ГЛАВА 31

Когда настала ночь, я одолжила горный велосипед, который был в наличии в парке велосипедов гостиницы, и поехала по неровной дороге в сторону поместья Эйдана Майклза, находившегося примерно в пяти километрах отсюда. Его могло не оказаться дома, но я была терпеливой, и я отчаянно нуждалась в ответах на свои вопросы. К тому же, мне было нечем заняться в среду вечером.

Я могла подождать.

К счастью для меня, в его доме из дорогого стекла и камня горел свет, который падал в виде длинных прямоугольников на приусадебные кусты и каменные плиты персикового цвета, которыми была выложена дорожка к центральному входу. Я ещё сильнее начала нажимать на педали и огляделась в поисках камер видеонаблюдения. Я была почти уверена, что заметила несколько красных точек, но это можно было списать на моё богатое воображение.

Я прислонила велосипед к постриженным кустам у входа, затем достала из сумки телефон и включила запись. Аккуратно положив его обратно в сумку, я подошла к двери и нажала на кнопку звонка. Звук, похожий на гонг, отразился от стекол высоких окон... и завибрировал у меня в груди.

Я ждала, облизывая губы, которые, как мне показалось, потрескались. Внутри дома раздались шаги и стук когтей по каменному полу, затем щёлкнул замок и дверь отворилась.

— Несс!

Эйдан схватил своего пса за ошейник и оттащил назад. Пёс зарычал, но не на своего хозяина, а на меня.

Я забыла, что у него была собака. Я снова провела языком по губам в надежде, что он не натравит её на меня. Тогда мне пришлось бы её пнуть, а мне это совсем не нравилось.

— Ты насчёт скидки? — спросил он.

Я снова бросила взгляд на Эйдана.

— Вы про деньги? — я не хотела, чтобы это было на записи. — Нет. Я насчёт моего отца.

— Твоего отца?

Сквозь очки в тонкой оправе Эйдан всмотрелся в окружавшую меня в темноту, словно искал глазами моего отца.

— Насчёт человека, которого вы застрелили шесть лет назад, — тон моего голоса прозвучал агрессивно.

Мне надо было успокоиться, иначе он мог захлопнуть дверь у меня перед носом.

Или ещё хуже — спустить на меня собаку.

Пёс снова зарычал, из его пасти начала капать слюна. Волк внутри меня ощетинился.

— Ты, должно быть, ошиблась. Я никогда не убивал человека, — голубые глаза Эйдана недоуменно уставились на меня.

— Он не был в обличии человека, когда вы его застрелили. Но вы и так это знаете. Вы всё о нас знаете. Разве не поэтому вы пригласили меня на ужин? Как много интересного материала для шантажа вам удалось насобирать?

Он сжал губы.

— Осторожнее, Несс. Один звонок в полицию, и я покажу им твоё досье эскортницы. Не думаю, что им понравится, что несовершеннолетняя...

— А вы думаете, им понравится, что пожилой человек платил этой несовершеннолетней?

Его рот приподнялся в улыбке.

— Я не такой уж и старый. К тому же, я тебе не платил.

Деньги на мой счёт были переведены от агентства, но копы могли бы вычислить, что именно он перевёл им эти деньги, если только он не заплатил наличными.

— Слушайте, я пришла сюда не для того, чтобы шантажировать вас и заставить извиниться за то, что вы сделали со мной и моим отцом. Меня даже не волнует, что вы, вероятно, пригласили меня на ужин, чтобы выведать информацию о моей стае. Я пришла, чтобы расставить все точки над "i". Чтобы понять, почему вы его застрелили.

Его взгляд снова устремился в темноту, и я вдруг осознала, что мне надо было обратить внимание на ту руку, которая не удерживала собаку — проверить, не держал ли он в ней ружье, или нож, или любое другое оружие, которое мог держать у себя одинокий псих, ненавидящий оборотней. Но его правая рука была пуста, и он всего лишь теребил ей мочку уха.

— Я застрелил волка, который находился на моей территории. Я не стрелял в твоего отца.

Он осторожно подбирал слова, словно знал, что я его записываю. Но он не мог этого знать. Мой телефон был запрятан глубоко у меня в сумке.

— Тогда почему вы не застрелили другого волка, с которым он был? — спросила я.

Он изучил моё лицо.

— Детёныш не представлял угрозы.

— Взрослый волк тоже не угрожал вам.

— Он был на моей территории, — повторил он, словно это была весомая причина для убийства.

— Как и детёныш.

Он вперился в меня глазами.

— Сейчас я уже думаю, что надо было застрелить и детёныша.

— Но вы не застрелили... меня.

Его кадык дёрнулся, оттянув дряблую кожу на его шее, покрытую щетиной.

— Хочешь знать правду, Несс Кларк?

Я сложила руки на груди, и мой топик натянулся у меня на спине.

— Именно за этим я и пришла.

В ложбинке моей груди выступили капли пота, но быстро впитались в ткань моего ярко-розового бюстгальтера.

— У каждой стаи есть Альфа. Альфы обычно крупнее других волков.

Я нахмурилась, но затем мой мозг впитал его слова, точно одежда, которая впитывала сейчас мой пот.

— Мой папа не был Альфой.

— Было темно. Я увидел маленького волка вместе с большим волком. Откуда мне было знать, что это был волчонок?

— Значит, вы собирались убить Хита? Смерть моего отца была... ошибкой?

Эйдан кивнул.

