско вооружённых и обученных воевать шуров. К вам у них ещё больше ненависти. И как на это отреагировали ваши старшие? Вместо того чтобы собрать силы в кулак и дать отпор врагу, они опять затеяли борьбу за власть, убивая мастеров, чтобы не дать усилиться королевской власти! В уме ли вы? Я не собираюсь взывать к вашей совести, потому что у вас её нет, а всё это говорю в надежде, что среди младших остались умные люди, которые порвут с высшими, после того как вы отсюда уберётесь. Время вышло. Вы уходите?

Ответом ей было общее молчание.

– Ну что же, я так и думала, – сказала Ира. – Не хотите уйти подобру, вам же хуже!

С этими словами она достала из сумки один из шаров и бросила на алтарь, придав ему обычные свойства в момент броска. Ударившись о плиту алтаря, шар разбился, выпустив на волю клуб жёлтого дыма. Пару секунд ничего не происходило, потом раздались первые вопли, а уже через минуту все находившиеся в зале выли от нестерпимой вони, пытаясь почти ослепшими от слёз глазами увидеть выход в коридор. В дверях образовалась давка. Многие сгибались в приступе рвоты, оставляя содержимое своих желудков на камнях пола и на одежде друг друга. Амулет с заклинанием Страшилы позволял не чувствовать вони, которая сводила с ума жрецов, но Ире стало противно. Она прошла через них и двинулась по центральному коридору, разбрасывая другие шары. Заклинание, с помощью которого была собрана в шары эта дрянь, тоже дал Страшила. Зверь сказал, что от этого запаха не защитят двери и он держится годами. Уничтожить вонь или защититься можно было только магически или с помощью кислородных приборов. Когда закончились шары, Ира создала врата и исчезла из храма. Теперь нужно было ждать, пока его смогут покинуть жрецы. Им на это потребовалось больше часа. Ослепшие, кашляющие и чихающие, исходящие соплями и блевотой, они один за другим на ощупь, а многие вообще ползком, выбирались из ворот, образовав на площади перед храмом невыносимо вонявшую толпу. Когда уже минут двадцать не было новых беглецов, кто-то догадался закрыть створки ворот, и вскоре мерзостный запах почти исчез, унесённый поднявшимся ветром. Недолго посовещавшись, высшие повели потерявших свой храм жрецов в сторону королевского дворца.

Ира наблюдала это вместе с зеваками, уже переодетая в повседневное платье и набросившая на всякий случай облик Саи. Отойдя от площади, она открыла врата и ушла в свой замок. Чтобы разыскать Марта, потребовалось несколько минут.