— Повреждения? — голос Андерса заставил Дрину отбросить жалостливые мысли и настроиться на разговор.

— На удивление мало, — удивленно ответил Тедди. — Очевидно, дом сложен из кирпича с двойными стенами, и это помогло предотвратить распространение огня от крыльца до остальной части дома. И верхнее крыльцо, и то, что под ним, конечно, разрушены, а коридор между крыльцом и комнатой Элви и Виктора получил некоторые повреждения до прибытия пожарных. Тем не менее, было много урона от дыма, — добавил он с гримасой. — И начальник пожарной охраны сказал что-то о токсичном воздухе и остатках в доме и, что никто не может оставаться там некоторое время из-за возможности того, что горячий пепел снова вызовет пожар.

Андерс кивнул в знак согласия.

— Ты звонил Люциану? — спросил Тедди.

— Нет. Он любит полные отчеты, так что я подождал твоего возвращения, — сказал Андерс и нажал еще несколько клавиш, и Дрина услышала звук, в котором узнала звук работающего принтера.

— Что это? — спросил Тедди, и его расплывчатая фигура подвинулась, чтобы посмотреть на то, что было напечатано. — Хм. Карболовое мыло, уксус и томатный сок.

Она увидела, как его голова качнулась в ее сторону, и выпрямилась. — Вот значит, как избавиться от этого проклятого запаха?

Дрина уже разделась и теперь сидела в кухне на самой старой простыне, какую только Андерс мог найти в бельевом шкафу Тедди. Она была почти прозрачной и потрепанной по краям, обернутой вокруг нее два или три раза и заправленной в себя выше ее груди. Но от нее все равно ужасно пахло. Вместе с одеждой скунс или вонючий кот, как называл его Алессандро, — брызнул ей в лицо, шею, волосы и руки.

— Да, — пробормотал Тедди и поерзал. — У меня есть немного уксуса, но ей нужно больше, чем у меня есть, и у меня совсем нет томатного сока. Я могу купить и то, и другое в круглосуточном продуктовом магазине, но здесь сказано, что карболовое мыло нужно купить в аптеке, а они совсем недавно сократили часы работы нашей круглосуточной аптеки. Сейчас она закрывается в 10 вечера.

Дрина повернулась к часам на кухонной стене и, прищурившись, посмотрела на часы. Когда она увидела, что было 10:03, она чуть не заплакала. Может, ей просто не повезло?

— Придется подождать до утра, — с несчастным видом сказал Тедди.

Дрина повернулась, чтобы рассмотреть выражение лиц мужчин. Ни Тедди, ни Андерс не выглядели счастливыми от этой новости, но она была так несчастна из-за этого, что у нее не осталось сил заботиться о том, как они себя чувствуют.

Дело было не только в том, что она устала вонять, но и в том, что Андерс настоял на том, чтобы она оставалась на кухне и не распространяла свой запах по всему дому Тедди. Это означало, что она застряла на жестком виниловом табурете на кухне. Нельзя будет ни присматривать за Харпером, ни проверять Стефани, ни заглядывать внутрь, чтобы узнать, как идет обращение Тайни. Наверное, она даже спала бы на кухонном полу, как домашняя собака, если бы вообще спала.

Но больше всего ее беспокоило то, что она не могла подойти к Харперу. Дрина хотела быть рядом с ним, ухаживать за ним, как он ухаживал за ней, когда она очнулась после несчастного случая.

— Ну… — при этих словах она снова перевела взгляд на Тедди и увидела, что он, шаркая, направляется к двери в холл. Избегая ее взгляда, он пробормотал что-то о проверке остальных и быстро вышел из комнаты.

— Позвоню Люциану, — объявил Андерс, быстро следуя за ним.

Дрина смотрела им вслед, подозревая, что больше их не увидит, пока не откроется аптека… десять или двенадцать часов, по ее прикидкам… казалось, прошла целая жизнь.

— Не знаю, какого черта Дрина решила поиграть с этой проклятой штукой.

Эти грубые слова пронеслись в сознании Харпера, звук имени Дрины пробудил его ото сна.

— Она, наверное, не знала, что это такое, Тедди, — успокаивающе произнесла Леонора Чиприано. — В Европе их нет.

— Это потому, что мы не потерпим вонючего кота, — твердо заявил Алессандро.

— Нет, вы, скорее всего, перевезете их куда-нибудь еще, — голос Тедди звучал раздраженно. — Возможно, именно так мы и заполучили маленьких зверей. Вы, ребята, посадили их всех на корабль и отправили в Северную Америку пару сотен лет назад.

— Англичане, может быть, и поступили бы так. Это то, что они сделали с преступниками, поэтому, возможно, они прислали бы вам вонючих кошек. Но не итальянцы. Мы не так жестоки.

— Ну, я все равно не знаю, какого черта он делал на улице в это время года, — сказал Тедди. — Я думал, они впали в спячку.

— Они впадают в оцепенение, а не в настоящую спячку, — спокойно объяснила Леонора. — И он, вероятно, был голоден. Иногда они просыпаются и выходят в поисках еды, если земля немного прогреется, а прошлой ночью она прогрелась совсем немного. — Мне просто жаль, что бедняжке приходится сидеть на кухне в полном одиночестве, словно какой-то отверженной. Она выглядела такой несчастной, когда я спустилась спросить Андерса, удалось ли ему связаться с Люцианом.

— Неужели ему удалось? — резко спросил Тедди.

