— Они прорвались через стену? — спросил Инспектор.

Все смотрели на меня — не только он, но и Дудочник, Зои, Палома, Саймон и Эльза. От меня ждали четких ответов, тогда как моя голова была полна лишь разрозненных образов: кровь, мечи, огонь.

— Они добрались до стены, — сказала я. — Неясно, что было потом.

Мы готовились к нападению с самого возвращения из Шестого убежища, однако сейчас, когда стало известно, что оно вот-вот случится, предпринятые меры казались недостаточными.

— Я не стану посылать тебя на передовую, но ты нужна мне на восточной башне, чтобы докладывать обо всем, что видишь, — решил Инспектор.

Оставалось надеяться, что я увижу нечто полезное, а не картину, вставшую перед глазами, стоило мне зажмуриться: взрыв, поглощающий весь мир.

        * ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

После обеда, пока я точила нож, Зак сидел на кровати, скрестив ноги; цепь от кольца в стене тянулась к его запястьям.

— Будь осторожна, — наказал он. — Не дай им нас убить.

Я снова провела лезвием по точильному камню.

— Поздновато для предостережений, тебе не кажется?

— Послушай, — окликнул он, когда я уже шла к двери. — Это важно. — Подавшись ко мне так, что цепь натянулась до предела, Зак выглянул в окно, проверяя, что никто не подслушивает. — У меня есть кое-что нужное Воительнице, — заговорщически быстро прошептал он. — Ты об этом уже знаешь.

Я помнила, как несколькими днями ранее Зак сказал, что Воительнице без него не обойтись, помнила его слова: «Все началось с меня. И закончится на мне».

— Заполучив меня в свои лапы, — продолжил Зак, — скорее всего, она будет меня пытать. Если это случится, если почувствуешь боль, заставь своих приятелей тебя убить. Пусть Дудочник сделает это быстро. Или покончи с собой сама. Понимаешь? Потому что после мучений меня все равно убьют.

— Что такое нужное у тебя есть? — спросила я. — Может, мне лучше выпытать у тебя твою тайну прямо сейчас?

Его рука невольно дернулась к тому месту на ноге, где я в прошлый раз резала свою. Моя нога — его нога, моя боль — его боль.

Зак не ответил на мой вопрос.

— Никому не говори о том, что я сказал, особенно Инспектору.

— Я не собираюсь хранить твои секреты! — заорала я. — Выкладывай, что особенного ты знаешь.

— Хочешь остаться в живых? — спросил он. — Если остальные узнают про мою тайну, то немедленно тебя убьют, лишь бы избавиться от меня.

Позже, оглядываясь назад, я задавалась вопросом, не стоило ли мне прямо в тот момент оборвать наши жизни. Чиркнуть ножом по своему горлу или по горлу Зака, чтобы его секретные сведения ушли с нами в могилу. Но я этого не сделала. Как я узнала, спасаясь из затопленного Ковчега, в наших телах живет надежда. Наши тела слишком привыкли жить и цепляются за эту надежду столь же безотчетно, как утопающий за доску. Надежда была благословением и проклятием человечества.

Поэтому я подхватила меч и ушла. Смысла прощаться не было. Что толку прощаться, если в Заке моя смерть, а во мне — его?

Я миновала Эша, который занял пост у двери на кухню. На другом конце двора Виолетта сторожила дверь комнаты Паломы. Спальня уже опустела — Эльза увела освобожденных из баков на рыночную площадь, где они будут ждать исхода битвы вместе с другими неспособными сражаться больными и стариками.

Мы обсуждали, не отправить ли на площадь и Зака с Паломой, но в итоге Инспектор покачал головой.

— Если город падет, им лучше находиться в укрытии, а не сидеть вместе с немощными, словно куры в ожидании лисы.

В закатном свете мы с Дудочником дошли до восточных ворот. Он уже почти поправился, страшная рана на виске затянулась, образовав складчатый шрам, розовеющий на темной коже. В последние несколько дней Дудочник каждое утро тренировался во дворе с Зои, которая двигалась и разговаривала как обычно. Но Дудочник еще не совсем оклемался, поэтому я уговорила его не отправляться на передовую с Зои, Саймоном и Инспектором.

«Мне нужно, чтобы ты был рядом», — сказала я, и это было правдой. Даже ослабленному я доверяла ему больше, чем кому-либо еще, и не хотела разлучаться. Ценя его меч и умение сражаться, я нуждалась в другом — в его присутствия, которое помогло мне пережить мертвые земли, туннели Ковчега и события последних месяцев. Перед атакой на убежище Зои сказала: «Истинное мужество мы должны найти в самих себе». Я знала, что она права, но также не стыдилась признать, что рядом с Дудочником чувствую себя сильнее, что черпаю мужество в нем.

Весь день солдаты и жители города занимались финальными приготовлениями к битве. Теперь оставалось только ждать. Лучники выстроились на крепостных парапетах, к стене подтащили корыта с водой, чтобы тушить огонь. Мы с Дудочником устроились на восточной башне, глядя сверху на занявших позиции солдат. Многие из них до сих пор залечивали раны, полученные в Петельном каньоне и в Шестом убежище. Наша армия была сшита заново на живую нитку и состояла из стежков, лоскутов да рубцовой ткани.

За нашими спинами, на западе, солнце начало опускаться за горизонт.

— Вон там, — сказал Дудочник и поднял руку, указывая на восток.

Я проследила за его пальцем. Зрелище загорающегося на восточной дороге сигнального огня наложилось на воспоминание. Я уже видела этот огонь во сне, и видела, как он гаснет. Враги пошли на приступ.

        * ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

Видение оказалось и верным, и обманчивым. Правдиво показало силы противника и эпизоды нападения, а вот скорость происходящего — нет. Во сне я наблюдала события последовательно, одно за другим: как армия Воительницы несется по равнине, как пытается преодолеть наши защитные укрепления, как идет на штурм стены. Но в реальности все это происходило почти одновременно. Стрелы мощно вонзились в деревянную надвратную башню, в которой сидели на корточках мы с Дудочником, и доски под ногами задрожали. Казалось, наши лучники не наносят противнику ущерба: каждый раз, когда наступающий солдат падал, его место спешил занять другой.

Мы не рискнули отправить конников за стену; с нашей сократившейся армией было безопаснее замкнуться в обороне, чем устраивать встречные атаки. Прямо под нами у восточных ворот Инспектор громко отдавал приказы защитникам города.

Даже со своей обзорной позиции на башне я не замечала бочки в ямах по периметру города, пока Инспектор не закричал: «Поджигай!» и лучники не нацелили пылающие стрелы на ямы. В них я разглядела десятка два деревянных бочек — прямо перед авангардом наступающих войск Синедриона. Первые стрелы не достигли цели, но потом одна угодила в яму, и бочка вспыхнула ярким пламенем.

Огонь охватывал нападавших по мере того, как бочки загорались одна за другой, пожар распространился по всей равнине.

— Там горючая жидкость вроде нефти, — пояснил Дудочник. — Мы нашли ее в здании с резервуарами, когда захватили город. Кажется, ею заправляли баки.

— Это Инспектор придумал? — спросила я. — Спрятать бочки с горючим в ямах?

— Нет, задумка моя, — ответил Дудочник, безо всякого стыда глядя мне в глаза.

Огонь замедлил наступление, по крайней мере в северной части равнины. Но на юге Синедрион продолжал атаку: солдаты прорвались через стену огня и теперь бежали к воротам. Передовой отряд что-то тащил за собой. Я подумала, что это лестница или таран. Солдаты остановились в сотне метров от стены и занялись своим устройством. Оказалось, они приволокли катапульту — увеличенную версию тех игрушек, с помощью которых мы с Заком в детстве пулялись желудями через двор.

Первыми полетели валуны. Один приземлился у самых ворот, и по стене прошла дрожь.

Инспектор под нами кричал лучникам, чтобы целили в солдат, управлявшихся с катапультой. Одновременно он готовил к вылазке за ворота небольшой отряд всадников, чтобы уничтожить саму машину. Ее уже утыкали стрелами, но суетящиеся вокруг нее солдаты все еще были невредимы.

Следующий направленный в нашу сторону снаряд пылающим метеором рассек вечернее небо. Дудочник схватил меня и потащил к лестнице.

Не только мы использовали горючее. Большой шар огня врезался в ворота и взорвался.

Башня уже начинала шататься, а теперь взрыв подломил одну из опор. Дудочнику не пришлось мне приказывать или тащить за собой. Мы спрыгнули одновременно.

Я не видела падения надвратной башни, только слышала жуткий треск, словно кто-то с корнем вырвал огромное дерево. Я лежала ничком с забитым грязью ртом и пыталась дышать, обхватив себя руками поперек талии. При ударе о землю из груди вышибло воздух, и теперь она болела, а к горлу подкатывала тошнота. Дудочник сидел рядом на корточках. Он умудрился приземлиться на ноги, но его лицо исказила гримаса боли. Наша башня упала за стену, наполовину перегородив взорванные ворота. С ее стороны слышались стоны.

Солдат перед воротами разметало.

Инспектора взрывом сбросило с лошади, но он уже стоял на ногах, выкрикивал приказы и посылал бойцов навстречу силам Синедриона, устремившимся в брешь. Сквозь огонь и оседающую пыль я увидела за его спиной Саймона с поднятыми топорами и силуэт Зои.

Мне никак не удавалось вдохнуть. Решив, что всему виной падение, я встала на четвереньки в ожидании, пока удушье пройдет. Но оно не проходило. Добавилось возрастающее давление на горло, а затем пришла такая боль, что я обеими руками схватилась за шею.

Дудочник увидел, как я задыхаюсь, цепляясь за горло. Схватив меня, оттащил от тлеющей башни и битвы у ворот под прикрытие металлической поилки для лошадей. Оторвал мои руки от шеи, ища рану.

— Зак, — просипела я, но для звука не хватало воздуха.

Внезапно боль прекратилась. Я заглотила воздух и закашлялась, во рту было полно пыли после взрыва.

— Зак, — повторила я.

Я встала, но Дудочник снова дернул меня в укрытие, и как раз вовремя — над моей головой просвистела стрела. Посмотрев в щель между поилкой и землей, я увидела мешанину тел и клинков там, где бойцы Инспектора все еще удерживали ворота. Южнее, с другой стороны горящей башни, несколько солдат Синедриона рвались в пролом. Наши защитники преграждали им путь и сражались не на жизнь, а на смерть, но кое-кто из солдат Воительницы уже проник за стену, а лучники их прикрывали. Над моей головой просвистела еще одна стрела, две следующие попали в поилку. Та была почти пуста и от ударов стрел громко зазвенела, как кимвалы. Звон повторился еще дважды, а потом стрелять перестали. Дудочник попытался выглянуть сбоку, но тут же дернулся назад, когда в нашу сторону вновь посыпался дождь стрел, взметая фонтанчики пыли и камешков.