ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

— Это английский, — без паузы сказал старик.

Доктор Гарольд не понял.

— Английский? Но как…

— Староанглийский, доктор. Или я должен сказать, что это скорее слияние, грубая смесь специфических языковых влияний. Староанглийский, старосаксонский, старофризский и… что-то ещё, что я не могу идентифицировать. Что-то, что выглядит ещё старше.

Доктор Гарольд в этот момент сидел в кабинете профессора Франклина М. Фредрика, которого направили к нему через информационный стол кампуса. Фредрик был главой отдела археологии, а также специалистом по мифологии и древней религии. Тесный кабинет украшали различные степени, а также множество реликвий. Доктор Гарольд принёс всё больничное дело Эрика Тарпа в надежде, что Фредрик сможет пролить свет на технические аспекты заблуждения Тарпа.

— Я использую термин «староанглийский» как обобщение, — говорил Фредрик, просматривая стенограммы сеансов наркоанализа и психотерапии Тарпа. — Я имею в виду язык острова Англии, или земли англов, до того, как на него оказало влияние германское вторжение около 450 года нашей эры. Скудные латинские производные очевидны, начиная с римской оккупации 55 года до нашей эры. Староанглийский язык представляет собой слияние языков и уникален в своём объединении. Но это… — он постучал по одной из папок. — Это необычно.

— Как вы думаете, сколько из этого выдумано? — спросил доктор Гарольд.

— Выдумано? — старик недоуменно посмотрел на него. — Ничего из этого не выдумано, доктор. Все эти слова реальны.

Но это было невозможно; он никак не понимал этого.

— Тарп — сбежавший психически больной. Мы определили, что он сбежал по причине, связанной с его бредом.

Профессор Фредрик выглядел соответствующе: проницательный взгляд на его обветренном лице. Бесчисленные раскопки и годы на враждебном солнце сделали его кожу жёсткой до консистенции дублёной кожи. Ему было, наверное, шестьдесят, но выглядел он на сто. На его испещрённой руке блестело золотое кольцо, в оправе которого находился камешек с Голгофы.

— Тарп — профессор или эксперт по языкам?

— О, нет, — ответил доктор Гарольд. — Он наркоман. Он так и не окончил среднюю школу.

Фредрик, казалось, цинично улыбался, если твёрдость его лица вообще позволяла улыбаться.

— Мне трудно в это поверить, доктор. Этот ваш психически больной — этот выгорающий от наркотиков — использует термины, синтаксические конструкции и даже особенные интонации, которым две с половиной тысячи лет. И у него это отлично получается.

Доктор Гарольд посмотрел на него. Старик, должно быть, слишком остро реагирует. Тарп хорошо зарекомендовал себя на стандартных тестах IQ, но по существу он был необразованным.

— Позвольте мне рассказать вам немного предыстории, — предложил Фредрик. Голос его, как и лицо, казался изношенным годами. — Остров Англии уникален в лингвистическом отношении просто из-за своей географии. В основе английского языка лежит прямое отражение крупных вторжений на остров. Кельты в 600 году до нашей эры; римляне в 55 году до нашей эры; и саксы в 500 году нашей эры. Но до первоначального бриттского, или кельтского, вторжения существовало другое общество, о котором мы очень мало знаем. Их звали чилтерны, и у них был свой собственный язык. Так что на самом деле именно чилтернский язык даёт первый корень английского языка.

— Какое отношение это имеет к словарному запасу Тарпа в этих расшифровках?

— Дело не только в словарном запасе, доктор, дело ещё и в синтаксисе и спряжениях. Тарп, похоже, лучше разбирается в чилтернском языке, чем всё археологическое сообщество.

«Это нелепо», — подумал доктор Гарольд.

— Вы можете перевести какое-нибудь из слов? — спросил он.

— Вероятно, я смогу перевести их все, — Фредрик указал на случайную страницу. — Это слово здесь, хасл, означает жертвовать. Интересная вещь о формах древнеанглийского языка, на которые повлияли чилтерны, заключается в том, что между именами нарицательными и переходными глаголами было мало различий. Хасл является хорошим примером. Это также означает того, кого можно принести в жертву.

— А что насчёт реккана?

— Раб. Как ни странно, «а» — мужского рода, а «о» — женского. Отсюда: реккан.

— А бригореккан?

— Мужчина-раб, копающий могилы.

Доктор Гарольд был ошеломлён.

— Пять лет назад Тарп был задержан полицией за захоронение тел. Некоторые из тел были детьми и младенцами. Мы предположили, что его словарный запас был выдуман.

— Вы ошиблись, — заявил профессор Фредрик. — Все эти слова реальны. Скирор — тот, кто режет ножом, рубит. Хастиг — общий ритуал. Фек — фестиваль. Ниф — нож. Это увлекательно и явно религиозно.

— Религиозно? Как так?

— Эти слова здесь, часто повторяемые, лок и лилок. Это общие ссылки на демона, женщину-демона. Во многих додруидических поселениях демонам-женщинам поклонялись посредством ритуальных жертвоприношений. В жертвоприношениях часто участвовали дети, младенцы.

