Глава 9

Поворот Ее тяготила нерешительность, когда дело касалось ее собственных эмоций.

Ее отец больше не звонил. Ни разу.

Морана не знала, почему это ее беспокоило, но по какой-то причине она не могла избавиться от ощущения, что что-то должно произойти. То, что ей ни в коем случае не понравится. В любом случае она бы не стала, если бы это делал ее отец.

Глубоко вздохнув и отбросив эти мысли на потом, она открыла дверь в гостевую спальню и вошла в пентхаус.

После предыдущей ночи, будь она обычной девушкой в любом другом мире, она бы не знала, чего ожидать. Но ее нормальность была нестандартной, и именно поэтому она знала, чего ожидать.

Она вышла из гостевой спальни, зная, что в пентхаусе она одна. Он ушел, как только рассвело, и она тоже, отступив в гостиную на остаток ночи, несколько часов назад.

Они не говорили ни слова после этой беседы, но когда она шла на кухню, она знала, что безмолвное перемирие, существовавшее с теми хрупкими каплями исчезли вместе с дождем. Солнце ярко сияло в небе, свет проникал сквозь стеклянную стену и освещал всю комнату, каждый темный дюйм пространства был затронут огнем, кондиционированный воздух отводил жару. Этот великолепный вид открывался перед ее глазами, солнечный свет отражался от воды с одной стороны и перелезал через здания с другой.

Сев на табурет, на котором она сидела накануне вечером, она подумала приготовить себе кофе, но передумала. Перемирие закончилось. Однажды она уже была под наркотиками. Она не была настолько дурой, чтобы снова стать ею.

Звук открывающегося лифта заставил ее быстро повернуться, положив руку на сумочку, в которой находился ее пистолет. Ее хватка за сумочку немного ослабла, когда она увидела идущую к ней Амару, ее высокое пышное тело в коричневых брюках, красном топе и зеленом шелковом шарфе. Ее темные, дикие кудри, ниспадающие на ее красивое лицо, и легкая улыбка на губах.

— Доброе утро, Морана, — кивнула женщина, ее лесно- зеленые глаза сияли.

Морана слегка расслабилась и кивнула в ответ.

— Амара. Амара улыбнулась и открыла холодильник.

Знакомая манера, с которой она передвигалась по комнате, доставая очки из шкафов, почему-то раздражала Морану. Она стиснула зубы и отвернулась, глядя на вид.

— Хочешь сока?

Морана обернулась и увидела, что она держит в руке немного апельсинового сока, склонив голову в вопросе. Она заколебалась, и Амара улыбнулась.

— Я не добавляла сюда наркотики, не волнуйся.

Мысленно качнув головой, Морана кивнула.

— Я не могу винить тебя за беспокойство. Не после того, что случилось в клубе, — продолжала говорить Амара, выливая прохладную жидкость в два высоких стакана, ее голос был таким же мягким тембром, что и раньше, заставляя сердце Мораны сжиматься.

В голове бешено забегали вопросы об этой женщине, проявившей единственную доброту. Каково ей было, зная, что она никогда не могла говорить громче шепота? Будет ли ей больно, если она заговорила громче? У нее тоже имелись физические шрамы? Насколько сильно ее пытали?

Морана отбросила вопросы, в ее голове возникли более насущные.

— Ты благополучно вернулась в клуб той ночью? — спросила она, когда Амара села напротив нее, положив локти на стол.

— Да, — мягко ответила Амара. — Тристан был там. Я находилась в безопасности.

Это заявление, исходящее от женщины, которую пытали в детстве, многое рассказало Моране. Она отложила это на потом и продолжила задавать вопросы.

— Ты знаешь, кто сел во внедорожник после того, как ты и мистер Кейн добрались до клуба?

Амара слегка нахмурилась, ее губы поджались.

— Нет. Что-то случилось?

Морана вздохнула, качая головой. Нет смысла рассказывать ей эту историю, если он этого не сделает. Он сказал Данте? Или снова опустил информацию?

— Хотя, — размышляла женщина, ее темные глаза мигали в памяти, — Теперь, когда я думаю об этом, Тристан действительно поспешил, когда увидел, что внедорожник снова поехал.

Морана смотрела, как Амара делает глоток из своего стакана, и, убедившись, что все в порядке, она сделала глоток из своего. Сладкий прохладный напиток заполнил ее горло, пощипывая чувства, когда она села прямее, глядя на другую женщину.

— Знаешь, ты невероятно храбрая, — произнесла Амара своим приглушенным голосом с улыбкой на губах.

Морана удивленно моргнула, прежде чем почувствовать, что слегка краснеет.

— Хм, спасибо, я думаю.

Другая женщина усмехнулась ее неловкому ответу, полностью расслабившись в пространстве.

— Тристан — устрашающий человек, сам по себе. И он изо всех сил старается запугать тебя еще больше. Тот факт, что ты провела ночь в одиночестве в его доме, многое говорит мне о тебе. Хотя ты единственный ребенок мужчины такой же известный, как твой отец ... Не знаю, почему я удивлена. Ты сильная. Я восхищаюсь этим.

Сильнее покраснев, хотя она пыталась скрыть это, Морана прочистила горло. Она никогда не получала комплиментов ни за что, кроме ее интеллекта. И получить его сейчас, о чем-то столь укоренившемся в том, кем она являлась, было, мягко говоря, тревожно.

