Когда Дом, казалось, успокоился, Шон подхватил одеяла и накрыл девушку. Она зарылась под ними, выглядя еще более расслабленной.

Несколько мгновений спустя он сел рядом с Калли, которая по-прежнему прижималась к Торпу, и провел пальцами по ее шелковистым волосам.

– Мне нужно сказать пару вещей.

Торп напрягся.

– Давай.

– Во-первых, мы должны выяснить, кто охотится за Калли и почему. Ставлю все еще на того, кто убил ее семью.

– Я тоже.

– А это значит, что мы должны глубже копнуть в прошлое Калли. Мы должны будем задать ей вопросы, когда она проснется.

– О, ей это не понравится, – протянул Торп.

– Понимаю. Но какой бы болезненной ни казалась ей эта мысленная прогулка по прошлому, я думаю, это важно. Не может быть, чтобы она ничего не знала. Возможно, ей просто понадобятся правильные вопросы, чтобы вспомнить. Как только мы все выясним, пойдем дальше.

– Тебе не кажется, что она пробовала это миллион раз?

Торп посмотрел на него так, словно тот констатировал очевидное.

Возможно, так и было.

Шон пожал плечами.

– Надеюсь, две головы лучше, чем одна. Мы не можем не попробовать только потому, что она не преуспела в одиночку. Я изучал это дело почти год. У меня есть представление о вопросах, которые нужно задать. Может, это что-то изменит.

– Может. – Торп пожал плечами. – Я не говорил, что это произойдет за одну ночь. На самом деле, я держу пари, что этого не будет. Но сколько бы времени это ни заняло, я буду рядом.

– Потому что ты любишь её?

Кивнув, Шон протянул руку за текилой. Не задевая Калли, Торп перевернулся и поднял бутылку с пола.

– Так же, как и ты.

Шон сделал большой глоток прозрачной жидкости из бутылки.

Торп не стал комментировать это.

– Я не уверен, готова ли она к тому, чтобы кто-то из нас чувствовал то же самое. Она не знает, как позволить себе быть любимой, потому что на самом деле ее никогда не любили.

Шону даже не нужно было думать об этом.

– Как женщину? Нет.

– Я бы с удовольствием оторвал кусок того придурка Холдена, который пытался продать ее за наличные в подростковом возрасте. Я бы свернул ему гребаную шею.

– На самом деле, я бы хотел быть более креативным, – задумчиво произнес Шон. – Я бы вырвал ему глотку через его задницу после того, как вырезал ему позвоночник отверткой и выколол глаза вилкой.

– Напомни мне не злить тебя.

Торп выглядел одновременно испуганным и впечатленным.

Шон улыбнулся.

– Пока Калли на первом месте, у нас не будет проблем. Ей это нужно. Основываясь на ее досье, я думаю, что единственным человеком, кроме нас, кто открыто любил Калли, была ее мать.

– Ей было всего шесть, когда ее мама умерла.

На лице Торпа отразилось смятение.

– Вот именно.

Шон сделал еще один большой глоток выпивки.

– У нее с сестрой были скорее отношения матери и дочери. Судя по всему, она действительно любила Шарлотту, но, когда девочке исполнилось двенадцать, та начала бунтовать, и у них были серьезные споры по поводу ее поведения. – Он сделал паузу. – Согласно результатам вскрытия, Шарлотта была на девятой неделе беременности, когда умерла.

– В четырнадцать лет? Я знаю, что такое случается, но… – Шок заставил Торпа нахмурить брови. – Ты думаешь, Калли знала?

– Только она может ответить на этот вопрос. Много предположений о том, кто стал отцом ребенка Шарлотты…

Озадаченный взгляд Торпа превратился в хмурый.

– Ты думаешь, это придурок был парнем Калли?

– Холден, очевидно, проводил много времени в их доме, и он явно был беспринципным ублюдком. Я бы сказал, что все возможно.

Торп взъерошил рукой растрепанные волосы.

– Сукин сын. Если это так, то это может быть еще одной причиной, по которой она никому не доверяет. Быть преданной своим парнем и сестрой в таком юном возрасте жестоко.

– Она также не могла положиться на отца. По моей информации, после смерти матери он оставил заботу о девочках наемным работникам и начал общаться с людьми, готовыми взять его деньги, в первую очередь с медицинскими исследователями. Похоже, он стал одержим идеей найти лекарство от рака от имени своей покойной жены.

– О, черт. – Торп покачал головой. – Девочки были так молоды. Они потеряли мать. Они нуждались в утешении и любви. Неудивительно, что Калли хотела убежать из дома и поверила первому парню с твердым членом, который утверждал, что любит ее. Она усвоила урок на собственном горьком опыте. Как, черт возьми, она должна оправиться от этого, спасая свою чертову жизнь?

– Я не уверен, что она оправится. Я пытался исцелить ее, как мог, но, как ты знаешь, это чертовски большая работа, – вздохнул Шон.

– Ей нужны люди, на которых она может безошибочно положиться.

Эта мысль, казалось, еще больше отрезвила Торпа.

– Ты прав.

– Так что, если ты хочешь вернуться в «Доминион», скажи мне сейчас. Я доставлю тебя на пристань после восхода солнца. Пока ты будешь держать рот на замке, я пойму.

– Что? Я зашел так далеко не для того, чтобы сейчас сбежать. Я не брошу Калли. Аксель может управлять «Доминионом» и без меня. Многие люди там помогут.

