— Да, конечно, — ответил я. — И на сколько он затянется? Я имею в виду, во сколько у нас с тобой не-свидание?

Рид улыбнулся.

— Я могу быть у тебя уже к шести.

— Замечательно.

И тут мы оба поняли, что он все еще держит меня за руку.

— О, — сказал Рид, быстро отпуская ее и делая шаг назад. — Генри, ты отлично сегодня поработал. В следующие выходные легко одолеешь забег по заливу.

— Или умру в процессе.

— Ты не умрешь, обещаю.

«Да стопудов сдохну».

— И имей в виду, возможно наше не-свидание станет моим последним ужином в жизни. Так что твоя баранина должна быть идеальной.

Рид тепло усмехнулся и глянул на своего следующего клиента, который его уже ждал.

— Мне пора. До завтра.

Я глянул на часы. Господи, с Ридом время пролетало незаметно. Если не потороплюсь, то опоздаю на работу.

— Вот, черт. И мне тоже.

Я собрал спортивную сумку, и когда выходил, увидел Эмили за стойкой регистрации. Они с Ридом, казалось, о чем-то молча переглядывались, а потом она улыбнулась мне. — Пока, Генри.

— А ты завтра участвуешь в челлендже? — спросил я.

— Да. Преподам парням урок.

— Тогда увидимся.

Глаза Эмили загорелись.

— Ты придешь посмотреть?

— Да. Рид пригласил, так что…

Ее улыбка стала еще шире и теплее.

— Отлично. Тогда до встречи.

«Господи, неужели все стройные и ведущие здоровый образ жизни люди всегда так счастливы и жизнерадостны?»

— Пока.

Я заскочил домой, принял душ и оделся в рабочий костюм. Брюки пришлось затянуть ремнем, так как были свободны. А еще отметил, что пуговица на рубашке больше не впивается в шею. И под воротничок даже пальцы можно просунуть. С легкостью влез в пиджак. А чтобы завязать шнурки не пришлось втягивать живот.

Я запрыгнул обратно в машину, чувствуя себя лучше, стройнее, чем когда-либо за долгое время. Я знал, что движение в город будет медленным из-за пробок, и, учитывая, что у меня было в запасе около двадцати минут до начала рабочего дня, я подождал, пока телефон подключится к блютуз, и набрал номер Аники.

— Генри, — ответила она. — Дай угадаю: ты застрял в пробке, а человек в соседней машине ковыряется в носу.

Я фыркнул.

— Не в этот раз. Ну да, я застрял в пробке, но никто не ковыряется в носу. Я немного опаздываю.

Аника помолчала.

— У тебя такой счастливый голос. Что случилось?

— Рид пригласил меня на не-свидание.

— Ура-а-а-а, — взвизгнула она, и я рассмеялся. — Подожди-ка. Что за не-свидание?

— Ужин. У меня. Завтра. Но формально это не свидание.

— Зато технически это свидание.

— Нет, это не так.

— Расскажи мне слово в слово, что он сказал.

Я пересказал Анике наш разговор. И бьюсь об заклад, она улыбалась.

— Генри, я не хочу, чтобы ты волновался. Но это свидание.

— Это всего лишь ужин. Рид специально оговорил, что это не свидание.

— Он назвал это не-свиданием, потому что не хотел тебя спугнуть, но поужинать с тобой хотел. Генри, это свидание.

Улыбка сама расползлась по моему лицу.

— Ты правда так думаешь?

— Я это знаю!

— А еще, он держал меня за руку.

— Он что?

— Рид помог мне подняться с пола и задержал мою руку в своей секунд на десять.

Подруга снова взвизгнула, и это прозвучало так, будто она подпрыгнула на месте.

Я рассмеялся.

— Пожалуйста, скажи, что ты не в кабинете.

— Нет. Еду в Северный Сидней. В девять тридцать скучная ежемесячная встреча с юристами. — Аника громко вздохнула. — Эм, Генри, а что ты делал на полу?

— Умирал.

— А, ну что же еще.

— Прошлой ночью мне приснился эротический сон с Ридом.

В трубке раздался смех.

— И как? Хорош?

— Ну разумеется.

— Дай-ка угадаю. И член большой, да?

— Прям конский размер.

Услышанный звук, смахивал на то, будто Аника прямо на своем сидении изобразила это стремное движение, имитирующее секс сзади с хлопками по заднице.

— О, Генри, я так люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

— Позже поболтаем. Я хочу знать все подробности. Абсолютно все.

Я отключил телефон и направился в офис. Уж насколько я любил свою работу, и насколько мне нравилось общение с коллегами, но все же хотел, чтобы день побыстрее закончился.

Выходных я ждал с нетерпением. Давно уже такого не испытывал. Конечно, мне нравилось проводить свободное время с Грэмом, но делали это уже крайне редко. Нашим отношениям уже давно не хватало яркости. Теперь я это понимал. И что странно — грусти или обиды от того, что Грэм решил порвать со мной, больше не испытывал. Да, было больно от брошенных слов, и от того, как жестоко он поступил, указав на мой вес и образ жизни, решив, что я не достоин нормального взрослого разговора. Простого «у нас ничего не получится» было бы достаточно. Хотя, с другой стороны, если бы Грэм разговаривал со мной более мягко, скорее всего, я бы уцепился за призрачную надежду, что он вернется. Возможно, он специально был резок, чтобы до меня дошло, что все действительно кончено.

Каковы бы ни были его причины, я больше не грустил. И опустошенным себя не чувствовал. Я больше не был страдающей размазней.

Я вздохнул с облегчением.

Я снова стал самим собой, хотя и не совсем прежним. Я стал новой, улучшенной версией себя. Более здоровым. Психически и физически. Все, что случилось, оказалось к лучшему. Но мне все еще предстоял длинный путь. Я и не отрицал этого. Ведь всего месяц назад такой же вечер пятницы я провел в страхе перед одиночеством. Ревел, размазывал сопли и заедал свое горе чизкейком.

А в эту пятницу я приготовил здоровую еду, танцуя на своей кухне под хиты группы БииДжис. Потом радостно развалился на диване, чтобы посмотреть «Игру престолов», составил меню на всю неделю и список покупок, принял восхитительную ванну с пеной и лег спать с намерением помечтать о Риде и о том, что он стал бы вытворять со мной.

Растянувшись на кровати по диагонали, сытый и довольный, уснул как убитый.