Очевидно, у Томаззо не было таких же оговорок. На самом деле, он, казалось, получал удовольствие, объявляя: — Я проснулся и обнаружил, что мой член выглядит так, будто краб играл с ним в пирожок.

Джет подавился напитком, он только что выпил ром с колой, и Эбигейл со стоном уронила голову на руки.

Но Томаззо еще не закончил. В то время как Джет изумленно уставился на него, Томаззо улыбнулся и продолжил: — Эбигейл достала аптечку. Она вытерла его, намазала кремом, а потом перевязала.

Эбигейл была совершенно уверена, что представляет себе, как он растягивает слова, как бы намекая на что-то…

— Abs? — прорычал Джет.

Вздохнув, она беспомощно пожала плечами. — Это были джунгли. Что мне оставалось делать? Инфекции опасны в джунглях. — Не дожидаясь ответа, она добавила: — В любом случае, после этого я заболела и мало что помню. Томаззо, очевидно, встретил рыбаков, и они привели нас сюда. Он снял виллу и заботился обо мне, пока я болела.

— Вот как? А чем же ты болела? Должно быть, это было что-то очень плохое, если ты даже не могла взять телефон и позвонить мне на сотовый, чтобы я знал, что с тобой все в порядке, чтобы я мог перестать волноваться. Верно? — с горечью спросил он и добавил: — Дай ка угадаю, итальянская версия «Лихорадки джунглей»?

— На самом деле, это была геморрагическая лихорадка Денге, Джет, — сказала она, вздернув подбородок. Я чуть не умерла, и умерла бы, если бы не Томаззо. — она замолчала, а потом продолжила: — Он заботился обо мне все это время, держал меня за волосы, пока меня рвало. Делал мне холодные ванны, чтобы сбить мою сумасшедшую высокую температуру. Пытался заставить меня есть бульон и пить воду, чтобы я не обезвоживалась. Он действительно заботился обо мне, — сказала она сухо, а затем добавила: — Это первый раз, когда я встала с постели, не говоря уже о том, чтобы покинуть виллу, с тех пор, как мы приехали сюда. Мы спустились поужинать с семьей Томаззо, а потом пошли прогуляться по пляжу, где и встретили тебя.

Она сглотнула и добавила: — И Томаззо связался со своей семьей, пытаясь выяснить насчет тебя. Я объяснила, что ты не с похитителями, и он знал, что я беспокоюсь о тебе, поэтому попросил своих родных выяснить, что с тобой случилось и где ты. Я уже знала, что ты приземлился в Пуэрто-Рико и искал нас там, прежде чем лететь в Пуэрто-Плату, чтобы продолжить поиск вдоль побережья. Они пытались разыскать тебя, чтобы сообщить, что я в порядке… Потому что я попросила Томаззо. Потому что он знал, что я буду волноваться, когда очнусь.

Эбигейл почти чувствовала себя виноватой за то, что вбросила эту последнюю трагическую часть. Она чуть не умерла, и уже указала ему на это, решив, что это была просто пощечина Джету за его слова об итальянской лихорадке. Что, вероятно, было несправедливо, потому что в оскорблении была доля правды. Она конечно же беспокоилась о Джете, но не так сильно, как следовало бы. Кроме того, ее легко отвлекла набедренная повязка Томаззо… среди прочего. И Джет не был первым, о ком или чем она подумала, когда проснулась. Или даже не вторым или третьим. Эбигейл все еще чувствовала себя виноватой, и почувствовала, что, возможно, зашла слишком далеко, потому что Джет, нахмурившись, искоса взглянул на нее, а затем встал и ушел.

Открыв рот, Эбигейл уставилась ему вслед, но он прошел добрых пятнадцать футов до ближайшего бамбукового факела тики, воткнутого в песок вдоль стен патио. Джет вытащил его из песка, отнес назад и воткнул в песок рядом со столом, а затем повернулся, чтобы посмотреть на них. Сначала он скользнул взглядом по Томаззо, по его стянутым сзади волосам и одежде и, без сомнения, сравнил с голым дикарем, которого заметил на экране своего самолета. Через мгновение, однако, его взгляд скользнул по ней, и он замер, шок отразился на его лице.

— Господи, Abs. Ты такая бледная. А ты вдвое меньше, — воскликнул он в смятении.

— Не совсем, — смущенно пробормотала Эбигейл и пожала плечами. — Я была очень больна.

— Ты, должно быть, был смертельно больна, — пробормотал Джет, но гнев покинул его, и он откинулся на спинку сиденья. — Ах, черт, Извини, Abs. Я просто ужасно волновался. Я искал тебя повсюду, все время боялся, что ты мертва, и это была моя вина, что я взял тебя на тот рейс. А потом мне пришлось рассказать Бобу, что случилось, чтобы объяснить, почему я не возвращаю его проклятый самолет, и он меня уволил. Пригрозил, что предъявит мне обвинение в краже, если я немедленно не верну самолет. Но я не мог просто улететь, не найдя тебя.

— А потом, — пробормотал он, глядя в свой стакан, — я оказался здесь сегодня вечером, столкнувшись с безработицей, арестом и, вероятно, я никогда не найду другую работу, потому что у меня будет послужной список… — Поморщившись, он скользнул по ней взглядом в красивом сарафане и закончил, — а потом я услышал твой голос и обнаружил, что ты наслаждаешься романтической прогулкой по пляжу с каким-то парнем, и кажешься такой беззаботной.

