Как правило, нападение сзади очень эффективно, потому что человек не догадывается, что вы подкрадываетесь. Однако после дюжины попыток жертва начинает привыкать к трюку. Вот почему, когда Кэрран попытался схватить меня, я отскочила в сторону и подставила ему подножку. Он схватил меня за руку, потом мы покатились по полу, и я оказалась на нем сверху, наши носы были примерно в дюйме друг от друга.

Он ухмыльнулся.

— Ты ревновала.

Я обдумала это.

— Нет. Но когда ты уставился на эту женщину так, словно она была сделана из бриллиантов, было не очень приятно.

— Я смотрел на нее, потому что от нее странно пахло.

— Как странно?

— От нее пахло каменной пылью. Очень сильный сухой запах. — Кэрран обнял меня. — Мне нравится, когда ты становишься такой собственницей.

— Я никогда не бываю собственницей.

Он ухмыльнулся, обнажив зубы. Его лицо практически светилось.

— Значит, ты не против, если я подойду и поболтаю с ней?

— Конечно. А ты не против, если я пойду и поболтаю с тем сексуальным оборотнем на третьем этаже?

В мгновение ока он превратился из небрежного и забавного в смертельно серьезного.

— Какой сексуальный оборотень?

Я рассмеялась.

Взгляд Кэррана сфокусировался. Он на чем-то сосредоточился.

— Ты проводишь мысленную инвентаризацию всех людей, работающих на третьем этаже, не так ли?

Выражение лица Царя Зверей стало пустым. Я попала в самую точку.

Я соскользнула с него и положила голову на его бицепсы. Мохнатый ковер был таким приятным и удобным под моей спиной.

— Это Джордан?

— Я просто выбрала случайный этаж, — призналась я. — Ты спятил, ты это знаешь?

Он обнял меня за плечи.

— Посмотрите, кто бы говорил.

Мы лежали вместе на ковре.

— Нам нельзя позволить ожерелью убить этого мальчика, — сказала я.

— Мы сделаем все, что в наших силах. — Он вздохнул. — Я сожалею об ужине.

— Лучшее свидание на свете. Ну, пока не умерли люди и не появились вампиры. Но до этого все было потрясающе.

Мы еще немного полежали.

— Нам пора в постель. — Кэрран потянулся рядом со мной. — Несмотря на то, что ковер хороший и мягкий, я устал.

— Хочешь, я понесу тебя?

Он рассмеялся.

— Думаешь, сможешь?

— Не знаю. Но можем это выяснить.

Оказалось, что нести его в нашу постель не было необходимости. Он добрался туда самостоятельно и совсем не так устал, как утверждал.

*** *** ***

Утром позвонил Дулиттл. Когда мы пришли к нему, Родерик сидел на койке с тем же совиным выражением на лице. За ночь ожерелье несколько утратило свой интенсивный рыжий оттенок. Теперь оно выглядело чуть темнее апельсиновой корки.

Я присела на корточки рядом с мальчиком.

— Привет.

Родерик посмотрел на меня большими глазами.

— Доброе утро.

Его голос был слабым. В моем воображении ожерелье сжималось на его хрупкой шее. Хрустнула кость…

Нам нужно двигаться дальше. Мы должны снять удавку с него.

Дулиттл подвел нас к двери и тихо произнес:

— Есть определенное изменение в цвете металла. Мальчик начинает испытывать дискомфорт.

— Значит, эта тварь проголодалась, — озвучил догадку Кэрран.

— Возможно. — Дулиттл показал небольшую распечатку. Бледно-голубая полоса пересекла бумагу. М-сканирование.

М-сканер регистрировал цвета магии: фиолетовый — для вампиров, зеленый — для оборотня и так далее. Синий означал обычную человеческую магию: маги, телепаты, телекинетики.

— Это ожерелье или Родерик? — спросил Кэрран.

— Это мальчик. У него есть сила, и она скрывает любую магическую подпись, которую выдает ожерелье. — Дулиттл указал на точку на графике. Я прищурилась. Серия более бледных искр пронзала синеву.

— Это, наверное, ожерелье, — добавил Дулиттл. — Этого недостаточно, чтобы продолжать. Нам нужно более точное измерение.

Нам нужна была Джули. Она обладала способностью видеть цвета магии с большей точностью, чем любой м-сканер. Я высунула голову в коридор и позвала:

— Кто-нибудь, пожалуйста, найдите моего ребенка и попросите ее спуститься сюда?

Через пять минут Джули вошла в лазарет. Когда я впервые встретила ее, девочка была полуголодной, тощей, и с приступами паники, если защитный слой грязи пытались отмыть с ее кожи. Теперь, в четырнадцать лет, она превратилась из тощей в худощавую. Стала чистая и опрятная, правда, недавно решила, что изобретение расчесок — пустая трата времени, поэтому ее светлые волосы выглядели как нечто среднее между грубым стогом сена и птичьим гнездом.