Готовая сменить тему, она глубоко вздохнула и..

— Ты живешь здесь? — слова растворились в воздухе.

Aмара выпила немного ее сока, ее глаза расширились, прежде чем она лопнула от смеха. Звук был мягким, но подлинным.

— С Тристаном? Господи, нет!

Это беспокоила Морану, но она расслабилась после услышанного.

Амара продолжала хихикать.

— Этот человек территориально относится к своему пространству. Очень территориально. Однажды я вошла в его комнату, не постучав, он чуть не выпалил из меня глаза!

Все внутри Мораны застыло от этой информации.

Вчера она без разрешения вошла в его комнату. Она стояла прямо на краю его пространства, и он видел ее. Вот только он не смотрел. Он был поражён.

Слова, его слова, сказанные несколько недель назад, заполнили ее разум.

У меня есть территория, которая принадлежит мне. Никогда не вторгайся в неё. Может, это были всего лишь слова в попытке утвердить его контроль, как она думала, или что-то еще?

Голос Амары вырвал ее из мыслей.

— Тристан не пускает людей в свое пространство. Все, кто его знают, об этом в курсе.

Морана моргнула, все еще не оправившись от вопросов о невероятно сбивающем с толку человеке.

— Тогда почему он позволил мне остаться здесь?

Почему настоял на том, чтобы она осталась? Почему так зарычал, когда Данте был готов предложить ей свою квартиру?

Глаза Амары слегка сузились, на ее губах появилась улыбка.

— Это любопытно, не правда ли?

Морана молчала. Амара покачала головой.

— Итак, отвечаю на твой вопрос, нет, я здесь не живу. Но живу поблизости.

Ее любопытство было возбуждено.

— Ты не живешь в Тенебре?

Морана увидела тень от глаз Амары, когда она отвела взгляд. Задумчивость окутывала ее плечи, когда она вздохнула, вздох вырвался из глубины ее души.

— Я могу навестить там свою семью, но мне не разрешили остаться.

Интересный подбор слов.

— Почему? — спросила Морана прежде, чем смогла остановиться.

Амара посмотрела на Морану, ее темные глаза горели болью, неся темное бремя, хотя ее губы криво улыбались.

— Некоторые вещи лучше оставить без ответа, Морана. Мой дом там. Моя мама по-прежнему обслуживает семью Марони. Мои корни, все, что я есть, все, кого я люблю, все там. Но я проклята, чтобы не остаться.

Морана моргнула, чувствуя боль в сердце из-за женщины. У Амары был дом, любящее место, где она никогда не могла жить. Морана жила в одном месте, но не имела дома. И в этот момент она почувствовала боль женщины.

Прежде чем она осознала это, ее рука пересекла пространство между ними, схватила Амару и мягко сжала.

— Мне жаль.

Морана увидела удивление в глазах другой женщины от этого жеста, даже когда она сжала руку в ответ, ее выражение было мягким, благодарным. Она пожала плечами.

— Иногда я просто скучаю по дому. Вот почему я так рада, когда приходят Тристан или Данте.

— У тебя здесь должны быть друзья, — размышляла Морана.

— Не совсем, — Амара посмотрела вниз. — Я здесь в основном по работе. К тому же это не мой город. У меня имеются ограничения.

Морана хотела сказать ей, чтобы она когда-нибудь позвонила. Хотела сказать ей, что у нее тоже нет друзей. Хотела сказать ей, что хотела бы подружиться с самой смелой. Но не могла.

У нее вертелись слова на кончике языка, готовые вырваться наружу. У нее была эта потребность, так глубоко внутри нее, узнать кого-то, завести друга, поделиться своей жизнью и историями с человеком. Но подобные действия могут иметь последствия не только для нее, но и для Амары. Она была изгнана собственным городом и отправлена сюда. Морана не могла заставить ее выбросить или убить.

Она закусила губу и отдернула руку, откашлявшись, выглянула из стеклянной стены внутри себя, но не могла дотянуться.

Звук открывающегося лифта спас ее от неловкой тишины.

Морана снова повернулась, чтобы увидеть новоприбывших, ее взгляд упал на Данте и входящего Тристана Кейна, обоих высоких, широких, невероятно красивых мужчин. Она увидела, что Данте запнулся на секунду, когда его взгляд упал на Амару, но он продолжал приближаться к ним, одетый в другой острый костюм. С другой стороны, мужчина рядом с ним грациозно вошел, привлекая взгляд Мораны. Снова.

Она чувствовала, как ее живот сжался, когда ее глаза встретились с его, эти острые голубые глаза великолепно выглядели на солнце, его плотное мускулистое тело в простой футболке и штанах-карго говорило ей, где бы они ни были, это было достаточно неформально.

— Вижу, ты поудобнее устроилась на моей кухне, Амара, — сказал он своим виски-голосом женщине позади нее, хотя его глаза не отрывались от нее.

— Просто на твоей кухне, — ответила Амара мягким, но задорным голосом.

Данте подошел к стеклянной стене, засунув руки в карманы, и посмотрел на вид, полностью игнорируя всех в комнате. Морана наблюдала за другим мужчиной, чувствуя напряжение между ним и Амарой. Она и раньше это чувствовала.