– Кто звонил?

– Сарлинг. Он определенно возвращается.

– Когда?

– Завтра к полудню. Надо ехать на Парк-стрит встречать его. Потом отвезти в Меон. Он пробудет там все выходные.

Рейкс, не проронив ни слова, пошел в гостиную. Белла услышала, как он набирает номер, и догадалась - звонит Бернерсу. До нее долетели осторожные слова, прикрывающие истинный смысл сказанного, но вполне понятные человеку на другом конце провода. Когда Рейкс положил трубку, она вышла к нему.

– Ты и впрямь собираешься это сделать?

Он повернулся, почти заслонив собою окно, и, завязывая галстук, произнес без всякого чувства, обыденно и монотонно:

– Через два дня этот мерзавец будет мертв.

Придя в ярость от его равнодушия, она закричала:

– Я могу тебя выдать!

– Выдавай, - ответил он тем же тоном. - Продай меня, испорти всю обедню. Но я придумаю что-нибудь вновь. В рабстве у Сарлинга я не останусь ни одной лишней секунды.

Рейкс обнял ее за плечи. Белла поняла, что он не собирается больше обольщать и завоевывать ее. Он уверен: она у него в руках и ничего Сарлингу не расскажет. Рейкс поцеловал ее, отступил на шаг и произнес:

– Я понимаю тебя. Твои чувства как предрассветный час, самый холодный в ночи. Горячий кофе - вот что тебе поможет.

– Прости. Мне кажется, я просто… ну, я испугалась. Он вдруг позвонил, и все это на нас свалилось.

– Кофе - и не волнуйся, - ответил Рейкс, нежно потрепал ее по щеке и вернулся в спальню. Белла пошла на кухню готовить кофе, все двери были открыты, поэтому она услышала, как Рейкс насвистывает песенку. И поняла, что впервые видит его по-настоящему счастливым. Звонок Сарлинга был началом его освобождения… И Эндрю летел вниз по лестнице, будто мальчишка, который торопится из школы, как узник из тюрьмы, поет, как птица, потому что перед ним, черт возьми, свобода.

Самолет Сарлинга сел в лондонском аэропорту чуть позже полудня. Старика ждали машина и шофер от «Юверсиз Меркантайл Бэнк». Сорок минут спустя он вошел в квартиру на Маунт-стрит. Рейкс сидел в кресле у окна и читал газету.

– Белла уехала на Парк-стрит? - спросил старик.

– Да.

– А я не завтракал. У вас не найдется стакан молока?

Рейкса так и подмывало ответить: «Налей сам, если так хочешь». Но потом, смотря на Сарлинга как на мертвеца, он решил, что кощунственно отказать старику в последний раз, как кощунственно не положить пятаки на мертвые глазницы. И принес молоко.

Сарлинг сел.

– Я знаю, у вас есть дела в Девоне. И решил прийти сюда, все обговорить, чтобы освободить вас на несколько дней. А потом делайте, что хотите, но думайте о том, чего хочу я.

– О вашей знаменитой операции?

Сарлинг осушил стакан и поставил его на стол. Молоко оставило на стенках мутные подтеки.

– Как насчет сбыта золота?

– Скоро я узнаю цену и подробности доставки.

– Отлично. Хочу, чтобы вы уяснили: половина дохода - вам и Бернерсу.

– Вы интересуетесь одними острыми ощущениями? Большим риском?

– Да.

– Так где же они? Мы с Бернерсом должны спланировать и провести всю операцию. Вам же останется только стоять у нас за спиной и махать флажком.

– Вы неправильно меня поняли. От вас потребуется лишь выполнение. План будет моим.

– Хорошо же вы все разделили. Если что-нибудь сорвется, - не говорите, что не задумывались об этом, - вас никогда не найдут. Вы будете так надежно защищены своим титулом международного финансиста, что вас не посмеют тронуть, даже если заподозрят. А, впрочем… Ладно, давайте свое задание на каникулы, я пойду и выполню его.

– Отлично. Мы украдем золотые слитки.

– Я это понял.

– Не из банка, не из сейфов торговцев золотом, не из почтового фургона. Мы украдем их с корабля в открытом море. Нравится?

– Нет. Но одному из моих предков, возможно, и понравилось бы. Он служил у Дрейка. С какого корабля?

– С самого нового и красивого в мире, самого последнего на знаменитой линии.