Я объяснила ей про ожерелье. Джули подошла к мальчику.

— Привет. Я посмотрю на эту штуку у тебя на шее, хорошо?

Родерик ничего не ответил.

Джули уставилась на металл.

— Странно. Он бледный.

— Бледно-желтый? Бледно-зеленый? Любой оттенок бы подошел.

— Нет. Он выглядит бесцветным, как горячий воздух, поднимающийся от тротуара.

Прозрачная магия. Теперь я видела все.

— На нем есть руны, — сказала Джулия.

— Ты можешь их прочесть? — спросил Кэрран.

Она покачала головой.

— Это не рунический алфавит, которому нас учили.

Дулиттл протянул ей лист бумаги и карандаш, и она написала на нем пять символов. Руны, древние буквы скандинавского и германского алфавитов, за эти годы претерпели несколько изменений, но самые старые руны выглядели так, как они выглядели, потому что их нужно было вырезать на твердой поверхности: все прямые линии, никаких изгибов, никаких крошечных штрихов. Символы определенно соответствовали этому образцу, но они не были похожи ни на какие руны, которые я видела прежде. Я могла бы провести день или два, копаясь в книгах, но у Родерика не было столько времени. Нам срочно нужна информация.

Кэрран, должно быть, пришел к тому же выводу.

— Мы знаем каких-нибудь экспертов по рунам?

Я постучала по бумаге.

— Я могу сделать несколько звонков. Есть один парень. Дагфинн Хейердал. Раньше он состоял в Норвежском Наследии.

Норвежское Наследие было не столько о «наследии», сколько о викингах, в самом банальном смысле этого слова. Члены сообщества пили огромное количество пива, дрались и носили рогатые шлемы, несмотря на все исторические свидетельства обратного.

— Раньше? — спросил Кэрран.

— Они вышвырнули его за то, что он был вечно пьян и буянил.

Кэрран недоуменно моргнул.

— Норвежское Наследие?

Я кивнула.

— Разве быть пьяным и неуравновешенным это не все что нужно, чтобы просто являться их членом? — спросил он. — И насколько же неуправляемым он был?

— Дагфинн — творческая душа, — сказала я. — Его настоящее имя Дон Уильямс. Он очень одарен магией, и если бы он умел держать себя в руках, то мог бы уже управлять Норвежским Наследием. На него есть досье длиной с Библию, в основном мелкие правонарушения. Он единственный наемник, на моей памяти, который действительно работает за бесплатно, потому что его столько раз штрафовали, что ему понадобятся годы, чтобы избавиться от долгов Гильдии. Около двух лет назад он напился до бесчувствия, снял с себя всю одежду и ворвался в ворота буддийского центра для медитации на Южной стороне. Группа монахов, женщин-монахинь, была глубоко погружена в медитацию на территории. Он гонялся за ними, что-то крича о том, что они прячут горячих азиатских дам. Наверное, он принял их за мужчин, из-за мантий и бритых голов.

— И почему никто не поставил этого дуралея на место? — поинтересовался Дулиттл.

— Возможно, потому, что они буддисты, — предположил Кэрран. — Насилие, как правило, не одобряется в их сообществе. Чем все закончилось?

— Дагфинн стянул с одной из монахинь рясу, и пожилой монах подошел к нему и ударил в грудь тыльной стороной ладони. Дагфинн немного пролетал и прошел прямо сквозь монастырскую стену. Кирпичи попадали ему на лицо, сделав тем самым легкую пластическую операцию. Монах ушел в добровольное изгнание, после того как поднял руку в гневе. Он все еще живет рядом с Каменной горой в лесу. Монахи рассердились и отправились в общину Норвежского Наследия. Они перекинулись парой слов с руководством, и на следующее утро община дала Дагфинну пинка под хвост. Нео-викинги должны знать, где он. Они выгнали его, но он все еще их мальчик.

Кэрран кивнул.

— Хорошо, мы возьмем джип.

— Они не допускают на свою территорию никаких технологий после четырнадцатого века нашей эры. Тебе придется ехать верхом.

На лице Кэррана появилась ничего не выражающая маска Царя Зверей.

— Я так не думаю.

— Можешь бежать трусцой, если угодно, но я возьму лошадь.

Низкий рокот вырвался из горла Кэррана.

— Я сказал, что мы поедем на джипе.

— А я сказала, что они воткнут топор в твой карбюратор.

— Ты хоть знаешь, что такое карбюратор? — спросил Кэрран.

Я знала только, что это часть машины.

— Это не имеет значения.

Дулиттл откашлялся.

— Милорд, Миледи.

Мы уставились на него.

— Отправляйтесь за пределы моей больницы, пока ничего здесь не сломали. — Предложение не было похоже на просьбу.

В дверь осторожно постучали, а затем в проемпросунулась молодая женщина. — Консорт?

Что теперь?

— Да?

— Внизу с вами хочет встретиться вампир.