Андерс кивнул, видя мудрость в его словах. Затем он прочистил горло и спросил: — Не раскрывай слишком много, ты не включаешь…

— Нет, — ответил Люциан, и его губы изогнулись в улыбке. — Спи с ней, сколько хочешь, Только держи рот на замке. По крайней мере, пока ты не решишь, что она справится. Иначе, — предупредил он, — ты потеряешь шанс всей своей жизни.

На этой ноте, Люциан поставил стакан и направился к двери.

Андерс как раз расслаблялся на диване, размышляя над тем, что было сказано, Когда Люциан остановился в коридоре и, оглянувшись, добавил: — Конечно, если ты сделаешь такую глупость, как возьмешь мою беременную и перехаживающую жену в еще одну трехчасовую поездку, ты все равно не проживешь достаточно долго, чтобы насладиться этим шансом в жизни.

Не дожидаясь ответа, Люциан зашагал прочь, оставив угрозу висеть в воздухе.

Поморщившись, Андерс закрыл глаза. Его не удивила угроза Люциана. Он ожидал, что рано или поздно это случится. Когда Валери удалилась, Андерс тоже улегся, раздевшись для удобства до трусов. Но он ожидал, что проснется через час или около того и спустится вниз, чтобы посмотреть этому в лицо, если Люциан вернется, или подождать, если он не вернется. Однако он проспал всю ночь, пока громкий сигнал тревоги не разбудил его. Боже, это было полтора опыта. После всей этой паники и спешки он бросился вниз и обнаружил Валери, стоящую у французских дверей в кухне, выглядевшую виноватой, униженной и милой, как кнопка в огромной футболке. Воспоминание вызвало улыбку на его лице, которая быстро исчезла, когда он подумал о Валери, и о том, как завоевать ее доверие, чтобы она не убежала с громкими криками в горы, когда он, в конце концов, рискнет объяснить, кто он и что он. Это будет нелегко.