Глава 30
Убийство короля
Тайтон
Ежегодная рождественская вечеринка в королевском дворце проходила в обстановке строгой безопасности. Наша семья занимала видное место в обществе, что внесло нас в список гостей, но мы не были близки к королю и сидели в другом конце большого банкетного зала.
План был прост. Мы ждали, пока король напьется и начнет хвастаться, как он делал каждый год. Как только он начнет бродить по залу, чтобы убедиться, что мы все признаем его хвастовство, я поспорю с ним, что могу переплюнуть его в количестве выпитого, и подам ему кружку с отравленным пивом.
Если это сработает, я положу конец тирании нашего никчемного короля.
Если мне не удастся, я буду казнен.
Первоначальный план Марни пронести под юбкой кинжал мы отклонили. В предыдущие годы женщины были освобождены от прохождения через сканеры безопасности, как и мы, но ходили слухи, что король Джереми становился все более повернутым на заговорах.
По мере того как наступала ночь, голоса двухсот людей в комнате становились все громче. Играла музыка, и мужчины то тут, то там разражались пьяным смехом.
Наш король был окружен своими сторонниками во время ужина, но, как и ожидалось, он устал от их компании и начал выкрикивать имена людей за другими столами, поднимая свою кружку и осушая ее до дна.
Вскоре он уже бормотал какие-то ругательства и посылал всех вокруг куда подальше.
— Вот он, — прошептал Фредерик.
Как мы и договорились, я весь вечер делал вид, что пью, и притворялся изрядно пьяным.
— Я готов, — икнул я, не выходя из роли.
Поскольку король Джереми привлекал к себе внимание, никто не видел, как я подсыпал порошок в кувшин с пивом.
Подняв свое пиво в воздух, я крикнул через весь зал:
— Эй, король, ты думаешь, что умеешь пить… Иди и докажи это.
Его кожа была красноватой, а лоб потным, из-за чего его редкие волосы как-то странно прилипли ко лбу. Слегка покачиваясь, он нашел меня взглядом и, нахмурившись, поднял подбородок.
— Тайтон Грин.
Я поклонился, чуть не полетев на стол, когда встал со скамейки, на которой сидел.
— Мне нужно отлить, но прежде чем я уйду, почему бы тебе не подойти сюда и не показать нам, как ты умеешь пить? — моя речь была невнятной, и, как и планировалось, мой отец и Фредерик протянули руки, чтобы успокоить меня, громко шикая. Я оттолкнул их руки. — Да все норма… нормально! Он мужчина. Я мужчина. Мы пьем пиво.
Люди вокруг нас замолчали, наблюдая за королем, когда он, пошатываясь, направился к нам.
— Ты думаешь, что сможешь выпить свое пиво быстрее меня?
— Я знаю, что могу. — Я икнул и оперся рукой о Фредерика, чтобы не упасть. — Я, нахрен, могу перепить всех вас!
Я стал тыкать пальцем вокруг себя, и люди стали смеяться.
— Тайтон, сядь! — прошипел мой отец.
— Ты в деле или нет?
Фредерик взял кувшин с отравленным пивом и наполнил кружку. Как только он поднес ее ко рту, я потянулся за ней и подал королю.
— Приготовься проиграть!
Я не стал ждать, пока он согласится или откажется, а поднял свою кружку — и, как я и надеялся, король заглотил наживку и выпил.
Он как будто даже не глотал, а буквально вылил в себя всю кружку целиком.
— Ни хрена себе! — воскликнул я, признавая поражение.
Джереми громко рыгнул, но затем цвет его лица изменился с красного на бледно-белый, а щеки надулись.
Я взглянул на Марни. Она добыла яд у подруги, которая была замужем за фармацевтом. Предполагалось, что это будет медленно действующий яд, но Джереми выглядел так, словно его вот-вот стошнит.
Фредерик оттащил меня назад как раз в тот момент, когда из короля вырвался поток рвоты.
— Какого хрена? — кто-то попьянее засмеялся, что, мол, король не вместил в себя столько пива, но Джереми был гордец и обиделся.
— Все со мной нормально! Пиво было несвежим и на вкус как дерьмо. — Подняв руку, он указал на мой стол. — Вы налили мне в пиво мочу!
— Нет!
Кто-то из его охраны оказался рядом и, прижав почти пустую кружку к груди охранника, Джереми вытер рот и приказал:
— Отнеси это Бернарду. Скажи ему, чтобы он это проверил. Если я выпил мочу, кто-нибудь умрет!
Я с трудом сглотнул.
— В этом нет необходимости.
