– Вот и хорошо! – вскричала Таньчунь. – «Прикалываю к волосам хризантему» пока никто не взял – оставляю стихотворение за собой!
Затем она обратилась к Баоюю:
– Мы условились не употреблять слов «девичий», «спальня», «покои» и им подобных, не забывай об этом!
Пока они разговаривали, подошла Сянъюнь, зачеркнула «Любуюсь хризантемой» и «Застолье с хризантемами» и поставила внизу свое имя.
– Тебе тоже нужен псевдоним! – воскликнула Таньчунь.
Сянъюнь улыбнулась:
– У нас дома есть несколько террас, но ни на одной из них я не живу, – какой же интерес брать их названия для своего псевдонима?!
– Ведь только сейчас старая госпожа рассказывала, что у вас дома была беседка над водой под названием башня Утренней зари у изголовья. Чем плохо? Правда, ее давно уже нет, но это неважно!
– Верно! Верно! – одобрительно закричали все хором.
Не дожидаясь, пока они договорятся между собой, Баоюй схватил кисть, зачеркнул иероглифы «Сянъюнь» и вместо них написал «Подруга Утренней зари».
Не прошло времени, достаточного для того, чтобы пообедать, как все двенадцать тем были разобраны. Написанные стихи передали Инчунь. Девушка их переписала, проставила возле каждого псевдоним, вручила Ли Вань, и та прочла все по порядку.
Вспоминаю хризантему
Как хотелось бы мне, чтобы западный ветер
Эти скучные мысли собрал и умчал.
Покраснела осока, камыши побелели,
И терзает мне душу все та же печаль.
За оградою пусто, старый сад наш дряхлеет,
И следа не оставив, грустно осень ушла,
Мерзнет в небе луна, чистый иней прозрачен,
А мечта, как и прежде, неизменна, светла.
Вспоминаю о прошлом – и сердцем за гусем
Устремляюсь в тот край, что отсюда далек.
…Вот сижу я одна. Мне одной одиноко.
Целый вечер стучит за оградой валек…
Кто меня пожалеет, поймет и узнает,
Что цветок этот желтый растревожил меня?
Верю: в праздник Чунъян я слова утешенья
Наконец-то услышу средь яркого дня!
Царевна Душистых трав
Ищу хризантему
По инею в забвенье в час рассвета
Я совершу один прогулку эту.
Зачем вино? Лекарства ни к чему!
Не затуманить ими грез поэту.
До инея, под ясною луной
В чьем доме всходы породило семя?
Там, за оградой, около перил,
Ищу, ищу: где он, цветок осенний?
Ушел я бодрым шагом далеко,
И бурно поднималось вдохновенье,
И все ж не отразило пылких чувств
Закрыть
Как отключить рекламу?
Холодное мое стихотворенье.
И желтый тот цветок вдруг пожалел
И пожеланье выразил такое:
«Поэт! Но это лучше, чем искать
Какой-нибудь кабак, бродя с клюкою!»
Княжич, Наслаждающийся пурпуром
Сажаю хризантему
Мотыгу взяв, из садов осенних
Ростки перенес я к родным местам
И посадил их перед оградой.
Никто за меня не работал – я сам.
Вчерашней ночью совсем нежданно
Дождь припустил вдруг и жизнь им дал,
Сегодня утром – еще был иней —
Цветы на ветках я увидал.
Я много тысяч пропел романсов, —
И слог холодный и ровный тон, —
И хризантему, блюдя обычай,
Душистым, нежным полил вином.
Слегка под хмелем, взрыхлил я землю
И молвил, нежным чувством томим:
«Пусть пыль мирская за три дорожки
Не просочится к цветам моим!»
[275] Княжич, Наслаждающийся пурпуром
Любуюсь хризантемой
Сад покинув чужой, поселилась ты здесь,
Став дороже мне золота в слитке,
В этих ветках лишь холод и белизна,
В тех тепло и яркость в избытке.
У ограды – там, где чернобыльник не густ,
Не покрыв головы, я мечтаю.
Холод чист и душист. Я читаю стихи.
На колени ладонь опускаю…
Было много непонятых миром господ,
Нрав их был и суровым и грозным, —
Их понять только я в этом мире могу,
Только я – их созвучье и отзвук.
Этой осени луч и теченье времен
Не обманут, надежда осталась, —
Я при встрече с тобой, зная родственность душ,
Не жалею, что радость промчалась…
Подруга Утренней зари
Застолье с хризантемами
По струнам цина ударяя, гостям я подношу вино
И, торжествуя, видеть рада со мной пирующих подруг.
Стол убран пышно и отменно, застолья наступает час,
Нет дела никому, сколь тесен моих привязанностей круг.
Я в стороне сижу как будто, но ощущаю аромат
И ясно вижу: три дорожки блестят, окроплены росой.
Мне не до книг, я их отброшу – лишь суета мирская в них.
Я вижу только эти ветки со всей осенней их красой.
Опавший на бумагу шторы приносит иней чистоту,
И мне невольно он навеял воспоминанья и мечты,
Припомнилась мне та прогулка в вечерний, предзакатный час
И облюбованные мною в саду холодные цветы…
Они и я надменно смотрим на этот неприглядный мир,
Во многом сходны мы и знаем – что нам любить, что не любить.
Пусть расцветает персик, груша, когда весенняя пора,
Но не дано цветам весенним осенние цветы затмить!
Подруга Утренней зари
Воспеваю хризантему
Сокровенное слово ищу я в стихе
И средь белого дня и в ночи, —
Огибаю ограду, у камня сажусь, —
И мне кажется – слово звучит…
Раз на кончике кисти живет красота,
Иней выпадет – я опишу,
А потом, аромат своих слов не тая,
Я послушать луну попрошу…
О, как много бумаги исчерчено мной, —
Холод, жалость и горечь обид,
Но о сердце печальном, о боли чужой
Кто стихами сейчас говорит?
Все ж со времени Тао
[276] по нынешний день
Стиль высокий не умер пока,
И его о цветке хризантемы стихи
Пережили года и века!
Фея реки Сяосян