Глава 30 Коул

Преимуществом наблюдательности является наличие элемента неожиданности.

Если вы сможете предсказать действия каждого до того, как они их совершат, это даст вам шанс сразить их на их собственной стороне поля боя.

Недостатком является то, что кто-то знает, что вы наблюдательны, и прячется от вас.

Например, то, что Сильвер делала последние пару дней.

Она не избегает меня, но она была осторожна со мной, сразу же отбрасывая любой шанс, который у неё появляется. Она проводила ночи у своей матери, чтобы я не прокрался в её комнату.

Потом я услышал, как вчера она шёпотом спросила Фредерика, есть ли вероятность, что у кого-то за пределами команды её отца может быть её номер телефона.

Я знал, что она изменила его из-за преследователя. Тот факт, что она делает это сейчас, после многих лет их получения, означает, что он улучшил свои методы.

Он ведь не мог вступить в контакт, верно?

Моя теория состоит в том, что её изменение связано с ним, и для того, чтобы вернуть её, мне нужно позаботиться об этом.

Но сначала…

После того, как все покинули раздевалку, я упёрся рукой в стену, блокируя выход Эйдену.

Он не пришёл на тренировку и пришёл только для того, чтобы убедиться, что мы собираемся навестить Эльзу в Meet Up, потому что ей нужна компания после проблем со здоровьем. Или, скорее, такие люди, как Ксандер, Ронан и Ким. Он специально сказал мне не ходить. Я знаю, почему. Он больше не доверяет мне рядом с Эльзой, не с тем ущербом, который я могу нанести его отношениям с ней.

– Что на этот раз? – Он приподнимает бровь. – Ты хочешь начать полиаморную интрижку? Хотя я не думаю, что Куинс смогла бы это вынести.

Я делаю глубокий вдох и улыбаюсь, хватая его за воротник.

– Ещё раз так о ней заговоришь, и я изменю твои черты.

– Ты забыл ту часть, где она моя невеста? – Он разглаживает что-то на моей куртке. – Ты мой шурин. Разве там не полно единорогов, или что?

Я продолжаю улыбаться, хотя и хочу, чтобы его голова оказалась посреди лужи крови в моём старом доме.

– Это моё последнее предупреждение, Кинг. Покончи с этим вместе с ней. Официально.

– Дай мне подумать об этом... хммм. Я собираюсь отказаться.

– Это твой выбор. Не вини меня потом.

Я оставляю его и выхожу на улицу.

Сильвер сказала Себастьяну, что на несколько дней останется у своей мамы. Я вижу её только в школе, где она следит за тем, чтобы её друзья всегда были с ней.

После той ночи, которую мы провели в моей машине, когда я читал ей, я думал, что она приходит в себя. Что она наконец-то отказалась от своего проклятого упрямства и сопротивления, но Сильвер не из тех, кто сдаётся. Даже если ты приставишь нож к её горлу.

Она из тех, кому нужно бросить вызов, а потом заставить её проиграть.

Беги, пока можешь, Сильвер.

Я направляюсь к своей машине и, когда открываю дверь, замечаю, что кто-то стоит у входа.

Адам Херран.

Капитан команды по регби и сын одного из членов Консервативной партии. Обычно мне было бы наплевать на него, но позиция, в которой он стоит, находится прямо на виду у того места, где Сильвер обычно паркует свою машину.

Она уже ушла; я видел её не так давно.

Тот факт, что он стоит так близко к тому месту, где она была, может быть совпадением, но вот в чем дело, я не верю в совпадения.

Все происходит по какой-то причине. Совпадение - это просто термин для интерпретации вещей, которые, кажется, не имеют объяснения.

Они это делают. Вам просто нужно заглянуть глубже.

Я наклоняю голову в сторону, когда Адам достаёт свой телефон и ухмыляется, глядя на него. Его указательный палец слегка подёргивается, и я предполагаю, что это возбуждение, трепет... удовлетворение.

Я прячу все эти реакции на задворках своего сознания. Адам Херран сейчас находится под моим радаром, и ничто — абсолютно ничто — не спасёт его от меня, если он действительно сделал то, что я думаю, что он сделал.

Но сначала мне нужно выполнить своё обещание Эйдену и проехать весь путь до Meet Up.

Когда я прихожу, я игнорирую протесты Ронана и Ксандера о том, что мне не следует быть здесь. Эльза выглядит растрёпанной, в беспорядке, как будто она не могла заснуть. В её отношениях с Эйденом есть что-то такое, что совсем не то, чем кажется. Все называют её Холодным Сердцем, но я верю, что за этим льдом всегда есть причина.

Лёд Эйдена существует из-за похищения.

Лёд Сильвер существует из-за развода её родителей, который она до сих пор не преодолела, как бы сильно она ни любила маму.

Мой - из-за этой лужи крови и потребности в хаосе.

И чтобы отомстить Эйдену, мне нужно растопить лёд Эльзы. Единственный способ сделать это - рассказать ей правду, которую Эйден никогда бы не раскрыл.

Пока Ксандер и Ронан препираются, а Кимберли наблюдает за ними мечтательными глазами — вернее, она наблюдает за Ксаном, — я вывожу Эльзу на улицу и рассказываю ей о похищении.