— Ты унизил меня. — Его глаза сузились, пока он раскачивался взад и вперед, пьяно размахивая руками. — Вы все решили посмеяться надо мной. Никто не смеет унижать меня!
— Ваше величество, мы никогда не посмели бы, — попытался возразить мой отец, но в зале уже воцарилась тишина, а отвратительная вонь рвоты заставила нескольких женщин с отвращением отвернуться.
— Арестуйте их! — развернувшись на каблуках, Джереми покачнулся, возвращаясь к своему столу и отдавая приказы через плечо. — Арестуйте всех мужчин за этим столом. Я не позволю, чтобы надо мной смеялись в моем собственном доме.
Как группа пчел-убийц, вооруженные охранники окружили наш стол. Выпятив грудь, я встал перед мамой, рядом с отцом. Вокруг нас Эммерсон, Лукас, Фредерик и Генри сделали то же самое.
— Не сопротивляйтесь. Мы безоружны и в меньшинстве. Если они начнут стрелять, то могут попасть в одну из наших женщин, — сказал мой отец достаточно громко, чтобы все мы это услышали.
Тем не менее, я ткнул локтем в лицо охранника, который толкнул меня. Прижав руку к окровавленному носу, он поднял пистолет, чтобы направить его мне в голову, усмехаясь:
— Двигайся, ублюдок.
Генри и мой отец двинулись вперед с поднятыми руками, в то время как Лукас, Фредерик и Эммерсон сопротивлялись, как и я. Мы все знали, что если Бернард, личный врач Джереми, проверит содержимое кружки, то обнаружит там нечто гораздо худшее, чем моча.
Капитан королевской стражи, который сидел за столом короля и сам был пьян, взмахнул пистолетом и выстрелил в потолок.
— Двигайтесь — или я украшу стены вашими мозгами, — заорал он и указал охране на дверь. — Уберите уже отсюда грязных предателей!
Когда нас выводили из зала, Джереми напоследок усмехнулся.
— Не переживайте. Мы хорошо позаботимся о ваших женщинах.
Будучи запертым в маленькой камере вместе со своей семьей, я сходил с ума от беспокойства.
Мы были голодны и злы.
Шестеро защитников, лишенных возможности защищать своих женщин, были подобны бомбе, ожидающей своего часа, и дважды между Лукасом и Эммерсоном вспыхивала драка. Фредерик, Генри, мой отец и я едва растащили их.
Когда капитан наконец появился, он соизволил говорить с нами через квадратное отверстие в двери.
— Где наши жены? — спросил Фредерик.
Капитана, похоже, забавляло наше несчастье.
— Ваши жены здесь, во дворце. Король развлекает их.
— Мы можем их увидеть?
— Да. В канун Нового года.
— Это через одиннадцать дней. Он собирается держать нас здесь одиннадцать дней? — голос Генри был полон недоверия. — Я ничего не сделал.
— Таков приказ короля.
— Мы, по крайней мере, получим еду или воду? Прошло уже два дня!
Тихо хихикая, капитан изрек:
— Король сказал, что, поскольку вы так любите мочу, вы можете попить свою собственную.
— В том пиве не было мочи.
— Нет, и мы это знаем.
Я затаил дыхание.
— Тогда почему мы все еще здесь?
— Ты знаешь, почему ты здесь. Ты пытался отравить короля.
Моя голова разрывалась от паники, и я перевел взгляд на Фредерика и моего отца. Они знали. Все было ужасно!
— Как я уже сказал, вы увидите своих женщин в последний раз в канун Нового года, так как они будут присутствовать на вашей публичной казни.
Яростно рыча Эммерсон, подбежал к двери и ударил по ней плечом.
Капитан отступил назад и закрыл окошко.
— Я должен был, нахрен, сломать шею Джереми, когда у меня был шанс!
Я громко застонал и позволил своим мыслям вернуться к Девине.
Мой план встретить ее на пороге дома, когда она вернется, теперь был не более чем несбыточной мечтой. Я был так уверен, что у нас все получится. Теперь я жалел, что не оставил ей хотя бы письмо, чтобы она нашла его, когда вернется. Мысль о том, что Девина уйдет навсегда, думая, что я слишком зол на нее, чтобы ответить, была нестерпима.
Моим единственным утешением было то, что ее не было здесь, во дворце, и она не увидит, как меня казнят. А еще — что я оставил небольшой след в этом мире, создав с Девиной книгу, которую будут читать люди на Родине.
Возможно, я скоро умру, но, по крайней мере, история Марка и Дейдры будет жить.