- Что? Почему?

- Он собирался напасть на меня.

Робби действительно рассмеялся.

- Что?

- Я не шучу. Разве ты не слышал, как он рычит и лает на меня?

- Я слышал, как он лаял, но посмотри на него. Он безобидный.

Он почесал собаку под подбородком, и она залила его слюной, а её задняя лапа начала неудержимо дёргаться.

Максин была в замешательстве.

- Просто держи его подальше от меня. Нам нужно выяснить, чёрт возьми, кому он принадлежит. Я имею в виду, мы нихрена о нём не знаем. Он мог быть бешеным или что-то в этом роде.

Робби снова начал смеяться, но проглотил смех, когда она бросила на него ненавистный взгляд.

- Хорошо. Я постараюсь не подпускать его к тебе.

- Смотри за тем, что он делает.

Она взяла еду и направилась наверх, собака наблюдала за ней, пока та не скрылась из виду.

Безмолвные вспышки молний давали ей бледные снимки спальни. Тени простирались до потолка, двигаясь, как будто фары проезжали по дороге, хотя дом находился слишком далеко от неё, чтобы его могли затронуть проезжающие машины.

Кайла хотела разбудить Джо, но не смела.

Они лежали в одной постели, хотя дальше не пошли. Казалось, он потерял интерес, а она слишком боялась что-либо инициировать. Он выпил ещё пива и отключился, а она выключила свет, чтобы немного отдохнуть. Сегодняшний вечер выдался больше стрессом, чем весельем, и она была готова к тому, чтобы всё закончилось.

Но молнии держали её в напряжении, как и тени, которые, казалось, двигались. Они делали это короткими вспышками, ровно настолько, чтобы заставить её усомниться в том, что она видела. Они были быстрыми, поэтому ей было трудно отследить причину их возникновения. Она сказала себе, что это должен быть какой-то внешний источник света, но не могла придумать, что именно. Окно выходило на чёрный как смоль лес. Тени казались неестественными, живыми и пытались скрыть этот факт.

Она приподняла одеяло повыше.

Рядом с ней случайный храп Джо помог ей вернуться в реальность, и когда она смотрела, как он спит, она не видела, как ползут тени. Но это было для неё страшнее, потому что она знала, что они были там, даже когда она не смотрела. Пока она смотрела, они не могли коснуться её. Она не знала почему, но она не хотела этого. Эта мысль заставила её замереть.

Она предпочла смотреть в окно, глядя на верхушки деревьев, шевелящиеся, как хвосты животных. Она могла просто различить облака, которые заполняли небо, и когда сверкала молния, она могла видеть сквозь них, как рентгеновский луч. Миру пора было спать, но ночь была живая, лихорадочная. Всё кружилось с собственной тёмной силой, деревья трещали, как радиоволны, грозовые тучи пожирали небо голодными языками, электрические стробоскопы наполняли энергией саму суть ночи, придавая ей острый и дразнящий край, как у бритвы, которой она пронзила свою плоть.

Грудь Кайлы поднималась и опускалась. Стон вырвался из её горла. Ночь зашевелилась, почти маня. Она поднялась с простыней, теперь уже в джинсах и кофте, схватила куртку и надела туфли. Спускаясь по лестнице, она слышала зов чёрной чащи снаружи, а когда она выбралась на крыльцо, она подошла к входной ​​двери и вышла за пределы владений, лицом к лицу с непоколебимой тенью горы. Ночь гудела, деревья тряслись, как колышущиеся конечности, листья трещали, как горящая лоза, засохшая трава извивалась в плети. Холодный ветер поцеловал её, и её зубы начали стучать, но она продолжала идти к лесной приманке. Там было что-то опасное, но красивое. Она не могла видеть, слышать или обонять это; она могла только чувствовать это, как чувствуешь присутствие кого-то, скрывающегося за спиной. Мягкий пушок на её теле встал дыбом, и её поразил запах чего-то землистого и едкого. С каждым шагом воздух становился всё холоднее и суше. Он ласкал её, как руки любовника, скользя по низу её джинсов, чтобы найти все её интимные места. У неё вырвался ещё один стон, хотя она и не собиралась этого делать.

А потом она увидела их.

Они двигались за деревьями в тени, более тёмной, чем сама ночь. Они были тонкими и высокими, их ноги напоминали птичьи, а руки раскачивались по бокам, как гигантские плети. Они бесшумно двигались сквозь груды мёртвых листьев, даже не потрескивая их, и были быстрыми, перескакивая с дерева на дерево с ловкостью лягушек.

Кайла затаила дыхание и не двинулась с места.

Фигуры двигались в чаще. Она не могла сказать, заметили ли они её, но в мгновение ока поняла, что именно они подняли её с постели и каким-то образом увлекли её. Они были гипнотическими, когда плыли по лесу, словно плыли по воздуху, почти невероятно изящные, их тела были покрыты длинными тенями.

Кайла отступила назад, всё ещё наблюдая за деревьями, и когда она убедилась, что они не идут за ней, она повернулась и побежала обратно вверх по холму к патио, хлопнув и заперев за собой входную дверь. Она споткнулась о циновку у своих ног и, не успев удержаться, врезалась в тротуар.

Со стоном она встала на колени и увидела другую тень, на этот раз плавающую под поверхностью бассейна, как мёртвое тело, прикованное цепями. Она ахнула и резко выпрямилась, её тело замерло и напряглось.

Тень была по форме более человечной, чем тени в лесу. У неё были длинные волосы и женственные изгибы, но её было трудно разглядеть, потому что она, казалось, находилась на самом дне глубокого бассейна, а тепло воды создавало пелену тумана, которая поднималась с краёв, как туман на кладбище.

Что-то шумело внизу.

Кайла беспокоилась, что Максин купалась ночью и почему-то застряла. Она могла утонуть. Она могла быть уже мертва. Эта мысль заставила Кайлу броситься к краю, и когда она подошла ближе, тень сместилась и изменилась, превратившись в не что иное, как чёрное пятно, созданное светом в конце бассейна.

Она вздохнула с облегчением.

«Боже, девочка, ты становишься такой же сумасшедшей, как Максин, со всеми этими видениями».

Но тени в лесу должны были быть настоящими, верно? Она закусила губу и снова посмотрела на бассейн, ожидая каких-либо признаков странности, но всё, что она увидела, была застойная голубая вода. Она пошла обратно к дому, не заметив бледного лица, появившегося из воды.