Сарлинг открыл портфель, вынул какой-то журнал, подал Рейксу. Журнал оказался рекламным проспектом в обложке из белой глянцевой бумаги. Красными буквами на ней было написано: «Новый морской лайнер компании «Кьюнард» - «Королева Елизавета 2».

Рейкс раскрыл проспект наугад. На него с фотоснимка во весь разворот смотрели трое мужчин в полной форме кьюнардского пассажирского флота: капитан, главный механик и администратор отеля «Королевы Елизаветы 2». Фуражки с белым верхом, золотым ремешком на околыше, кокардой в виде увенчанного короной льва с земным шаром в лапах… Белые рубашки, черные галстуки, темно-синие кители с восемью блестящими пуговицами и четырьмя золотыми кольцами на рукаве капитанского кителя.

Его бородатое лицо, загорелое и обветренное, волевое, просмоленное непогодой, и впрямь напоминало лицо сэра Фрэнсиса Дрейка. Или все дело в бороде? «Капитан Уильям Элдон Уорвик, что вам нравится в вашей работе?» И ответ, под которым, казалось, должна быть подпись самого Рейкса: «Я считаю, быть капитаном - одна из последних возможностей жить в этом мире по-своему и не зависеть ни от кого». Ни от кого не зависеть.

Оцепенение отступило. Рейкс взглянул на Сарлинга. Старик молчал. Захваченный против воли размахом его планов, Рейкс листал заполненные рекламой страницы, мелькали снимки. Вот блондинка распласталась на кровати в номере «люкс», вот фото бронзового, блестящего, как старое золото, винта - шесть лопастей с изогнутыми краями напоминают выпуклую голову доисторического животного.

– Вы сошли с ума, - сказал наконец Рейкс.

– Напротив, я рассуждаю здраво.

Еще на одном развороте - корабль, изображенный кистью художника. Ветви карибских пальм, аметистовое море, длинный, величественный корпус судна - ярко-красная полоса ватерлинии, белоснежная верхняя палуба и надстройки, шлюпки по бортам под застывшей дымовой трубой обтекаемой формы.

Рейкс кинул проспект обратно Сарлингу. Он уже полностью овладел собой, отвращение победило - ведь завтра Сарлинг умрет! - но даже это не помешало Рейксу воскликнуть со всей искренностью:

– В жизни не слышал о более сумасбродной затее!

– Наоборот, вполне реальное предложение.

– Побойтесь Бога, Сарлинг! - возмутился Рейкс. - Это что, боевик, вроде «Человек, который взял банк в Монте-Карло» или «Великое ограбление почтового поезда»? Вы рехнулись!

– Мы должны справиться. План мой, выполнение ваше - Он вынул из портфеля другие бумаги, засунул их в проспект и положил на стол со словами: - Прочтите и это. В основном здесь вырезки из газет и рекламы. Кое-что я узнал благодаря деловым связям. Никакой секретной информации. Таким сведения доступны каждому. Прочтите.

– Зачем? Я и сейчас могу сказать, что здесь понадобится целая армия. Больше людей, чем во всех ваших досье. Забудьте об этом. Уж лучше попросите драгоценности короны. Их, пожалуй, достать легче.

Сарлинг покачал головой:

– Сейчас, как вы, наверно, читали в газетах, «Королева Елизавета» еще не плавает. Она стоит в Саутгемптоне с неисправными турбинами. Поэтому время операции пока невозможно установить точно. Но план таков: мы похитим с корабля золото во время первого рейса через Северную Атлантику в Нью-Йорк.

– Но тогда вам придется нанять линкор. Хорошо, пускай у вас было тяжелое детство, пусть вы изуродовали лицо - но это уже ни в какие ворота не лезет.

– Золото возьмем из спецкаюты корабля в первом трансатлантическом рейсе. Нам не понадобятся ни линкор, ни армия. Всего два наших человека на борту - и дело будет сделано без суеты и крови. На корабле три тысячи пассажиров и членов экипажа, но только человек двадцать, в основном зевак - любопытных и ничего не подозревающих, - увидят случившееся. Времени у вас много. Хорошенько подумайте, а потом скажите, как это можно сделать. Я уже все спланировал, но мне любопытно, совпадет ли ваш план с моим… Два человека, никакого насилия, а золото исчезает. - Он сухо усмехнулся, по-ребячьи сморщив уродливое лицо и потирая руки, как счастливый тамада, который поставил всю вечеринку перед явно неразрешимой задачей: «У реки три человека и двухместная лодка. Как им переправиться на другой берег, оставив лодку там, где они ее нашли?»