Это сводило с ума. Как Тарп, лишённый мотивации и отсеявшийся, стал таким знающим не только древний язык, но и древний религиозный обычай?

— Посмотрите на остальное, вот здесь, — настаивал он и полез в свой портфель. — Это альбомы Тарпа из палаты. Скажите мне, что вы думаете о них.

Профессор Фредрик открыл первый альбом и погрузился в обеспокоенное молчание. Следующие двадцать минут он просматривал одну страницу за другой. Казалось, он был ошарашен.

— Что? Что случилось? — наконец спросил доктор Гарольд.

Профессор Фредрик вопросительно взглянул на него.

— Ур-локсы, — сказал он.

— Что?

— Несколько тысяч лет назад, доктор, существовало ответвление расы чилтернов. Их называли ур-локсами. Это было оккультное общество, и я могу добавить, что мы очень мало знаем о нём. Здесь не может быть ошибки. Тарп знает об ур-локсах больше, чем большинство профессоров археологии.

«Ур-локсы», — подумал доктор Гарольд.

— Они были одним из самых уникальных обществ в истории и единственным поселением в Англии, которое успешно противостояло любому вторжению на остров — кельты, римляне, саксы, юты и фризы, даже норманны. Мы знаем о них только из реестров, оставленных каждым захватчиком. Каждая армия, когда-либо посланная против ур-локсов, никогда не возвращалась, а ур-локсы, заметьте, были культурой, в которой доминировали исключительно женщины.

Это хоть что-то объясняло. Заблуждение Тарпа было основано на предпосылке женского превосходства. Все мужчины на эскизах явно подчинялись женской иерархии.

— Сами ур-локсы, — продолжал старик, — были немногочисленны, но каким-то образом они сохраняли огромную власть над большим мужским населением. Их обслуживали исключительно мужчины, порабощённые из лагерей захватчиков или завоёванных поселений. Мужчины делали для них всё: вели войны, выращивали пищу, строили города. Ур-локсы правили группой мужчин, в десятки раз превосходивших их самих.

— Но как?

— Наверное, просто очень умное управление властью и страхом, как в любой успешной монархии. И потом, конечно, легенды.

— Какие легенды?

Фредрик снова попытался улыбнуться.

— Реестры утверждают, что ур-локсы были ведьмами и использовали колдовство, чтобы поработить нападавших. Вот тут-то и начинается религиозная часть. Ур-локсы были жестоко ритуальны. Их существование вращалось вокруг одной религиозной веры. Они принесли тысячи жертв, чтобы умилостивить своего бога. Эти люди сделали ацтеков похожими на девочек-скаутов.

Так что иллюзия Тарпа была основана на реальной древней религиозной системе, и эта религиозная система была основана на конкретном объекте веры.

— Расскажите мне об их боге, — попросил доктор Гарольд.

— Вот, вот здесь, — сказал Фредрик. Он указал на самый запоминающийся рисунок, на красивую пышногрудую женщину в лунном свете, чьё лицо было просто пастью игольчатых зубов. — Они называли её Ардат Лил. Исполнение Тарпа почти идеально.

Доктор Гарольд снова взглянул на набросок и вздрогнул от непристойного воздействия извращённости и красоты. Безупречная фигура в виде песочных часов и безупречная грудь. Когтистые ноги. Трёхпалые когти вместо рук. А лицо, лицо… он мог только мельком взглянуть на него, прежде чем ему пришлось отвернуться.

«Ур-локсы, — снова подумал он со странным, медленным пульсом. — Ардат Лил».

Теперь профессор Фредрик вставал. Скрипело ли это кресло или его старые суставы? Маленькая статуэтка инкуба Баалзефона смотрела вниз с высокой книжной полки вместе с многоногой бенгалкой Кали и приземистым вавилонянином Пазузу. Фредрик взял толстый запылённый текст: «Преддруидизм: исследование мифологий английской земли».

— Это должно вас просветить, — предложил он и открыл книгу на определённой главе. — Вот сводка результатов раскопок Оксфордского университета недалеко от Рипона летом 1983 года. Совершенно случайно в ходе раскопок были обнаружены первоначальные руины ур-локсов. Это было потрясающе, я вам скажу. Я лично руководил раскопками, — на одной фотографии было несколько больших железных горшков. — Котлы фек, — объяснил он. — Ур-локсы были каннибалами, и эти котлы, которые они называли четтлами, были тем, в чём они готовили своё праздничное мясо, — на следующем фото была видна большая каменная плита на постаментах. — Церемониальный дольмен, частично алтарь, частично платформа для жертвоприношения. Иконописные дольмены ур-локсов; говорят, что после тысячи жертв они разрезали дольмены и делали из них вещи: украшения, инструменты, религиозные регалии, такие как купели и племенные кулоны. Самый первый дольмен, согласно мифу, служил центральной иконой. Они называли его нихтмир, или ночное зеркало. Говорят, что верховные жрицы действительно могли видеть в нём Ардат Лил. Все общины, совершавшие жертвоприношения, использовали дольмены, и многие аналогичным образом убирали старые для более широкого использования в своих церемониях.