– Я рад за тебя, мама.

Я не рад.

Да, я хочу, чтобы мама больше улыбалась, и она улыбается с тех пор, как мы переехали сюда, но теперь я начинаю сожалеть.

Я начинаю думать, а что, если бы я не согласился, когда она впервые рассказала мне о Себастьяне? Что, если бы я сказал ей «нет» вместо того, чтобы надеяться, что они в конце концов устанут друг от друга и расстанутся?

И самое смешное, что я не делаю «что, если». Я из тех, кто не оглядывается на прошлые события, а вместо этого смотрит вперёд.

Однако из моих правил всегда было исключение.

Она.

Моя Бабочка.

Мой хаос.

Я на секунду останавливаюсь у её комнаты, но решаю зайти в свою.

Хотя её аромат Шанель помогает мне спать по ночам, это также своего рода пытка - представлять её там, когда её нет.

Я переодеваюсь в домашние брюки и футболку, затем сажусь на кровать, опираюсь на одну руку и снова открываю книгу по выбору.

Тошнота.

Может быть, потому что я сам испытываю чувство тошноты, или что я вот-вот впаду в другой тип тошноты.

Вероятно, мне следует почитать историю, вместо того чтобы сосредотачиваться на чьём-то экзистенциальном кризисе. Как раз в тот момент, когда я собираюсь согласиться с этой идеей, моя дверь распахивается. Я ожидаю, что это будет мама, но она не распахивает двери.

Медленно я поднимаю голову и нахожу эти голубые глаза — яростные, темно-синие, как буря.

Сильвер стоит на пороге моей комнаты. Бретельки джинсового платья спадают с её бледных плеч. Золотистые волосы рассыпались по спине и лицу.

Она захлопывает дверь и шагает ко мне, как будто ад лежит у неё на голове.

Она вернулась и сейчас в моей комнате. Сильвер никогда не заходит в мою комнату, если только мама или Себастьян не попросят её позвать меня. И обычно она исчезает слишком рано.

– Скучаешь по мне?

Я улыбаюсь, все еще сжимая свою книгу.

– Скучаю по тебе? – Она повышает голос. – Скорее, я здесь, чтобы задушить тебя.

– Ха. Я думал, что я единственный, кто задыхается.

Она сует свой телефон мне в лицо. Это разговор между ней и Эйденом не так давно.

Эйден: Нэш трахнул Джонссон из команды по лёгкой атлетике.

Сильвер: Какого хрена?

Эйден: Я подумал, что тебе следует знать.

Вот ублюдок.

Он должен знать, что я сказала Эльзе, чего я и ожидал, учитывая, что Ксандер был там, а Эльза выглядела так, словно была на грани срыва.

Чего я не ожидал, так это его ребяческих способов отомстить.

Впрочем, шутка в его пользу. Его сообщение привело Сильвер прямо в мою комнату.

Я тот, кто сжёг корабли. Враг перед ней, а море позади неё.

– Когда это было? – выпаливает она. – Как ты смеешь трахать её?

– Я не понимаю, почему я не должен этого делать. – Я притворяюсь, что мне скучно. “– У тебя есть жених. Почему у меня не может быть приятеля по траху?

Её губы приоткрываются. Они дрожат, прежде чем она соединит их в линию, и я знаю, я просто знаю, что мне не понравится то, что она скажет дальше.

– Я тоже собираюсь завести себе приятеля для траха.

– Забавно. – Я заставляю себя улыбнуться. – Мы оба знаем, что ты слишком консервативна для этого.

– Ну, ты сделал меня менее консервативной в грёбаный день папиной свадьбы, так что, думаю, у меня больше нет принципов. – Она откидывает волосы. – Я пришлю фотографии.

Я прыгаю вперёд и тащу её за руку так сильно, что она визжит, падая обратно на кровать.

Я нависаю над ней, прижимая оба её запястья к матрасу, в то время как мои колени находятся по обе стороны от её талии.

Она смотрит на меня дикими, огромными опухшими глазами. Она плакала, совсем одна, в темных углах, чтобы никто — даже её мать — не видел боли.

Сильвер и её грёбаная фобия по поводу имиджа начинают действовать мне на нервы.

– Отпусти меня. – Говорит она ясным, твёрдым тоном. – Я устала играть в твои игры, Коул.

– Игры. – Я толкаюсь в неё, заставляя её губы приоткрыться, когда мой твёрдый член вонзается в её живот. Я не стал утруждать себя нижним бельём, чтобы она могла почувствовать каждую деталь. – По-твоему, это похоже на грёбаную игру?

– Ну, по-видимому, так оно и есть. – Говорит она тем же тоном, хотя и сжимает бёдра. – Я не буду твоим гарниром или твоей игрушкой.

– По-моему, это похоже на ревность.

– Пошёл ты, Коул. Ладно? Давай посмотрим, кто будет ревновать, когда я найду себе другой член.

– Ещё один член? – Моя челюсть сжимается. – Ты думаешь, что это когда-нибудь случится в этой жизни?

– Ты не можешь следить за мной двадцать четыре часа в сутки.

– Нет. Но я могу трахнуть тебя так сильно, что больше ни для кого ничего не останется.

Я хватаю её за обе руки одной из своих и задираю платье. Она пытается пнуть меня в промежность.

Я шлёпаю её по ногам, и она останавливается, с её губ срывается вздох. Воспользовавшись её ошеломлённой реакцией, я стягиваю с неё нижнее белье и свои брюки.

Она качает головой, когда я подхожу к её входу.

– Перестань сопротивляться мне, когда твоя киска сочится для меня. – Говорю я ей в шею, прежде чем вцепиться в кожу, оставляя засос на всеобщее обозрение. – Скажи мне трахнуть тебя.

