Эмоция, которую я не могу определить, движется в глазах Антуана. Это не совсем сочувствие, но когда он делает шаг назад, что-то в его позе кажется немного менее жестким, чем раньше. Он бросает взгляд на мой динамик. — Ты слушаешь Людовико Эйнауди?

Я киваю, благодарная за смену темы.

— I Giorni — медленно произносит он.

— Да. The Days — перевожу я.

Рот Антуана дергается. — Действительно.

Он идет, чтобы отвязать веревку, привязывающую его лодку, затем останавливается и оглядывается на меня.

— На твоем месте я бы пересмотрел решение относительно продажи.

Он смотрит на меня так пристально, что я почти чувствую его взгляд на себе.

— Обязательно.

Я сохраняю свой холодный тон. — Ты очень ясно высказал свое мнение.

Он снова смотрит на меня, как будто я загадка, которую он пытается разгадать. Затем он спрыгивает в лодку так плавно, что едва вызывает рябь на воде, и включает двигатель.

Он бросает взгляд на причал.

— Спокойной ночи, Харпер, — говорит он странно официально.

— Спокойной Ночи, Антуан.

Лодка плывет вниз по реке, и я, нахмурившись, смотрю ей вслед.