Глава 14
Джинни
Поздние вечера, когда мы с Лиамом проводим время вместе, стали обычным делом. Он тренируется утром, потом я иду на работу или отвожу Бин на прием к врачу, затем мы возвращаемся вместе вечером на супертренировку с Бин, если она не слишком устала. Это стало своего рода негласным соглашением, что Лиам будет оставаться рядом, пока я укладываю Бин в постель, а потом мы просто проводим время вместе.
— Не могу поверить, что ты так и не научился делать колесо, — говорю я.
— Я парень, — Он скрещивает руки на груди и смотрит на меня так, будто я должна понимать, что парню лучше не предлагать крутить колесо.
— Да, конечно. Но это секрет или трюк. Ты должен либо рассказать мне секрет, либо сделать трюк.
Лиам смотрит на гостиную. Здесь явно недостаточно места, чтобы он мог попытаться сделать колесо.
Он вздыхает и качает головой.
Я злобно ухмыляюсь.
— Отлично. Я ненавижу фасоль. Не могу ее есть, она похожа на отвратительных бобовых черепах. У меня от нее рвота.
Я начинаю смеяться, но останавливаюсь, когда вижу, что он говорит серьезно.
— Ты шутишь.
— Нет, я не шучу. Твоя очередь.
— Но это не секрет.
— Конечно, секрет. Никто больше об этом не знает. Только ты и я.
— Ха.
Подтягиваю ноги под себя и откидываюсь на спинку дивана. Я придумала игру сегодня днем. Лиам отвел Бин в гимнастический зал. Она не могла выполнять слишком много упражнений, но ей все равно понравилось. Думаю, я прониклась духом. Я предложила игру после того, как уложила ее спать.
Лиам рассматривает меня с минуту, и я замираю под его пристальным взглядом. На его подбородке есть небольшая вмятина, и у меня возникает сильное желание лизнуть ее. Его глаза сужаются, как будто он слышит мои мысли.
— Что за трюк? — спрашиваю я, пытаясь отвлечь его.
— Кувырок назад, — говорит он.
Я ухмыляюсь. Я могу выполнять кувырок назад даже во сне.
— Открой мне секрет, — говорит он, глядя на мои губы. — Или сделай кувырок назад.
Отвожу взгляд от его подбородка и смотрю на Лиама снизу-вверх.
— Я хочу, чтобы ты поехал с нами на пикник в конце лета.
— Это твой секрет?
— Ох. Нет, я имею в виду... это просто пришло мне в голову. — Я тяну губу сквозь зубы. — Это ежегодное мероприятие. Энид приглашает соседей, мы жарим еду на гриле на заднем дворе, устраиваем игры.
— Хорошо, — соглашается он. — Звучит весело.
Потому что он будет там как друг. Я смотрю на его руки. Они обе лежат на диване, ладонями вниз. Он не просит меня взять их. Нет.
— Хм. Секрет, — я не могу придумать ни одного, слишком сосредоточена на следах щетины на его подбородке и на его губах. — Нет, — говорю я. Затем встаю и делаю кувырок назад. — Та-дам, — восклицаю я, поднимаясь на ноги.
— Трусиха, — говорит он.
Я падаю обратно на диван и придвигаюсь ближе к нему.
— Я раскрою еще один секрет. Я не боюсь.
— Неужели?
Он кивает.
— Когда я был ребенком, я хотел стать врачом.
— Правда? — Я удивлена, это так далеко от того, кем он стал.
— Да. Потом я понял, как долго мне придется учиться в школе, и передумал.
— Тебе не нравилась школа?
— Мне нравились перемены.
— Невероятно.
Он ухмыляется и демонстрирует ямочку на своей щеке.
— Я имею в виду, мне нравилось смешить детей.
— Ты был клоуном в классе?
— О да.
— Дай угадаю. Ты хотел быть в центре внимания.
Он хмурится и смотрит вверх.
— Типа того. Я был очень застенчивым ребенком.
— Серьезно?
Он кивает.
— Я довольно быстро понял, что если могу рассмешить детей или вести себя глупо, то у меня будут друзья. И никто не заметит, что я не разговариваю и не подхожу к людям в другое время. Никто не замечает, что ты боишься говорить с людьми, если ты шутишь или ведешь себя смешно.
Хм. Думаю, это правда. Я никогда не задумывалась об этом раньше.
— Ты все еще стесняешься?
— Уже нет.
— У тебя нет проблем с разговорами или с тем, чтобы сказать то, что ты хочешь.
— Обычно нет. — Его взгляд снова перемещается на мои губы, и они начинают дрожать от внимания.
— Я посещаю занятия онлайн, чтобы получить степень, — говорю я. — Это секрет.
— Почему? — спрашивает он.
Пожимаю плечами.
— Мне кажется странным делать что-то для себя. И думаю, если люди узнают, а я не закончу, буду чувствовать себя большей неудачницей, чем если бы об этом знала только я.
— Почему?
— Потому что. Время, которое я трачу на учебу, могло бы пойти на то, чтобы больше работать или проводить время с Бин. Или деньги, что трачу на обучение, могли бы пойти на покупку квартиры, или лучшей одежды, или большего количества продуктов, или на оплату медицинских счетов.
— Эй, — говорит он. Я напрягаюсь, и Лиам прикладывает палец к моей щеке, затем заправляет прядь волос за ухо.
— Что? — спрашиваю я, немного напуганная тем, что он собирается сказать.
— Ты хорошо справляешься.
Я застываю на этих словах.
— Ты молодец, — повторяет он.
— Еще один секрет, — говорю я.
Он кивает.
— Тяжело быть сиделкой. Ты перестаешь заботиться о себе. Перестаешь быть кем-то, кроме сиделки. И ты продолжаешь отдавать. И отдавать. Иногда кажется, что ничего не останется, и я потеряю себя в процессе. — У меня в груди что-то сильно щемит. — Но потом, даже думая об этом, я чувствую себя такой эгоисткой.
Лиам ничего не говорит, и я чувствую, что он, должно быть, осуждает меня. Мне страшно смотреть на его лицо, но я заставляю себя поднять глаза.
Когда вижу выражение его лица, я словно рассыпаюсь. Потому что в нем нет осуждения, только понимание.
— Спасибо, — говорю я. И испускаю долгий вздох.
— Я думаю, тебе стоит продолжить учебу, — произносит он.
— Я так и сделаю. — Поднимаю три пальца. — Честное скаутское.
— Я пойду с тобой на пикник, — говорит он.
— О, — я уже забыла, что просил его. — Спасибо.