Глава 8

АЗИЯ

Номер для новобрачных, предоставленный нам отелем, потрясающе красив и был подготовлен, очевидно, с расчетом на романтику и секс. В ведерке со льдом охлаждается бутылка шампанского, рядом с ней блюдо с шоколадными трюфелями и свежими фруктами, а дорожка из розовых лепестков ведет через всю гостиную в спальню. Тут нас поджидает огромная кровать, в углу комнаты — джакузи, вокруг которого хаотично расставлены свечи.

Мучительная тревога охватывает меня, как будто окутывает грозовым облаком. Я не могу с ним спать. Не сегодня. Нервы у меня шалят не на шутку, на сердце слишком тяжело, а в голове еще не уложилось осознание реальности ситуации, в которой я оказалась — на которую сама согласилась.

Тэлон закатывает вверх рукава рубашки и расстегивает несколько верхних пуговиц, открывая моему взгляду мускулистую грудь и накачанный живот, сплошь покрытые татуировками, как и его руки. Я стараюсь не таращиться. Хотя парень по-своему внешне привлекателен, это совершенно не мой типаж. Меня никогда не привлекали мужчины с длинными волосами или боди-артом. У меня самой есть крошечная татуировка, но она размером всего-то сантиметра с два и имеет для меня особенное значение. Что касается мужчин, мне всегда нравились парни с короткими волосами, стройным, атлетическим телом и стабильной работой. Думаю, я всегда искала полную противоположность моему отцу, который пил, тусил, нарушал закон и работал на стройке. Мне он всегда казался грязным, даже когда был чисто вымыт и выбрит. Грубый внешний вид моего отца точно отражал его внутренний мир. Он был прохвостом до мозга костей. И, даже несмотря на то, что мой новоиспеченный супруг — не преступник, его дикий и необузданный внешний вид находится далеко за пределами моей зоны комфорта.

И снова мои мысли возвращаются к команде специалистов по отношениям. Могли ли они допустить ошибку и случайно свести меня не с тем парнем? Это единственное объяснение происходящего, которое я могу придумать, потому что Тэлон — полная противоположность того, что я описывала в анкетах и опросниках, которые нас заставляли заполнять.

Тихонько присев на стул, подальше от мужа, я наклоняюсь и стаскиваю с ног туфли, в то время как молодой человек берет с комода оставленный заранее конверт.

— Адресовано нам обоим. — Он вынимает из конверта кремовую открытку, покрытую тиснеными надписями. — Мне прочитать вслух?

— Конечно, пожалуйста.

Он открывает карточку и начинает читать.

— Дорогие Тэлон и Азия, примите наши поздравления по поводу вашей свадьбы! Этот день — первый шаг к вашей долгой счастливой жизни вместе. — Парень, нахмурившись, бросает на меня короткий взгляд. — У вас есть возможность завтра отправиться в медовый месяц в романтическое уединенное место, провести там две недели, или, если вы оба чувствуете, что вам нужно больше времени, чтобы узнать друг друга, вы можете отложить свадебное путешествие на срок до двух месяцев. Если вы решите отложить поездку, то следующим вашим шагом должен стать процесс переезда в совместное жилье. Пожалуйста, свяжитесь с нами, если вам нужен будет совет, не забывайте о дневниках и видеочатах. Также просим вас придерживаться предложенных вам инструкций. И, самое главное, радуйтесь жизни и откройте свои сердца любви!

Он швыряет открытку обратно на комод, закатывая глаза.

— Не знаю, как насчет романтического уединенного путешествия, но я бы не отказался от каникул где-нибудь в экзотическом месте, — заявляет он. — Ты что на этот счет думаешь?

Думаю, что все это не для меня.

— Хм, если ты не против, я бы хотела подождать.

— Серьезно? Ты не хочешь запрыгнуть завтра в самолет и полететь в какое-нибудь прикольное место?

Я качаю головой. Знаю, что уже его расстраиваю.

— Не думаю, что готова к такому. А самолетов я боюсь, никогда не бывала в самолете.

На лице его появляется шутливое выражение шока.

Желудок у меня сжимается, я с трудом сглатываю комок в горле.

— Ты часто ездишь в турне?

— По-разному. Мы не так много разъезжаем, как большинство других групп, только два-три раза в год и, обычно, не дольше нескольких недель. Мой старший брат тоже играет в группе, и у него есть семейные обязательства, поэтому надолго он уезжать не может.

— А что происходит во время турне? Где мы будем останавливаться, скажем, если я поеду с тобой? И что будет со мной, если я останусь дома?

— Если ты поедешь, мы будем ночевать, где придется. — Он пожимает плечами. — В автобусе, в мотелях. Бывает по-разному. Если ты не поедешь, останешься дома, там, где мы с тобой поселимся.

Для меня все это звучит просто ужасно — жить как цыгане. Именно этого я хотела избежать: жизни без нормального дома.

— Это не совсем то, чего я хотела. Я люблю быть дома и не люблю быть все время одна. Я надеялась на стабильность. — Голос мой предательски ломается, когда я понимаю, что все причины, по которым я хотела выйти замуж, медленно тают в воздухе.

