Элла замолчала, но Уокер не ответил, поэтому она продолжила:

— То, что с тобой сделали, — нехорошо, и еще хуже — видеть тебя с ней, видеть, как ты тянешься к счастью. Но независимо от того, насколько силен человек, приняв такой удар, трудно оставить все, как есть. Ты упрешься в стену и будешь бороться, чтобы пробить ее. Ты сильный мужчина, и взять женщину за руку не будет твоей первой мыслью. Но я старше тебя. Я видела, как многие мальчики терпят неудачу, потому что приняли подобное решение, ошибочно полагая, что так решают лишь слабаки. Будь сильнее и знай, когда нужно взять свою женщину за руку, чтобы она помогла тебе пробиться к свету.

Она снова замолчала, а Уокер опять не ответил.

Но на этот раз Элла не продолжила.

Поэтому Уокер решил подвести черту в их разговоре.

— Элла, я ценю твою мудрость.

Она посмотрела на него сквозь сгущающийся сумрак.

— Надеюсь, ты примешь это близко к сердцу, Тай.

Он снова кивнул.

Элла встала, повернулась и медленно стала подниматься по ступенькам, она была уже почти наверху, прежде чем остановилась, посмотрела на него сверху вниз и, точно рассчитав время, нанесла убийственный удар.

— Не примешь близко к сердцу любовь, которую она испытывает к тебе, любовь, которую она была достаточно умна, чтобы не дать моему мальчику, ты ее сломаешь. Это моя девочка, и я ее знаю. Я вижу это по тому, как она смотрит на тебя, говорит о тебе, если ты не схватишься за нее и не позволишь ей отдать все, что она получает, ты ее уничтожишь. Поэтому, когда я говорю, что надеюсь, ты примешь это близко к сердцу, Тай, я говорю на полном серьезе.

Затем Элла Родригес поднялась на последние две ступеньки, повернула направо и исчезла.

И долгое время Тай Уокер не мог пошевелиться, потому что штука, пронзившая его грудь, свирепо извивалась внутри.

Взяв себя в руки, он поднялся по ступенькам в дом, полный женщин.