Тихимин с тоской посмотрела ему в глаза и согласно кивнула. Двигаясь как можно осторожнее, чтобы не потревожить заживающую рану на месте члена, Римад осторожно раздел ее и уложил на кровать. Он долго ласкал любимую руками, был нежен, как, наверное, еще никогда, а когда она вся выгнулась от возбуждения, лег на спину и усадил ее на свое лицо. Ему было странно ласкать жену так, но по другому он уже просто не мог и старался сделать все так, чтобы ей было хорошо, совершенно не думая о себе. Когда же женщина кончила, она вздрогнула и то, что должно было произойти, произошло… В его рот хлынула ее моча… Римад проглотил все, высосав любимую досуха. Тихимин с плачем соскочила с его лица и принялась вытирать его лицо простыней.

– Тебе противно? Прости меня, я не хотела… – от ужаса того, что сделала, женщина уже хотела отказаться от всего и пытаться найти другой выход.

– От тебя мне ничего не противно, любовь моя, – с нежностью улыбнулся ей Римад.

– Спасибо, любимый… – положила она ему голову на грудь. – Но ты действительно готов принимать других?

– Зови… – глухо отозвался он. – Ради моего мальчика? Готов!

Женщина содрогнулась и вышла во двор, посмотреть, нет ли еще желающих. И каково же было ее удивление, когда она увидела у своего дома не менее пятидесяти молодых и средних лет женщин. К ней тут же подбежала Фитиват, которая в свое время даже аборт сделала от Римада и долго бегала за ним, надеясь, что он возьмет ее второй женой. Она встала перед Тихимин и возбужденно спросила:

– Уже можно? Я – первая! У нас тут уже очередь.

– Давай деньги и заходи, – резко оборвала бывшую соперницу женщина.

– Тихимин, – запрыгала на месте та, – а что, за один золотой он и полижет, и проглотит? И то, и другое?

– Что-то одно, – хмуро ответила ей Тихимин. – Если хочешь, чтобы и полизал, и помочиться, и испражниться, то три золотых.

– Жаль… – погрустнела девица. – Ну, ничего! Я ему, гаду, все припомню! Как раз срать охота.

Женщина едва смогла удержаться, чтобы не кинуться на нее и тут же, на месте, втоптать в грязь. Лишь воспоминание о сыне помогло ей взять себя в руки и принять деньги. Тихимин пропустила бывшую соперницу внутрь и стала ожидать, пока та не выйдет. Она стояла зажмурившись, с ужасом представляя себе, что же сейчас испытывает ее несчастный муж. От одной только мысли об этом женщину потянуло блевать, а ему ведь приходится это делать и выблевать проглоченное при клиентке будет нельзя… Когда Фитиват, наконец, вышла, Тихимин уже вся испереживалась, ее колотило. Открыв глаза, она увидела гнусно ухмыляющуюся физиономию первой клиентки, которая стояла на пороге, оправляя платье.

– Ну что? – жадно спросил кто-то из толпы.

– Насрала! – довольно ответила она.

– Ну и?

– Проглотил!

Тихимин не слушала больше, она рванулась в дом. Ее муж муж плашмя лежал на полу и тихо, почти беззвучно плакал. Его губы были измазаны дерьмом, и в комнате стояла отвратительная вонь. Женщина кинулась к нему, обтерла и умыла, шепча ласковые, утешающие слова, но он все так же безучастно лежал, и слезы продолжали стекать по его лицу.

– Нет, прекратим это! – в отчаянии выкрикнула Тихимин, с болью глядя на него. – Прости меня, если сможешь…

– Мой сын не должен голодать… – глухо произнес Римад. – Зови следующую.

– Ты уверен?

– Да.

Только за первый день бывший стражник обслужил более семидесяти женщин. Его жена, неожиданно ставшая его госпожой, после каждых пяти давала ему отдых, заставляла очистить и промыть желудок. А уж мыла она его собственноручно, да и заставляла чистить зубы вообще после каждой. Сперва Римаду было очень тошно и горько, обида на весь мир колотилась в груди парня, но нежность и терпение Тихимин сделали свое дело – он скоро начал привыкать и пить женскую мочу прямо из их, таких разных, половых щелей даже начало ему нравиться, как стало нравиться и ласкать их языком, сравнивая формы их половых губ, клиторов, вкус и запах влагалищ. Если кто-то из клиенток испражнялся ему в рот, парню было, конечно было противно, но ничего поделать с этим было нельзя и Римад, в конце концов, решил относиться к этому просто как к неприятной части работы.

Прошел месяц, и когда Тихимин подсчитала выручку, удивлению ее не было предела – она заработала на бывшем муже более тысячи золотых. Молодая женщина никогда и не мечтала о таких деньгах, не представляя даже, что они могут когда-либо у нее появиться. Но произошедшее, по зрелому размышлению, не показалось ей странным. Ведь женщины, узнавшие о дешевом рабе для удовольствий, работающем всего за один золотой, разносили слухи об этом по всему огромному городу. И со всех окрестностей к ней потянулись клиентки, жаждущие хоть раз в жизни познать удовольствия, доступные лишь богатым. Никто из них не мог позволить себе пойти в обычный Дом Удовольствий, и многие очень страдали от неудовлетворенного желание. Ведь, припомнила Тихимин последнюю перепись, количество женщин уже в двенадцать раз превышало количество мужчин, это даже несмотря на то, что огромное число девочек отбиралось у родителей и отдавалось в Воспитательные Дома рабынь любви. А желание у живущих в бедности и некрасивых женщин и девушек было ну никак не слабее, чем у обеспеченных и красивых. Вот только удовлетворить его подавляющее количество несчастных никак не могло. Мужчины смотрели лишь на красивых. А остальным оставалось лишь самоудовлетворение, чего, конечно, им не хватало. Обдумав все это, Тихимин решила действовать, ибо все владельцы Домов Удовольствий гнались за ценой, не понимая, почему-то, что на количестве можно заработать не меньше. Жещина купила пустырь напротив их дома, и за шестьсот золотых выстроила там большой, трехэтажный дом с двадцатью комнатами. Затем купила пятнадцать самых дешевых урезанных рабов и рабынь, переговорила с каждым по душам, переговорила как с человеком, а не как со скотом, пообещав через несколько лет свободу. И после этого разговора каждый из них согласился даже стать туалетом, от чего ранее напрочь отказывался, предпочитая медленную смерть на колу. И после всего этого Тихимин открыла Дом Удовольствий для бедных. Успехи ее и деловая хватки были таковы, что владельцы других Домов не успели даже оглянуться, как ее, построенные по одному образцу, Дома стали во всех концах города, их число вскорости превысило несколько сотен. Муж ее теперь облуживал разве что пару клиенток в день, да и то лишь тех, кого сам выбирал. Небогатым женщинам, снедаемым желанием, но не имеющим денег сейчас, в любом из ее Домов Удовольствий верили в долг. Многие юные девушки на шестнадцатилетие получали от госпожи Тихимин в подарок месяц бесплатных удовольствий. И задолжавшие почти никогда ее не подводили, не желая оказаться в черном списке. Вот таким-то образом уже через три года Тихимин стала одной из самых богатых женщин Нунду-анг-Орма, к тому времени уже вообще все Дома Удовольствий столицы и не только, дешевые и фешенебельные, принадлежали ей, предыдущих владельцев она разорила. Госпожа Справедливости и Зловещая Ти, будущая начальница ее тайной стражи, еще не знали друг друга, до их встречи должно было пройти еще весьма немало лет…