– Не говори им… – выдыхает ровно, и я разжимаю руки и отшатываюсь от Дашки, а она упирается спиной в стену и съезжает по ней на пол. – Не говори, нельзя им знать.

– Через две недели сделаешь тест. Молись, чтобы прошлой ночью не залетела, иначе… – мой голос срывается, горло сдавливает колючей проволокой.

Она всхлипывает, сидя на полу, а я толкаю дверь и выхожу из чулана, оставляя Дашку там одну. Ярость душит, дышать не могу. В голове ее голос ласковый когда она подо мной была и руками цеплялась за плечи. И тошнота в горле от осознания какого хрена мы натворили.