– Н-нет.

– Если ты этого не сделаешь, мы будем здесь всю ночь.

Я скольжу головкой члена по её складкам, медленно и неторопливо, пока она не стонет, её глаза закатываются.

– Коул, прекрати...

– Скажи мне трахнуть тебя, Сильвер. На этот раз ты сам об этом попросишь.

– Нет! – Она скрипит зубами, даже когда её тело содрогается подо мной. – Я не гарнир. Ты не сможешь трахнуть меня после того, как погрузил свой член в кого-то другого.

– Погрузил свой член в кого-то другого, а?

Я кусаю чувствительное место на её горле, и она хнычет.

Её голос дрожит, и слезы застилают глаза, но она стоит на своём.

– Мне все равно, как сильно я хочу тебя, Коул. Я могу быть дурой ради тебя, я могу позволить тебе разрушить мои чёртовы принципы, но я не позволю тебе унижать меня. Я Сильвер Куинс. Я не делю с другими небрежных секунд.

– Ты никогда этого не делала.

Она моргает, глядя на меня сквозь слёзы разочарования, выступившие у неё на глазах.

– Ч-что?

– Тот раз на свадьбе тоже был моим первым.

Её губы приоткрываются, и она молчит так долго, что я начинаю подозревать, что она потеряла голос.

– Но... но... но... в тот раз, когда вы все обсуждали свою девственность в Meet Up, и Ронан сказал...

– Я солгал, чтобы они оставили меня в покое, чёрт возьми. Итак, ты уволила мисс Голдман без всякой причины. Хотя она действительно соблазнила меня.

Она прикусывает губу, подавляя улыбку. Сильвер может быть суровой, но она самая настоящая из всех, кого я когда-либо видел.

– Ты знал об этом?

– Я знаю о тебе все. – Я утыкаюсь носом в её шею, вдыхая её цветочный аромат Шанель. – После того, как я подумал, что ты отказалась от своей девственности с Эйденом, я собирался попробовать с другими, а затем втереть это тебе в лицо, но остановился в последнюю минуту. Все, что я в итоге сделал, это связал их.

– Почему?

– Что почему?

– Почему ты не мог сделать это с другими?

Её голос низкий, эмоциональный.

– Они не были тобой, Бабочка. Никто - это не ты.

Дрожь всего тела охватывает её, и её ноги охотно раздвигаются. Но прежде, чем я успеваю что-то сделать, она поднимает голову.

– Как насчёт Джонссон?

– Эйден лжёт, когда ему это удобно. Кроме того. – Я провожу губами по впадинке на нежной коже её шеи. – Ты думаешь, у меня хватит сил сосредоточиться на ком-то, кроме тебя? Ты сводишь меня с ума, чёрт возьми.

– Не больше, чем ты меня.

– Да?

– Ты ублюдок, и я ненавижу тебя большую часть времени.

– Большую часть времени? Значит ли это, что бывают моменты, когда ты не ненавидишь меня?

– Может быть.

– Может быть, этого достаточно. – Я изучаю её мягкие черты, слабые веснушки, заметные на её носу, потому что она прибежала сюда, не накрасившись. Она забыла ради меня свой священный макияж. – Ты хочешь мне что-то сказать, Сильвер?

Если она проговорится, если она расскажет об этом или, по крайней мере, достаточно доверит мне то, что её беспокоит, я смогу справиться с её отказами.

– Да. – Она сглатывает. – Трахни меня, Коул.

Все моё тело напрягается от её тихо произнесённых слов. Это первый раз, когда она просит меня трахнуть её.

В первый раз она призналась, что хочет меня без того, чтобы мне пришлось извлекать это из её тела.

Я завладеваю её губами и обхватываю пальцами её горло, входя в неё одним долгим движением. Мои яйца шлёпаются о её бледную кожу, и я на секунду наслаждаюсь ощущением того, что она полностью со мной.

Она всхлипывает мне в рот, когда я целую её с силой, которая соответствует силе моих толчков.

– Обхвати меня ногами, – приказываю я, и она подчиняется, прижимая меня к себе. Я трахаю её в постели, её запястья скованны, а волосы разметались по простыням, когда её тело скользит взад и вперёд по матрасу.

Сильвер - это не только хаос, она еще и богиня. Из тех, за кем каждый может наблюдать издалека, но я единственный, кто может поклоняться у её алтаря.

Тот, кто будет владеть каждым её дюймом.

– К-Коул, – стонет она, покусывая мою нижнюю губу. – Давай медленнее.

– С каких это пор тебе нравится медленно?

– П-просто сделай это.

Когда я не слушаю, прищурившись, она целует меня в губы, подбородок и даже в нос.

– Пожалуйста.

Трахните меня.

Я сделаю все, что угодно, если она это сделает. Если она простонет моё имя и целует меня так, как будто я единственный, кого она когда-либо захочет.

Медленно вращая бёдрами, я впервые неторопливо беру её. Мне не нравится медленный трах, это похоже на ласку, и я не получаю всего интенсивного опыта.

Спина Сильвер выгибается над кроватью, и она сжимается вокруг меня, душа меня внутри себя.

Что-то меняется в воздухе. Это похоже на то чувство волнения, которое ты испытываешь, переворачивая новую страницу в книге.

Её стоны смешиваются с моими стонами, наполняя комнату. Я не тороплюсь, вонзаясь в её скользкий жар медленными, размеренными толчками, прижимая все её тело к своему.

– О, о, Коул... Я-я думаю... я... о...

Её рот остаётся открытым, когда она разбивается вдребезги вокруг меня.