Чёрт. Произнеси уже эти слова! Я попыталась перефразировать свой вопрос, чтобы получить от него необходимый мне ответ, как вдруг его рука дёрнулась к мочке уха. В ту же секунду он отпустил своего пса и схватил ружье, которое направил прямо мне в грудь. Я закрыла глаза, ожидая, что пёс бросится на меня, но он побежал к высоким соснам, опоясывающим территорию.

Я начала пятиться, и он зашипел:

— Двинешься, и я выстрелю.

Его пёс зарычал, а потом замолчал. Послышался хруст костей. И затем наступила тишина.

Я попыталась обернуться, но у меня от страха встала пелена перед глазами.

— Они только что убили мою собаку, — прошептал Эйдан таким тоном, словно был близок к безумию.

Кто только что убил...

Он толкнул меня дулом ружья в грудь, желая привлечь моё внимание:

— Они не оставляют мне выбора, кроме как убить.

Убить? Он имел в виду меня? По моему телу прокатился адреналин, и моё зрение снова стало ясным. Я схватилась за дуло ружья и дёрнула его вверх. Раздался выстрел. Я резко прижала приклад ружья к его плечу. Его хватка ослабла, но он не выпустил оружия.

Сзади меня раздалось рычание, и глаза Эйдана сделались безумными и кровожадными. Он вскинул ружьё, а я снова попыталась прижать приклад к его плечу, но мои ладони вспотели, и ружьё соскользнуло. Эйдан вырвал его из моих пальцев и направил на волков у меня за спиной.

На волков, которые просто пришли на помощь. Они не заслуживали того, чтобы в них стреляли.

— Уходите! — закричала я и встала перед дулом, которое всё ещё было тёплым.

Моё сердце начало трепыхаться у меня в груди, точно крутящийся волчок. Я снова крикнула, чтобы они уходили, но ни один из волков не сдвинулся с места. Я чувствовала их запах в метре от себя, так же как и резкий запах пороха.

Фаланга пальца Эйдана начала сгибаться.

Моё тело тут же отреагировало. Ногти удлинились и превратились в когти. Я снова толкнула ружьё. Раздался выстрел, но пуля улетела куда-то в сторону. И пока он перезаряжал ружье, я ударила лапой по его бакенбардам, разорвав ему кожу и вырвав волосы. Кровь потекла вниз по его шее.

— Ах ты, маленькая сука, — зарычал он.

Я отпрыгнула от него, а он уставился на свои окровавленные пальцы и тут же забыл про оружие у себя в руках. Почему я отступила? Мне не надо было этого делать... мне надо было отнять у него ружьё.

Я снова бросилась на него, но он ударил ружьём в мою щёку. Моя шея хрустнула, но я не упала. Горячий металлический приклад обжёг кожу, а от удара у меня зазвенело в ушах.

— Сумасшедшая шлюха! — он снова упёр ружьё в своё плечо.

— Тебе лучше не стрелять в меня, пока я в человеческом обличии, — сказала я. — Вряд ли ты сможешь обставить это как несчастный случай на охоте.

Он направил дуло ружья в моё бедро. Звон у меня в ушах стал ещё сильнее. Если он и говорил что-то, если волки за моей спиной и выли, я не слышала этих звуков.

Эйдан улыбнулся, и костяшки его пальцев побелели. Он начал нажимать на курок.

Запах пороха разорвал воздух, и в тот же миг моё тело отлетело в сторону. Я с такой силой ударилась о плиты, что у меня из глаз посыпались искры. Я начала медленно моргать, но когда моё зрение опять восстановилось, я смогла разглядеть только темноту.

Густую мягкую темноту.

Я протянула руку, и мои пальцы коснулись шерсти.

И хотя от любого движения мой череп раскалывался от боли, я двинулась, чтобы разглядеть что-то помимо шерсти.

Прямо на мне лежал чёрный волк.

Он столкнул меня с траектории пули, но теперь сдавливал мои лёгкие. Я снова двинулась, но на этот раз попыталась вылезти из-под зверя.

Рядом со мной раздалось рычание и крики. Сжав зубы, я повернулась в сторону какофонии звуков. Серый волк сидел на Эйдане, обнажив зубы, и рычал в пепельно-серое мясистое лицо этого психопата. Губы Эйдана двигались. Этот ублюдок всё ещё был жив. Как бы я хотела, чтобы он был мёртв.

Он плюнул на волка. Тот же ударил его в лицо огромной лапой, крепко прижав щёку Эйдана к липким и мокрым камням. Его веки закрылись, и ресницы затрепетали на фоне желтовато-серой кожи.

Я упёрлась дрожащей рукой о землю и села.

Серый волк заставил свою шерсть и когти исчезнуть. Лукас. Он резко повернул ко мне голову. Кожа вокруг его рта была красного цвета, а его чёрные волосы смотрелись так же дико, как и его голубые глаза.

— Лиам! — закричал он, после чего спрыгнул с Эйдана и ринулся в мою сторону.

Лиам?

Лиам спас меня?

— Лиам!

Он лежал неподвижно, так же как и Эйдан, и его пёс.

Меня окатило новой волной ужаса, которая сдавила мне горло.

Лукас перевернул огромное тело Лиама в обличии волка и прижал руку к его боку. Когда он одёрнул её, вся его ладонь была тёмно-красного цвета.

— Звони Мэтту!

Меня начал бить озноб.

— Несс! Позвони ему, чёрт побери! — заорал Лукас.

Дрожащими руками я достала из сумки телефон. Я смогла ухватить его, но он выскользнул из моих мокрых пальцев и упал на камни.

Лукас, прижимавший рану на боку Лиама, зарычал на меня.