— Ты ее получишь. Просто немного иную стабильность, чем ты себе представляла. — Его глаза встречаются на мгновение с моими, и взгляд его немного теплеет. — Эй, нам не обязательно все это обговаривать прямо сейчас. У нас был длинный день, мы оба устали и перенервничали из-за всей этой ситуации. Давай просто немного отдохнем, а завтра решим, где будем жить и все остальное тоже. Если хочешь подождать с медовым месяцем, ладно. Я не буду тебя ни к чему принуждать.

— Спасибо, — слабо улыбаюсь я. — Все это просто труднее, чем я себе представляла.

— Согласен. Я пойду приму по-быстрому душ. — Немного покопавшись в одной из своих дорожных сумок, которые персонал отеля поднял в номер, пока мы были на свадебном приеме, он исчезает в ванной.

Глубоко вздохнув, я на несколько секунд закрываю глаза и пытаюсь успокоиться. Все будет нормально. Они не просто так нас поженили. Они знают, что делают. Прямо сейчас я не понимаю, что у нас с ним может быть общего, не могу представить, что мы можем с ним быть хоть сколько-нибудь близки, но эксперты, должно быть, увидели в нем что-то, что пока не вижу я.

Я поднимаюсь, чтобы раздеться, и спустя некоторое время осознаю, что не могу самостоятельно снять свадебное платье. Черт. На спине слишком много крошечных пуговок, до которых я едва могу дотянуться, а просто поднять его наверх и стащить через голову никак не получается. Так и знала. Нельзя было разрешать Кэт уговорить меня его купить. Тарзан все равно на меня почти не посмотрел. Могла бы выбрать что-то попроще, такое, чтобы снимать было легко, он бы и не заметил разницы.

— Почему ты все еще так сидишь? — Он выплывает из ванной медленной походкой, одетый в одни только черные спортивные шорты. Длинные влажные волосы распущены и достают почти до лопаток и груди. Крошечные капельки воды сползают по густо покрытому татуировками, очень мускулистому обнаженному торсу. И, божечки мои, тело у него — сплошные четко прорисованные мышцы. Я никогда не видела такого мускулистого мужчину в реальной жизни. Несмотря на длинные волосы и тату, от одного только взгляда на его полуобнаженное тело, на то, как сокращаются мышцы в ответ на каждое его движение, внутри у меня все аж затрепетало. Представить себе не могу, что могла бы прикоснуться к такому парню, или что такой парень как он мог бы заинтересоваться мной, посчитать меня хоть сколько-нибудь симпатичной в реальном мире.

С трудом оторвав взгляд от V-образных мышц, исчезающих под поясом его шорт, я объясняю, что не могу снять с себя дурацкое платье.

— Тогда, полагаю, мне придется тебя раздеть? — Он одаривает меня той самой чертовски симпатичной улыбкой и бросает на пол свое полотенце.

— Было бы неплохо… если ты не возражаешь.

Молодой человек быстро пересекает комнату, и, когда оказывается рядом со мной, я замечаю, насколько он выше меня, если я не на каблуках.

— Я совсем не возражаю, — отвечает он, все еще улыбаясь. — Повернись.

Я разворачиваюсь к нему спиной и делаю глубокий вдох. Он стоит так близко, что его обнаженная грудь почти касается моей спины. Почти. Я чувствую, как меня окутывает влажное тепло его тела. Большие руки нежно ложатся на мои плечи, он наклоняется ко мне, и его губы едва не касаются моего уха, отчего по спине у меня пробегает волна мурашек.

— Расстегнуть пуговки или просто сорвать его с тебя? — поддразнивает он, но в голосе его отчетливо слышна сексуальная нотка.

Он хочет поиграть, и, кажется, наслаждается охотой, но я не готова оказаться пойманной.

— Я бы не хотела портить платье… Оно такое красивое, — невинно отвечаю я. У меня серьезные планы на это платье, на его кружева, пуговицы и шелковую ткань. Мысленно я решаю, как можно будет использовать его, и уже придумала из него как минимум десять разных нарядов и аксессуаров.

— Хороший выбор, — соглашается он. — Тут до хрена пуговиц… Как будто подарок распаковываю.

— Не думаю, что я — большой подарок.

Его пальцы неспешно скользят по пуговкам и петелькам, каждый раз задевая мою кожу.

— Это я сам решу, когда сниму с тебя это платье и уложу вон в ту постель.

— О… — Сердце у меня замирает, а голос прерывается. — Я… Я не уверена, что уже готова к этому.

— Ты только что вышла за меня замуж, лапочка. Готовее уже не будет. — замечает он, расстегивая очередную пуговицу.

— Знаю… Просто я… Все это пугает больше, чем я ожидала. Я не планировала, что ты будешь меня раздевать. Или что мы окажемся в одной постели. Так скоро.

Его руки опускаются чуть ниже вдоль моего позвоночника.

— Ага. Но так случилось, что мы здесь, в номере для новобрачных, наедине, у нас первая брачная ночь, на тебе платье с тысячей крошечных гребаных жемчужных пуговок, и я помогаю тебе раздеться. Так что, в общем-то, должен признаться, все это немного заводит, и я думаю, логично предположить, каков будет следующий шаг.