Я рассказываю ей все, что произошло, от моего лица. Конечно, я не рассказываю ей о встрече с хаосом или о том, что не хотел, чтобы меня нашли. Это сделало бы меня похожим на психа, и мне не нужно, чтобы этот багаж сваливался на Эльзу.

Ей нужно доверять мне, а не опасаться меня.

Я собираюсь рассказать ей о помолвке Эйдена с Сильвер, когда Ксандер обрывает нас, как маленькая сучка.

Хорошо. Возможно, на этот раз я упустил свой шанс, но не в следующий раз.

Эльза узнает о помолвке, и у Эйдена не будет другого выбора, кроме как разорвать её с Сильвер.

И тогда она будет моей. Всей, блядь, моей.

Когда я возвращаюсь домой, в доме жутко тихо. У Себастьяна идут какие-то дебаты в СМИ, так что вся его команда с ним.

У мамы дедлайн, так что она, должно быть, пишет. В последнее время здесь царит спокойное и умиротворённое настроение.

И пусто.

Отсутствие Сильвер заставляет это место чувствовать себя грёбаным кладбищем.

Что со мной не так? Я должен был видеть в ней свой хаос, но теперь она - причина спокойствия?

Но она всё равно вернётся. Я избавлюсь от Эйдена и всего, что удерживает её подальше от меня, пока у неё не останется другого выбора, кроме как снова броситься в мои объятия.

Когда я читал об истории Европы, у меня было небольшое увлечение Испанией — современной Испанией и Португалией. Одна история осталась со мной. Во время завоевания мусульманским халифатом Испании в восьмом веке был один берберский вождь, который провёл небольшую армию с севера Африки в Гибралтар, который теперь назван в его честь. Его люди были напуганы, потому что их было значительно меньше.

Что он сделал?

Он сжёг все их корабли и сказал им знаменитую фразу: «Враг перед вами. Море позади вас.»

Он не оставил им другого выбора, кроме как сражаться. Они не только сражались, но и побеждали и правили Испанией более семи столетий.

Вот что я сделаю с Сильвер. Я сожгу её корабли, чтобы у неё не было другого выбора, кроме как вернуться ко мне.

Быть моей в течение семи грёбаных столетий — или что-то близкое к этому в человеческих годах.

Я готовлю мамин любимый жасминовый чай и несу его в её кабинет, который она приготовила, как только мы сюда переехали. Маме всегда нужно было свободное пространство, чтобы писать. Если кто-нибудь её перебьёт, она потеряет ход мыслей и, возможно, никогда не вернётся в эту «зону».

Вместо того чтобы постучать, я медленно открываю дверь, планируя поставить напиток на стол и уйти.

Мама стоит перед своей доской, записывая то, что кажется идеями. Для меня они всегда выглядят как очередной хаос. Слова, разбросанные повсюду без видимой цели или смысла. Как ей удаётся потом соединить их во что-то связное, до сих пор ускользает от меня.

Однако мама - художница, и никто не должен их понимать. Она говорит, что даже художникам иногда бывает трудно понять самих себя.

Я ставлю чашку на стол и планирую уйти, не потревожив её, но она оборачивается и улыбается.

– Дорогой, ты дома.

– Я принёс тебе немного чая. – Я указываю на доску. – Когда я смогу это прочитать, мам?

– Ещё нет.

– Я думал, что у меня есть преимущества быть сыном и рано начинать читать.

О предстоящей книге мамы много говорят, и, как и любой другой её поклонник, я не могу дождаться, когда смогу заполучить этот шедевр в свои руки. У мамы есть способ будоражить человеческий разум, не романтизируя его. Я влюбился в её творчество с тех пор, как украл её первую книгу и прочитал в доме Эйдена.

Она смеётся.

– Отлично. Я дам тебе копию в то же время, когда отправлю её своему агенту. Счастлив?

– Да. Ну а теперь, ты поела?

Мама забывает о своих таблетках и еде, когда у неё сжатые сроки, и мне приходится постоянно напоминать ей о них. Сильвер тоже взял на себя эту роль.

В последнее время у мамы была бессонница, но это только потому, что она писала. Кажется, она всегда немного отступает, когда у неё дедлайн. Её психотерапевт сказал мне, что беспокоиться не о чем, потому что она в стрессе и в конце концов придёт в норму, как только убедится, что уложилась в срок.

– Я поела. – Она подходит ближе и гладит меня по щеке. – Посмотри на моего маленького мальчика, выросшего в мужчину. Я говорила тебе, что горжусь тобой сегодня?

– Ты только что это сделала.

– Где Сильвер? – Она смотрит мне за спину. – Я планировала приготовить лазанью на ужин.

– Она сказала Себастьяну, что останется со своей мамой. – Я ухмыляюсь. – Давай устроим свидание для двоих?

Выражение её лица падает, так как она всецело поглощена семейными сборищами, но затем она снова улыбается.

– Безусловно.

Я собираюсь оставить её в покое, но останавливаюсь у двери и оборачиваюсь.

– Мам?

– Да?

Она бросает на меня взгляд через плечо.

– Ты счастлива? С Себастьяном, я имею в виду.

Я бы сказал, что да. Он внимателен и даёт ей пространство, в котором она нуждается, но дьявол во мне хочет, чтобы её ответ был «нет» настолько плохим, что это отвратительно.

– Ну, конечно. – Её лицо расплывается в еще одной тёплой, ободряющей улыбке. – У меня наконец-то есть семья, о которой я мечтала.