Эбигейл не была уверена, закончил ли он или просто запыхался, но она встала и обняла его там, где он сидел. Стулья вокруг столов были высотой с барный стул, так что даже когда она стояла, а Джет сидел, он все равно был на голову выше ее. Ее голова автоматически прижалась к его шее.

Джет крепко обнял ее в ответ. — Ты знаешь, что я люблю тебя, Abs. Ты была мне как сестра и лучший друг с самого детства. Прости, что я так сказал.

— Я знаю, — пробормотала Эбигейл, ловя себя на том, что вдыхает его запах. Как она могла не заметить, что Джет так приятно пахнет? — задумалась она. Действительно. «От него хорошо пахнет», — подумала Эбигейл и почти уткнулась носом в его шею, но потом спохватилась и отступила назад, смущенно нахмурившись. Раньше ей никогда не хотелось ткнуться носом в Джета. Что, черт возьми, происходит?

Эбигейл виновато взглянула на Томаззо, возвращаясь на свое место, и заметила, что, хотя он и не рычал, но внимательно наблюдал за ней, его тело напряглось, словно готовясь к действию.

— Черт, — пробормотал Джет, проводя рукой по лицу и качая головой. — К черту моего босса. Ты жива. Ты пережила травму головы, когда выпрыгивала из самолета, а затем лихорадку Денге и оказалась на пустынном пляже. И я нашел тебя. Все хорошо.

— Лучше, чем ты думаешь.

Эбигейл оглянулась и увидела Люциана, Джастина, Данте и Мэри, сидящих за столом позади них. Она удивленно моргнула. — Когда вы пришли?

— Вскоре после вас, — извиняющимся тоном объяснила Мэри. — Мы видели вас троих, когда выходили из ресторана. Мы не хотели вторгаться, но похитители все еще где-то там, и твоего друга Джета, — она улыбнулась и кивнула ему, — еще не выследили, Люциан подумал, что будет лучше, если мы последуем за вами. Мы не хотели вмешиваться, поэтому мы сидели здесь.

— О, — пробормотала Эбигейл, затем взглянула на Джета и ободряюще улыбнулась, хотя и не была уверена, что не должна посоветовать ему убежать. — Это брат Томаззо, Данте, и его пара Мэри, — сказала она, представляя пару, стоявшую ближе всех, затем указала на двух мужчин на противоположной стороне стола. — А это Люциан Аржено и Джастин Брикер.

— Очень приятно, — сказал Джет, слегка кивнув, а затем неуверенно взглянул на Эбигейл, прежде чем повернуться к остальным и предложить: — Почему бы вам не присесть с нами? Или мы могли бы сдвинуть столы вместе. Нет смысла сидеть там, если вы все вместе.

Мэри, Данте и Джастин посмотрели на Люциана, с раздражением заметила Эбигейл. Она не удивилась, когда он ответил, но он не обращался к Джету. Вместо этого он перевел взгляд на Томаззо.

— Отвези Эбигейл на виллу. Она все еще поправляется и нуждается в… лекарствах, — сказал он загадочно, а затем добавил: — Данте, Мэри и Джастин будут сопровождать вас на случай, если ваши похитители выследили вас обоих.

Когда Эбигейл нахмурилась и посмотрела на Джета, Люциан добавил: — А нам нужно обсудить дела.

Эбигейл хмуро посмотрела на властного человека, затем повернулась к Джету. — Ты не должен оставаться с ним, если не хочешь. Возвращайся с нами на виллу.

Джет заколебался, его глаза в замешательстве остановились на ее губах, затем выражение его лица стало пустым, и он встал. Затем он повернулся и сел напротив Люциана, когда Данте освободил ему место.

Эбигейл посмотрела на него с беспокойством, а затем повернулась к Люциану. — Что ты…?

— Со мной он в большей безопасности, чем с тобой, — сказал Люциан.

— Что? — недоверчиво спросила она.

— Эбигейл? — мягко сказала Мэри, и когда она взглянула на нее, блондинка открыла рот и постучала ногтем по верхним передним зубам.

Мгновение Эбигейл тупо смотрела на нее, не понимая, а затем провела языком по зубам и почувствовала острый кончик сначала одного, а затем другого клыка. Они не полностью вылезли наружу, просто немного выглядывали из-за других зубов. Они даже не опустились достаточно низко, чтобы нарушить ее речь. Но они вообще не должны были вылезти. Она в смятении сжала губы.

— Их не было до тех пор, пока ты обняла Джета, — мягко сказала Мэри.

— О Боже, — пробормотала Эбигейл и повернулась, чтобы выбежать из бара.

Не успела она сделать и полдюжины шагов, как Томаззо подхватил ее сзади и, не замедляя шага, потащил дальше.

— Все в порядке. Он не видел и ничего не понял, — пробормотал Томаззо, неся ее по тропинке. — И ты его не укусила. Ты отстранилась.

— Но я даже не осознавала что…

— Голодна? — мягко предположил он.

Застонав, Эбигейл уткнулась лицом в его шею, затем быстро опустила голову ниже, заметив, что от него тоже вкусно пахнет.

— Это ново для тебя, Эбигейл. — Его голос был тихим рокотом. — Конечно, ты не знала. Со временем ты узнаешь признаки того, что тебе нужна кровь.

— Но у меня было четыре пакета перед отъездом, — пожаловалась она. — И прошло не так много времени.

— Ты была очень больна, когда я обратил тебя, — мягко сказал он. — Я удивлен, что ты уже в сознании. Но поворот еще не окончен. Он продолжается, пока мы говорим. В ближайшее время тебе понадобится много крови. Это нормально. Обещаю.