— Нет, боюсь, что нет. Он сказал, что оставил несколько сообщений. Я уверена, что Люциан скоро позвонит.

Раздался порывистый вздох, и Тедди сказал: — Конечно, вы все можете остаться здесь. Но это маленький дом. У меня только две спальни. Вы все будете спать по очереди, пока он не позвонит и не даст какие-то инструкции.

Харпер с трудом следил за разговором. Что это за вонючая кошка и кто с ней играл? Если уж на то пошло, что плохого в том, чтобы поиграть с кошкой? И что там насчет Люциана и инструкций? Харпер заставил себя открыть глаза, повернул голову в сторону голосов и обнаружил, что лежит в постели в незнакомой комнате, а Алессандро, Тедди и Леонора ведут у двери довольно странную беседу.

Движение рядом с ним привлекло его внимание, и Харпер, повернув голову в другую сторону, увидел Стефани, лежащую рядом. Ее глаза были открыты, и она выглядела гораздо менее смущенной, чем он.

— Дрина была опрыскана скунсом, — тихо объяснила Стефани, очевидно, поняв его замешательство. — Алессандро называет их вонючими кошками.

— Ах, — Харпер вздохнул и подумал, что ему следовало бы вспомнить об этом. Он смутно припоминал, что когда-то слышал от этого бессмертного выражение «вонючий кот», но это было давно.

— Ты проснулся, — мрачно сказал Тедди.

Харпер повернул голову и посмотрел на троицу, приближающуюся к кровати.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Леонора, наклоняясь, чтобы убрать волосы со лба и посмотреть ему в глаза.

— Лучше, чем раньше, — сухо ответил он, вспомнив о том, что произошло. Ревущее пламя, пузырящаяся кожа, вонь горелого мяса, и знание, что это его плоть. Быть охваченным огнем было очень неприятно и страшно. Это не то, что он скоро забудет.

Леонора обошла вокруг кровати, подошла к Стефани и повторила тот же вопрос и те же действия. Харпер услышал, как Стефани пробормотала, что с ней все в порядке. Он не поверил ей ни на минуту. Он не сомневался, что бедняга травмирована. Черт, он сам был травмирован, а он не был подростком, который до недавнего времени был смертным. Огонь был одной из немногих вещей, которые могли убить их вид. Если бы они не выбрались из той комнаты и не потушили бы пламя, то могли бы умереть там.

Эта мысль встревожила его и заставила поежиться. — Где Дрина?

— Ее опрыскал скунс, — сказал Тедди с гримасой.

— Да, Стефани так и сказала, но где она? — На самом деле он хотел знать, какого черта ее с ним не было. Он чуть не умер, черт возьми. Он хотел, чтобы она была с ним.

— Она сейчас внизу, на кухне.

— Они не выпускают ее из кухни, потому что не хотят, чтобы она воняла в доме, — сказала Стефани, без сомнения, вырывая объяснение из чьей-то головы. Ему было все равно, чья это была мысль.

— Но она очень беспокоится о тебе, — заверила его Леонора. — Она хотела быть здесь с вами обоими. Она, наверное, там плохо себя чувствует.

Эти слова немного успокоили его, но не до конца, и Харпер сел и начал выбираться из постели, но остановился, когда одеяло упало, открыв футболку полиции Порт-Генри и черные кроссовки.

— Твоя одежда превратилась в обугленные кусочки, вплавленные в кожу. Они отпали вместе с поврежденной кожей, когда ты исцелился. Тедди был так добр, что одолжил их тебе и помог Алессандро одеть тебя, пока мы с Дон одевали Стефани, — тихо объяснила Леонора.

Он оглянулся на Стефани и увидел, что на ней такой же наряд. Кряхтя, он встал, его взгляд скользнул по мусорному баку, наполненному пустыми пакетами из-под крови. Он удивился, откуда они, так как у них было достаточно проблем с аварией, обращением Тайни, а теперь еще и это.

— Леонора открыла банк крови, и они с Эдвардом принесли еще крови, — объявил Тедди, поймав его взгляд.

Харпер кивнул. Леонора настояла на том, чтобы выйти в отставку после своего обращения, и заняла должность в местном банке крови, что очень расстроило Алессандро. Не то чтобы он возражал против жены, которая работает. Это просто огорчало его, потому что они все еще были молодоженами, а положение Леоноры означало, что ей приходилось вставать с постели чаще, чем ему хотелось бы. Особенно когда он был достаточно богат, чтобы ей не пришлось работать, если бы она захотела.

— Спасибо, — пробормотал он Леоноре, направляясь к двери.

— Подожди меня, — сказала Стефани, откидывая одеяло и следуя за ним.

Выходя из комнаты, Харпер задумался. Он хотел видеть Дрину. Он хотел обнять ее и никогда не отпускать. Человек многое понимает, когда ему приходится сталкиваться с собственной смертностью, и Харпер кое-что понял. Он любил эту проклятую женщину. Он полюбил ее огонь, страсть, остроумие и силу. И он был чертовски рад, что ее не было в той комнате, когда в окно влетела бомба или что-то в этом роде.

— Коктейль Молотова, — сказала Стефани за его спиной, когда он начал спускаться по лестнице. Он только понял, что она назвала то, что взорвалось над ними, когда она объяснила: — Воспоминание о том, как пожарный сказал, что это было одно из поверхностных воспоминаний Тедди… Спасибо, что вытащил меня с крыльца.