ГЛАВА 4

АЙЛА

Алессио отступил, и я почувствовала, как под его пронзительным взглядом моё тело расслабляется. Ощущение, словно я, попав в плен пристального внимания русского, больше не принадлежу сама себе.

Облизнув внезапно пересохшие губы, я заметила, что Иваншов следит за каждым моим движением. Глядя мне в глаза, мужчина медленно, повторяя за мной, провёл языком по губе. И это было настолько чувственно, что мне пришлось отвести взгляд.

Почему он так на меня действует? В один миг Алессио словно жаждет убить меня, а в другой – безудержно поцеловать. Возможно, для него всё это не более чем игра?

Я усмехнулась. Конечно же игра. Это то, как Алессио Иваншов поступает. Я слышала, что говорят о нём. Алессио мастерски, как по нотам, сыграет с тобой. А затем, добившись желаемого, не задумываясь, вышвырнет. Или убьёт.

Для него я всего лишь пешка. Так что придётся просчитывать свои действия. Если Алессио затеет игру – тогда стоит принять её правила, потому что, так или иначе, но я должна выбраться отсюда живой.

– Николай, – внезапно крикнул Алессио.

Его грубый голос вырвал меня из мыслей, и когда дверь за спиной распахнулась, я подпрыгнула от неожиданности.

Быстро развернувшись, я увидела застывшего на пороге громадного мужчину. Он, расставив ноги на ширине плеч, занял собой почти весь дверной проём. У Николая были очень коротко острижены волосы. Его лицо с правой стороны, ото лба и до подбородка, пересекал глубокий шрам. И от того мужчина выглядел ещё более агрессивно. Николай облачён в чёрный костюм-тройку, похожий на костюм Алессио. У него в кобуре было два пистолета.

Наёмник с ненавистью посмотрел на меня, я задрожала всем телом.

– Николай, покажи Айле комнату рядом с моей. Теперь она принадлежит ей, – уже привычным строгим тоном произнёс Алессио.

Мой отец и Альберто использовали тот же тон, приказывая своим людям. Это значит, что они хотели беспрекословного и безотлагательного подчинения.

– Когда она обустроится, ты должен отвести её к горничным. Айла будет работать с ними, – продолжил русский. На лице Николая всё это время была бесстрастная маска. У него не дёрнулся ни один мускул. И я уверена, мужчина даже не моргал.

Алессио замолчал, и Николай, резко кивнув, принялся ждать, когда я выйду. Оглянувшись на Иваншова, я заметила, что тот, смотрит на меня, выжидая, что я буду делать дальше.

– Что я… эм-м-м… Что я должна буду делать?

Я начала запинаться. В комнате с двумя огромными и сильными мужчинами, я чувствовала себя жертвой. Возможно, так оно и было.

Алессио подошёл ближе – между нами остался всего дюйм. Наклонившись, он прошептал мне на ухо:

– Всё, что бы я тебе ни велел.

От его слов сердце в моей груди ускорило свой ритм, и я поспешно отступила назад.

– Извини? – с волнением уточнила я.

– Сегодня горничные сами найдут тебе задание, – сказал Алессио, вновь шагнув ближе. – Но, если я захочу, чтобы ты сделала что-то другое… – не сводя с меня пристального взгляда, мужчина замолчал. – Тогда я дам тебе знать.

Едва ли его слова хоть как-то успокоили меня. По правде говоря, я стала нервничать ещё больше. И то, как он закончил свою фразу – очевидно, мне даже не стоит пытаться возражать. Что бы ни захотел Иваншов – я должна буду сделать это. Без лишних вопросов.

– Николай, уведи её. У меня дела, – скомандовал Алессио, отступая назад.

Русский так и не отвёл взгляд, и я почувствовала, как Николай оказался рядом. Он был так близко, что я ощущала его дыхание на своей шее. Вздрогнув, я шагнула вперёд, ближе к Алессио. Мне никуда не деться – я оказалась в ловушке. Между двух агрессивных мужчин, которые порождают во мне желание сбежать и спрятаться.

– Пойдём, – сказал Николай. Его голос неприятно резал слух.

Посмотрев на Алессио, я увидела, как он кивнул, словно давая мне разрешение идти. Николай, грубо схватив, начал тянуть меня из комнаты. Его хватка оказалась настолько крепкой, что я почувствовала, как немеет рука.

Учитывая сколько ссадин на моём теле – у меня болело всё от кончиков пальцев на ногах и до макушки. Внезапно меня охватила слабость и закружилась голова.

Я запнулась о свои же ноги, но, услышав, как заворчал Николай, быстро выпрямилась. Тяжело сглотнув, я изо всех сил старалась идти ровно, в то время как мужчина силой тащил меня в комнату, соседнюю с комнатой Алессио. Когда Николай открыл дверь и толкнул меня внутрь, я ахнула от того, что тело охватила непередаваемая боль. В помещении было темно, но внезапно включился свет. И я вновь ахнула, но уже совершенно по другой причине.

Спальня оказалась огромной – по крайней мере раза в три больше моей собственной. Но лучшее, что было в ней – великолепный вид, открывавшийся на красивый сад за домом. Подойдя к окну, выглянув наружу, я почувствовала умиротворение. На какой-то миг я почувствовала себя свободной.

И я задалась вопросом: когда весь мир вокруг рушится, как что-то, словно полная противоположность моей жизни, может выглядеть таким безмятежным.

