Глава 2

Эвелин вылезла из колодца без карманного фонарика, но с ключом от автомобиля в руке. При этом, девушка по ошибке нажала на пусковую кнопку дистанционного управления. Недалеко раздался пронзительный звук, затем открылся главный замок.

- Что за удачная покупка! - пробормотала она.

Зажглось внутреннее освещение "Порше", припаркованного на противоположной стороне улицы, недалеко от ночного клуба. На несколько секунд засветились даже оранжевые поворотники автомобиля.

Определенно, ключ уже давно лежал в тине, но батарея работала. Никто не хватился своего "Порше"? Эвелин взяла свои туфли на шпильках, перелезла через ограждение и босиком побежала к машине. Серебристо-серая "Порше Каррера 911" была элегантным двухместным хардтопом, с легкосплавными дисками, и выхлопной трубой из нержавеющей стали. Несколько штрафов были приклеены за щёткой стеклоочистителя. Эта машина стоила минимум сто двадцать тысяч евро. Или как маленький дом для одной семьи в благополучном районе.

Из ночного клуба доносился глухой бас. Никакого швейцара, никакой очереди гостей, только чёрные опущенные жалюзи и жужжащий шум неоновой рекламы "Entrez-Nous". Эвелин открыла машину и плюхнулась на водительское сидение. Когда она закрыла дверь, огни внутреннего освещения погасли. Только сейчас девушка заметила, что её блузка впитала вонь клоаки.

Ноги Эвелин до лодыжек были грязными, но почему-то она чувствовала себя живой. Рулевое колесо, подлокотники и чехлы из жатой кожи пахли так, как будто были только из мастерской. Она вставила ключ зажигания. С бортовым компьютером и многофункциональным рулевым колесом, салон автомобиля выглядел как кабина самолёта. Индикатор спидометра доходил до трёхсот километров в час. Приборная панель показывала только одно положение — три тысячи километров.

Когда Эвелин открыла бардачок, её сердце забилось. К ней вывалились: мобильный телефон, зажигалка, сигареты, шариковая ручка, парковочный счётчик и... презервативы.. Как практично! Все вкусы, от земляники до ванили.

Когда кто-то постучал в боковое окно и Эвелин подпрыгнула. Сквозь стекло виднелось красное, одуловатое лицо мужчины смотрело. Ему было за пятьдесят, его костюм был потрепанный и галстук сидел наперекосяк, а несколько волосков он зачесал назад, чтобы скрыть появляющуюся лысину.

Инстинктивно Эвелин нажала на прикуриватель в консоли. Затем она посмотрела в зеркало заднего вида, мужчина был на улице один. Она опустила стекло вниз.

- Привет... - На Эвелин повеяло перегаром, мужчина был так накачан, как магазин спиртных напитков на двух ногах.

- Такая симпатичная, белокурая штучка, в такой скоростной малолитражке. - Он дёрнул узел своего галстука, как будто срочно нуждался в свежем воздухе.

- Если вы не в опасности или не нуждаетесь в помощи, я прошу вас меня не беспокоить.

Мужчина прислонился к водительской двери и ухмыльнулся.

- Я вынуждена просить вас меня не беспокоить, - передразнил он её голос. - Твой друг, вероятно, довольно богатый пижон, да* Я знаю этих типов. Сам был таким однажды.

Определенно, был. Эвелин уже хотела поднять стекло, когда мужчина начал возиться у дверной ручки.

- Руки прочь! - резко закричала она. - В ваших интересах!

- В ваших собственных интересах... - Он на шаг отступил, неуклюже достал из кармана брелок и небрежно крутил его на пальце. - Ты же ничего не имеешь против, если я к тебе сяду? - он ухмыльнулся. - Или лучше проводишь меня домой?

Что за альтернатива!

- Ты уже решила?

- В бардачке лежит перцовый аэрозоль! - врала она. - Одна доза этого выжжет вашу слизистую оболочку глаза и если вы астматик, ваши бронхи судорожно сожмутся и вы задохнетесь.

На мгновение он остановился, но затем передумал и вцепился через окно за интерьер автомобиля. Эвелин схватила его руку, прежде чем та достигла её шеи и...

... снова она почувствовала джутовый мешок на лице.

В этот момент из консоли выскочил нагревшийся поджигатель для сигарет. Эвелин схватила его свободной рукой, вытащила пробку и провела раскаленной металлической спиралью по пальцу мужчины.

Тот резко отступил. Эвелин отпустила его руку, он споткнулся и упал навзничь. Когда он упал, брелок выпал из его рук. Пока мужчина его искал на четвереньках и затем вставал, Эвелин закрыла окно и включила центральное блокирующее устройство.

Когда в следующее мгновение она посмотрела в окно, тот исчез. В зеркале заднего вида она видела, ак он исчезал в переулке.

Ее сердце колотилось. Она глубоко дышала и положила на место поджигатель сигарет. С давних пор Эвелин хотела посещать курсы дзюдо, но никогда не находила для этого время. Ей нужно отказаться от своей ежедневной пробежки по городскому парку, но в этом и заключалось слишком много. "Забудь идиота", - сказала она себе. - "Сконцентрируйся!"