Облегчение затопило Шона. Они оба согласились, что Калли должна быть на первом месте. Возможно, у них не так много общего, но они разделяли это убеждение. Теперь разговор стал сложным…

– Хорошо. Я много думал об этом. Мне нужна твоя помощь с Калли. Иногда ты единственный человек, который может до нее достучаться.

Шон вздохнул и попытался придумать, как сказать все остальное, что теснилось у него в голове. Вероятно, ему следовало немного поспать и выпить крепкого кофе, прежде чем он даже попробует, но время было не на их стороне. Как только Калли проснется, у них будет драка. Спор между ним и Торпом должен быть улажен сейчас.

– Я здесь ради нее, что бы ей ни понадобилось.

– Даже если это мы оба?

Торп колебался.

– Что ты имеешь в виду?

– Вероятно, ей понадобимся мы оба, чтобы защитить ее от тех, кто ее ищет, – начал Шон. – Я думаю, можно с уверенностью предположить, что, если они убили ее семью и стреляли в нее, они также хотят ее смерти. Чем больше людей прикрывает ей спину, тем в большей безопасности она будет.

– Согласен.

– И ты знаешь, какой скрытной она всегда была – и не без причины. Но если мы собираемся раскрыть ее, чтобы она рассказала нам о своем прошлом, нам придется заслужить ее доверие. Мне понадобится твоя твердая рука.

Торп сел и вгляделся в него сквозь темноту.

– В смысле?

– После того как несколько месяцев я рассказывал ей свою легенду, ее доверие ко мне сейчас в лучшем случае шаткое. Мы не можем дожидаться, когда вырастим его снова, прежде чем узнаем, что ей известно. Нам эта информация нужна сейчас.

Торп не ответил, но Шон видел, как в голове у этого человека все перевернулось.

– Ты знаешь, что я прав.

– Да.

Торп сглотнул.

– Так же, как ты знаешь, к чему я клоню, чувак. У этой женщины никогда не было того, что ей нужно. Когда она была маленькой, ей нужна была мать, но та умерла от рака. Будучи подростком, она нуждалась в поддержке семьи, но отец был слишком далек, в то время как сестра, вероятно, ударила ее ножом в спину. Ей нужно было закончить расти в безопасной среде… и ты знаешь, как это происходит. Теперь Калли нуждается в нас не только для защиты. Ей нужно, чтобы мы, наконец, сделали ее цельной.

– Господи…

Торп выдохнул и провел рукой по волосам.

Шон продолжал настаивать.

– Ты сам сказал, что мне не хватает знаний, чтобы должным образом направлять ее. Но не тебе. Тебе она доверяет. А ещё она тебя любит.

Торп сначала не сказал ни слова, просто протянул руку за бутылкой. Шон передал ту обратно, наблюдая, как другой мужчина глотает текилу, без сомнения, прокручивая в голове возможности.

– Я бы спросил, серьезно ли ты, черт возьми, но ты, очевидно, серьезно. – Он покачал головой с растрепанными волосами. – Я не рекомендую приглашать меня в свой огород, Маккензи. Я ей не подхожу.

Это утверждение было нелепым. Он и Калли идеально подходили друг другу.

– Прямо сейчас я просто пытаюсь сохранить ей жизнь, – уклонился Шон. – Если ты хочешь пойти своей дорогой, как только опасность минует, я помогу тебе найти дверь.

У него были смешанные чувства по поводу этого предложения. Торп, бросив Калли, раздавил бы ее. Но если это случится, ему придется найти какой-нибудь способ помочь ей справиться. Как бы то ни было, это была еще одна проблема нового дня. Теперь у него было что обдумать. Он просто должен верить, что как только Торп приблизится к ней, он не сможет уйти.

– Но я хочу, чтобы ты подумал об этом. Единственное место, где ваша разница в возрасте что-то значит, – это твоя голова. И ты беспокоишься о том, чтобы дать ей достаточно нежности? Это чушь собачья.

Даже если бы это было не так, Шон был бы счастлив подарить Калли много любви. В конце концов, если он не сможет ей что-то дать, Торп вполне может вытеснить его из ее сердца. Или, может быть, это говорил его собственный страх, потому что потом он закрыл глаза и вспомнил ее дрожащую капитуляцию, ее крики о том, что она любит его. Возможно, для Калли изначально он был в качестве замены тем потребностям, которые Торп не удовлетворял, но их отношения переросли в нечто гораздо более глубокое, чем он мог себе представить, когда она была просто именем в папке с файлами и фотографией симпатичной девушки.

– Переходи к делу и скажи мне, что хочешь сказать, – нетерпеливо проговорил Торп. – Объясни по буквам. Я не хочу, чтобы между нами было недопонимание.

– Мы разделяем ее на сто процентов – по крайней мере, до тех пор, пока она в опасности. Все, что мы делаем для нее, мы делаем вместе. Но ты не можешь делать это наполовину. Ты должен отдать ей все, что у тебя есть.

Торп замер.

– Так… ты хочешь, чтобы я наказывал ее?

– Когда ей это нужно, да.

Глубокий вдох. Задумчивый взгляд. Глоток.

– Ты хочешь, чтобы я дал зеленый свет сексу?

Это был вопрос, который, как он знал, рано или поздно всплывет на поверхность. Как много от Калли он готов был отдать другому мужчине…