– Прими душ, а затем я отведу тебя вниз к горничным. Одежду тебе принесут, – вернул меня в реальность голос Николая.

Обернувшись, я увидела застывшего у порога наёмника. Он стоял, скрестив руки на груди, отчего его мышцы казались ещё более внушительными.

Я тяжело сглотнула комок в горле. Стоило мне кивнуть, Николай шагнул назад и закрыл за собой дверь.

Присутствие мужчины подавляло, так что, освободившись от него, я не сдержала вздох облегчения. Оглянувшись, я увидела кровать, которая, казалось бы, занимала едва ли не половину комнаты. По обе стороны от неё стояли ночные столики, слева же от меня расположился шкаф, выполненный в том же стиле. Как и в комнате Алессио, у изножья была банкетка с парочкой подушек по краям.

Подойдя к кровати, я опустилась на неё, немного подпрыгнув на матрасе. Приятное стёганое одеяло под ладонями казалось таким мягким, что единственным моим желанием было лечь и уснуть.

Тело казалось вялым, и в итоге усталость взяла надо мной верх. Зевнув, я медленно легла на кровать, прижимаясь к мягкому покрывалу, чувствуя, как расслабляются мышцы. От ощущения тепла и уюта мои глаза медленно закрылись.

«Всего несколько минут», – подумала я.

***

Я проснулась в ту же секунду, когда распахнулась дверь. Она с силой ударилась о стену, и я, не в силах подавить дрожь, подпрыгнула на кровати. Я всё ещё чувствовала слабость – меня даже немного вело из стороны в сторону.

После сна картинка перед глазами казалась смазанной, и мне пришлось моргнуть несколько раз, привыкая к свету. Когда зрение наконец сфокусировалось, я тяжело сглотнула. На пороге застыл Николай – мужчина выглядел угрожающе злым.

– Ты должна была принять душ, – процедил он сквозь зубы. Наёмник вошёл в комнату, гулко ступая по деревянному полу. – Послушай: Босс приказывает – ты подчиняешься. Не создавая проблем. Поняла?

Не в силах выдавить из себя хотя бы слово, я просто кивнула.

Николай пугал меня. Судя по его виду, он терпеть не мог, когда ему пытались пудрить мозги. Но, что главное, мужчина выглядел как убийца. И, если я не ошибаюсь, то даже как наиболее жестокий убийца. Здесь все такие. В этой жизни нет места невинности.

Мужчина молча указал на дверь слева от меня. Нервничая, я подошла к ней. Из-за его присутствия моя кожа казалась сверхчувствительной.

Открыв белую дверь, увидев за ней ванну, душ, шампунь и мыло – на глаза навернулись слёзы. Убежав из дома, я думала, что мне придётся жить на улице и отстаивать свою жизнь; что я буду отчаянно нуждаться в предметах первой необходимости.

Но сейчас я стояла перед невероятной ванной, и у меня была огромная спальня с удобной кроватью. У меня была работа и еда. Даже несмотря на то, что ситуация сложилась не совсем так, как я того хотела, меня переполняла благодарность.

Закрыв за собой дверь, я заметила, что в комнате нет никаких женских вещей. Я лишь пожала плечами, прошептав:

– Главное привести себя в порядок.

Стоило взгляду замереть на зеркале, и мои глаза шокировано распахнулись.

Я была грязной. Вся в копоти. Моё лицо покраснело от кровоподтёков и ссадин, некоторые из которых уже позеленели. Белое платье запачкалось и порвалось. Хотела бы я сейчас подолгу валяться в ванной, но могла позволить себе только быстрый душ.

Резво стянув платье, я вздрогнула. Оглянувшись на зеркало, замечаю царапины на своих руках.

Я выглядела ужасно. Я и правда стояла перед Алессио в таком виде? Как ему не было противно? Но, главное, почему он уже хотя бы просто прикоснулся ко мне? Меня пугало даже собственное отражение в зеркале.

Покачав головой, я зашла в душевую кабину. Когда горячая вода обрушилась на обнажённую кожу, согревая моё одеревеневшее нагое тело, я ощутила, как расслабляются мои мышцы. Сначала синяки начали зудеть и болеть, но уже спустя несколько минут я чувствовала только тепло.

Когда напряжение исчезло, я глубоко вдохнула. Подняв лицо вверх, я позволила воде омыть мои ссадины. Протянув руку и налив в ладошку шампунь, после распределив его по своим грязным волосам, я едва сдерживала радость. Стоя под струями, я ополоснула волосы. Мутная вода, листья и небольшие веточки смывало в водосток. И когда вода, наконец, стала прозрачной, я принялась мыть тело. Но закончив и с этим, я простояла под душем ещё несколько минут, позволяя теплу питать каждую клеточку.

Выйдя из кабинки, едва стоя на ногах, я вздрогнула, когда холодный воздух коснулся моей кожи. Схватив со стойки рядом полотенце, сначала я занялась волосами, а затем и телом. Обернув его вокруг себя, я встала перед зеркалом. Теперь я выглядела намного лучше. Мои синяки больше не казались такими ужасным, как раньше. Лицо не было бледным. Щёки порозовели от тёплой воды, а зелёные глаза ярко сияли. Улыбнувшись своему отражению, я, открыв дверь, выглянула в комнату.