- Не зови меня так, - прорычал Ник. – И наемники еще живы. Так что это мягко.

- Может, по твоим стандартам, - сказал Коффман, его пистолет дрожал у моей кожи. – Но не ты один хочешь большой куш.

Он посмотрел на ладонь доктора Лиля на земле. Ник тоже, и его тело напряглось. Впервые ему не хватило скорости. Я едва успела узнать удушающую силу магии Коффмана, а она ударила по ладони на земле и разбила ее на миллион кусочков.

- Нет! – завизжала я, дергаясь в его хватке.

Коффман притянул меня обратно.

- В следующий раз это будет твоя голова, - сказал он, прижимая ко мне пистолет, следя за Ником, который смотрел на разбитую ладонь, словно не мог поверить в то, что произошло. – Вы меня слышите? Дайте поговорить с доктором Лилем.

- Идиот! – заорала я, била его ногами по голеням изо всех сил. – Это был доктор Лиль!

Его пистолет впился сильнее в мою челюсть снизу.

- Умолкни, - прорычал он. – От этой работы зависит больше, чем ты можешь знать.

- Тогда стоило обращать больше внимания на события, - сказал с яростью Ник. – Твой доктор мертв. Мы следовали за тем, что осталось от его заклинания компаса, а оно было в ладони, которую ты уничтожил!

Я ощутила, как Коффман напрягся, а потом он сжал мою шею так, что чуть не задушил меня.

- Ты врешь!

- Когда мне нужно было тебе врать? – Ник скрестил руки на груди. – Ты сам себя подставил, дурак! Теперь нам всем крышка!

- Это мы еще посмотрим, - сказал Коффман, его голос звучал опасно. – Вы не обманете меня снова, - я ощутила, как щелкнул пистолет, палец Коффмана напрягся на спусковом крючке. – Даже ты не опередишь пулю, - прорычал он. – Если тебе важно здоровье твоей новой напарнице, ты перестанешь играть и отведешь меня к месту ритуала доктора Лиля. У тебя пять секунд.

Ник стиснул зубы. Я тоже, но не по той же причине. Он выглядел раздраженно и испуганно, но я была в ярости. Злилась на идиотов, напавших на нас. Злилась на Коффмана за то, что он уничтожил единственный шанс освободиться от папы. Злилась на всю эту глупую ситуацию.

И больше всего я злилась на себя. Я только все портила с вчера, когда Нику пришлось спасать меня от выстрела. Я потеряла все свои деньги, меня обыграл папа, и я пожертвовала последние монеты, но потеряла все, потому что Коффман был слишком глупым, чтобы понять, когда блеф не был блефом. Теперь он делал меня жертвой, чтобы получить то, что сам уничтожил, и я не могла ничего поделать. Я была слабым звеном в этом фиаско, и потому Коффман нашел нас. Я не ощущала себя такой бессильной ни разу с тех пор, как покинула дом отца. Но сейчас я могла исправить ситуацию. Только как?

Даже дрожа от гнева, я не была глупой. У Коффмана был пистолет, и он был лучше в магии. Теперь я была в его кругах, и я ощущала, почему он не покинул камень. Помимо преимущества в высоте, он окружил камень чарами защиты. Даже если бы Ник решил пожертвовать меня и выстрелил бы в него, пуля не долетела бы. Пока он оставался в кругах, Коффман мог принять ракету в лицо и выжить. Но, хоть он обхитрил и опередил меня во всем, кое в чем я оставалась чемпионом. Никто не мог одолеть меня в этом.

Я могла опередить в безумии всех.

- Опал, - шепнула Сибил мне на ухо. – Не смей!

Опал посмела.

Не переживая за свое тело или пистолет, прижатый к нему, я бросилась вперед и потянулась всем к ревущей магии, словно прыгала со скалы. Шок силы чуть не поджарил меня на месте. Если бы я попыталась схватить ее или направить, как делали маги, так и было бы, но я не делала это. Я уже не играла в правильную магию. У меня не было круга, заклинания или логической системы, чтобы подчинить магию своей воле. Мне важен был объем, и я превратила тело в проводник, дала магии течь через мою душу так быстро, как ей хотелось, в тщательно созданные круги Коффмана, в которые он по глупости притянул меня.

Я жалела только, бросившись вперед, что не видела лицо Коффмана. Я отдала бы все, чтобы увидеть выражение его лица, когда неуправляемая магия ударила по его кругам, словно пожарный шланг в чашку для чая. Если бы это были мои круги, они тут же лопнули бы, но Коффман был умелым магом. Его хорошо сплетенные круги продержались пять секунд, и все взорвалось, послав шоковую волну, от которой все острова в Узлах закружились.

И тот, на котором мы стояли, тоже.

Я отшатнулась и рухнула на землю, впилась в бетон, камень, на котором Коффман стоял, крутился. Обычно этого хватило бы, чтобы я потеряла свои блинчики, но то, что происходило во мне, причиняло боль так, что не было места ни на что другое. Во мне еще никогда не было такой силы. Это было всего несколько секунд, но моя магия ощущалась как порванная резинка. Я не знала, могло ли болеть в таком количестве мест. Тьма капала в глаза, Сибил вдали кричала в моих ушах, и я знала, что истекала кровью, но это было меньшей из моих тревог. Я разберусь с потерей крови позже. Сейчас я старалась сдержать себя целой. Не тело, а то, что жило в нем.

Было забавно. Я знала о магии всю жизнь, сколько себя помнила. Многие маги не получали силу до девяти или десяти лет, но мои родители хотели создать гения. Они дали мне лучшую генетику, наняли толпу экспертов, чтобы научить меня узнавать и хватать магию до того, как я смогла говорить. Я не могла колдовать до шести лет, но не было времени, когда магия не была в моей жизни. До этого момента, когда это почти угасало. Я не понимала, что сила, которую я ощущала в своей голове, была не частью сущности мага. Это была я. Моя магия, моя душа.

Это должно было вызвать стыд за то, что я так плохо использовала такую мощь, но сил на это не было. Я ощущала только радость, что это было еще там, мерцало во мне. Я сжимала ментальные ладони вокруг этого огонька, чтобы защитить его, когда другие ладони, настоящие и сильные, схватили мои плечи.

Боль была притупленной, но этого хватило, чтобы привести меня в чувство. Я с трудом подняла голову и увидела Коффмана. Он был в крови, как и я. Его красивое лицо было испорчено, его тело содрогалось от удара магией, который я привлекла на нас обоих. Но хоть он должен был страдать так же, как и я, ненависть горела в его налитых кровью глазах – настоящая убийственная ярость, которая не была связана с бизнесом.

- Катись к черту, - прошептал он с брызгами крови и слюны, толкнул меня изо всех сил с еще кружащегося камня в пустоту.