Она склонилась над местом рядом с водителем и стала рыться в хаосе бардачка. Между презервативами и пачками сигарет, девушка наткнулась на листок, свёрнутый трубочкой.

- Кто бы говорил, - пробормотала она.

«Детская больница Святой Анны».

Рекламная брошюра приглашала на благотворительный вечер для детей, больных раком. Она точно сидела в машине Кислингера. Стоял ли "Порше" здесь уже две недели? Вдова Кислингера не упомянула "Порше". Возможно, она ничего не знала о машине. Эвелин смотрела на красные клубничные презервативы. Затем, через боковое стекло, девушка посмотрела на мигающие неоновые лампы " Entrez-Nous". Ночной клуб в этом районе был не только эксклюзивным и шикарным - но, определенно, тайным. В противном случае, никакие "Ауди" и "Мерседесы" не парковались бы перед ним.

Определенно, вдова Кислингера не знала ни об этом "Порше", ни о том, чем занимался ее муж после посещения благотворительных мероприятий. Эвелин узнает об этом.

Изнутри ночной клуб выглядел лучше, чем снаружи - так называемая ставка "своих людей», у которых было слишком много денег в кармане. Самый дешевый спиртной напиток стоил здесь пятнадцать евро. То, что такой клуб разместился как раз в этом районе, могло заключаться только в дешевой аренде.

Сейчас, в десять часов вечера, навес еще не был задымлен сигаретным дымом. Заведение, наверное, посетят только через несколько часов. Эвелин подошла к бару, заняла место на табуретке и заказала "Дайкири". Когда бармен подошел, она подозвала его ближе.

- Снаружи парень в костюме шатается среди машин, - крикнула она, перекрикивая грохот колонок.

Лысый парень, в эспаньелке, пирсингом в губе и сетью татуировок на шее, оперся на прилавок.

- Это Руди. В это время он, по большей части, здесь. Постоянный клиент.

- Он сильно перебрал.

- Дважды в неделю он напивается от своей душевной подавленности. Синдром хронической усталости, семейные сцены, банкротство фирмы, выплата элементов бывшей... Всегда одно и то же. Он к вам приставал?

Эвелин не ответила.

- Он никому не делает зла, ему просто нужно с кем-то поговорить.

У Эвелин было впечатление, что душевная подавленность Руди хотела от нее чего-то другого. Она попыталась его забыть.

- Вы работали в субботу две недели назад? - спросила она.

- Да, черт возьми. Я здесь каждую ночь.

Она подвинула к нему по столу папку с аутопсией Кислингера. Лысый вопросительно на нее посмотрел.

 - Откройте папку, - попросила она.

Бармен помедлил, затем открыл документ и уставился на разбухшее лицо Кислингера, которое под светом неоновой лампы на столе для аутопсии выглядело бледным, как будто тот застрял в шахте на недели. Рядом с фотографией лежала купюра в сто евро.

- Вы знаете этого мужчину? - спросила Эвелин.

Бармен отодвинул купюру.

- Имени не знаю.

- Не имеет значения. Вы его знаете?

- Время от времени он находится здесь.

- Бывал здесь время от времени, -поправила его Эвелин. - Отставной педиатр. Он тоже приходил две недели назад?

Когда второй бармен с пустым подносом вышел за прилавок, лысый стянул купюру и захлопнул папку.

- Вы из полиции?

- Я так выгляжу?

Он осмотрел ее, потом неожиданно ухмыльнулся.

- С такими рыже-коричневыми глазами? Нет, вы слишком красивая.

Эвелин почувствовала, как к голове прилил жар. У нее не было проблем с бродягами, уголовными преступниками или наркоманами, и также не было, если она ехала ночью в метро по городу, но она никогда еще не смогла справиться с комплиментами такого рода.

- Так мужчина был здесь или нет?

- Он был здесь. - Лысый посмотрел в конец стойки. - Он сидел в той нише и беседовал со стройной блондинкой, потискал малышку немного, но потом рассчитался и ушел.

- А женщина?

Лысый пожал плечами.

- Наверное, нашла другого фраера.

Неожиданно Эвелин подумала о пьяном постоянном клиенте, который на коленях ползал перед "Порше". На четвереньках! Вот оно!

- Сколько бокалов выпил педиатр? - взволнованно спросила она.

- Несколько стаканов

- Насколько много?

- Я не веду статистику.

- Подумайте, - настаивала она.

Лысый скривился.

- Он заправился достаточно, бутылка шампанского, по меньшей мере.

В отчете о вскрытии говорилось, что Кислингер был пьян, поэтому коронер и чиновники уголовной полиции, вероятно, полагали, что на благотворительном вечере он опрокинул несколько бокалов шампанского или вина, затем пошел к следующей остановке метро, и споткнулся на якобы неосторожно закрепленном ограждении.

Правда выглядела совершенно по-другому. Душевная подавленность Руди неожиданно толкнула ее на правильный след. Эвелин почти залпом выпила "Дайкири", заплатила за него и положила на прилавок дополнительную купюру. Лысый бросил взгляд на деньги и вопросительно поднял бровь.

- В следующий раз пригласите Руди на крепкий кофе, прежде чем он покинет бар - я перед ним в долгу.

Она покинула бар. Завтра утром это будет хорошеньким сюрпризом для вдовы Кислингера и ее адвоката.