— Дюк, какого хрена ты там делал все это время… — раздался голос, и я услышала, как ноги ударились о верхнюю ступеньку.

Никогда в жизни я не двигалась так быстро.

Больные ребра, больная спина, будь она проклята.

Я ни за что не попалась бы верхом с чьей-то рукой в моих трусиках, с его пальцами внутри меня каким-то случайным байкерам.

Я резко отодвинулась назад, широко раскрыв глаза, одной рукой схватившись за футболку, брошенную рядом с Дюком. Я уже накинула ее на голову и изо всех сил пыталась просунуть руки в отверстия, пока Дюк просто сидел там. Я широко раскрыла глаза, и ему потребовалась долгая секунда, чтобы лениво улыбнуться мне, прежде чем он медленно вынул свои пальцы из меня, а затем из моих трусиков.

Я смотрела, наконец-то просунув руки, немного испуганная и очень возбужденная, как он медленно скользнул пальцами в рот и слизнул с них мой вкус.

Я покачала головой, опускаясь рядом с ним как раз в тот момент, когда шаги приземлились на последней ступеньке и в поле зрения появился Кэш.

— О, привет, дорогая, — сказал Кэш, выглядя удивленным, как будто он не сказал мне, где найти Дюка меньше часа назад. Если то, как плясали его темно-зеленые глаза, и то, как он пытался сдержать улыбку, было каким-то признаком, он точно знал, что происходило до того, как он спустился. — Ты нашла его, — сказал он легким голосом.

— Ах, да. Я нашла, — сказала я, кивая, подтягивая ноги к телу, как будто могла спрятаться от смущения.

— Я тебе для чего-то нужен? — спросил Дюк, привлекая внимание Кэша к себе, за что я была ему бесконечно благодарна.

— Не-а, чувак. Просто проверяю. Пенни сказала, что беспокоится. Меня это тоже встревожило.

— Ну, в этом нет необходимости. У меня все в порядке.

— Да, — сказал Кэш, ему пришлось прикусить щеку, чтобы не расплыться в улыбке. — Полагаю, что так и есть. Хорошо. Ну, я пойду закажу пиццу, — объявил он и направился к лестнице.

Я слушала, пока его шаги не раздались над нами, прежде чем прошептать: — Как ты думаешь, он что-нибудь слышал?

— Нет, — сказал Дюк, качая головой и глядя на меня. Но затем его губы дрогнули, и улыбка вырвалась на свободу. — Но тот факт, что твоя футболка не только вывернута наизнанку, но и задом наперед, такой она не была, когда ты спустилась сюда, мог бы дать ему ключ к разгадке.

Я посмотрела вниз, глаза были огромными, и, конечно же… бирка была прямо у меня под шеей.

Здорово.

Это было просто фантастически.

Хихиканье Дюка привлекло мое внимание.

— Это совсем не смешно, — проворчала я, качая головой.

— Детка, все парни просто предполагают, что мы уже трахаемся в любом случае.

— Но… с чего бы…

— Грязные по своей сути, помнишь? — спросил он, протягивая руку и хватая меня за подбородок. — Вернись сюда. Не люблю оставлять работу незаконченной.

— Что? Нет! — взвизгнула я. — Кто-то может…

— Пенни, — сказал он, дергая футболку, с дьявольскими глазами.

— Отвернись, — потребовала я, засовывая руки обратно в футболку.

— Почему?

— Потому что мне нужно переодеть ее.

— Серьезно? — спросил он, не пытаясь скрыть своего веселья. — Детка, я только что держал твою грудь во рту, а теперь ты стесняешься?

— Ш-ш-ш! — потребовала я, хлопнув его по руке, что только заставило его усмехнуться. Затем он протянул руку, схватил футболку и стянул ее через мою голову. — Дюк! — крикнула я шепотом, прижимая руки к груди, чтобы попытаться прикрыться. Он никак не отреагировал на мое возражение, вывернув футболку наизнанку, а затем надел ее мне через голову правильным образом.

— Руки в рукава, — сказал он, приподняв бровь, со злым взглядом.

Да, ну, у меня был опыт поиска всех способов переодеться для занятий в тренажерном зале, не показывая никакой интимной кожи. Я прижала одну руку к груди, чтобы прикрыть грудь, и скользнула внутрь. Футболка упала, и я опустила другую руку, просовывая ее в другой рукав.

— Ты смешная, — сказал он, качая головой, наблюдая за мной. — Но это чертовски мило, так что я оставлю это без комментария.

С этими словами он наклонился и выскользнул из-под кровати, протягивая мне руку, которую я взяла, и тоже помог мне выбраться.

— Он ведь не собирается всем рассказывать, правда?

— Зависит от твоего определения «всем», — сказал Дюк, все еще улыбаясь, обнимая меня за бедра и ведя к лестнице.

— Это просто…

— Послушай, — сказал Дюк, положив обе руки мне на бедра, поворачивая меня лицом к себе. Он сгорбил плечи и наклонился ко мне. — Ты дала мне разрешение на то, что я хотел бы закончить. И до тех пор, пока это разрешение будет дано, я планирую воспользоваться им. Парни будут знать, что мы трахаемся. Либо по чистой догадке, либо потому, что я заставлю тебя кричать достаточно громко, чтобы разбудить весь комплекс. В любом случае, они узнают. Тебе просто нужно найти способ смириться с этим. И парни будут мудаками. Они будут свистеть или делать намеки. Вот что они делают. Тем не менее, если какой-либо из них вызывает у тебя непосредственный дискомфорт, ты говоришь мне, и я кладу этому конец.

— Серьезно? — спросила я, сдвинув брови. — Но разве байкерский клуб не являются чем-то вроде… братья превыше всего?

— Для некоторых девушек сделаны исключения.

— Для каких? — я нажала, немного разочарованная, когда его руки упали с моих бедер.

— От которых парни хотят большего, чем просто трахаться, — сказал он, затем повернулся и побежал вверх по лестнице.

Такие парни хотят делать больше, чем просто трахаться.

Он хотел большего, чем просто переспать со мной?

Я не совсем была уверена, должна ли я быть в восторге или в абсолютном ужасе от такого развития событий.

Поэтому я пошла вперед и позволила себе быть и той, и другой.