Ну, может, на девяносто процентов доктор, а на десять порочный Доминант.

— Да, не просто. Но дело не в известности. Понимаешь… когда мы встретились, я не знала, кто он. Только когда он появился в офисе… — Я замолкаю. Может, она не знает. Когда Гэвин спросил, где мы познакомились, я ответила уклончиво, и Макс позволил мне говорить неопределенно. — Ты в курсе, что я его адвокат?

Ее брови взлетели вверх.

— Ой. Это осложняет дело.

— Ага.

— Для этой истории нам нужно выпить?

Я смеюсь.

— Может, бокал вина.

— Пошли, поужинаем. — Она дует на ладони. Я даже и не заметила, как в машине похолодало. — И сядем за отдельный столик. Хочу услышать все. Или... — Она машет руками. — Столько, сколько бы ты захотела мне рассказать.

— Конечно. — Я так рада, что поделилась этим с кем-то и меня не пристыдили. Детские шажки. Но, мне кажется, я готова рассказать Элли гораздо больше, чем думала.

Она привела меня в тихое, уединенно бистро. Встретивший нас у входа парень, очевидно, ее знал.

— Добрый вечер, мисс Монтегю. — Он одаривает ее теплой улыбкой. — На двоих?

Она тихо смеется.

— Два на двоих, пожалуйста. На улице холодно. — Она достает телефон и быстро отправляет сообщение.

— Пригласила их войти?

Она кивает.

— Если бы я этого не сделала, они бы остались снаружи. Безумные люди. Все это безумно, но такова моя жизнь.

Мы располагаемся в самой дальней кабинке в задней части кафе, и через минуту входит ее охрана и садится по соседству, создавая довольно значительный барьер между нами и любыми другими посетителями.

Не то чтобы кто-то на нас пялился.

Пока нам оглашают фирменные блюда, Элли протягивает мне карту вин.

Официант смотрит на меня, а я на нее.

— «Гаме Нуар»? Из района Ниагары?

Она кивает.

— Вкуснятина.

— Сейчас будет. — Официант протягивает меню. — Оставлю вас на несколько минут, чтобы выбрать блюда…

Как только он исчезает, Элли закрывает меню.

— Я возьму фирменное блюдо.

Я просматриваю лежащий передо мной список.

— Э-э... а я теплый салат с картофелем и шпинатом.

— Ладно. А теперь выкладывай. Пожалуйста.

Я получаю короткую передышку, когда официант возвращается с нашим вином — оно восхитительно — и, приняв заказ, уходит.

Ну, вот и все. Делаю глубокий вдох.

— Я младший партнер. Правила, вероятно, схожи с тем, что и у вас, аспирантов. Я не могу выбирать клиентов, их назначает фирма, и моя готовность делать все от меня зависящее, выставляя при этом солидные счета, — ключевой фактор продвижения по службе.

— А Макс — клиент?

Я киваю.

— Его мне назначили, подчеркнув, что мы ни в коем случае не должны рисковать потерей такого выгодного клиента.

— Но он никогда бы не стал…

— Нет, я знаю, но находиться с ним в отношениях — это серьезный конфликт интересов. Тут ничего не поделать, и неважно, сколько раз я говорила себе об этом… я не могу перестать с ним видеться. Я нахожусь между молотом и наковальней. И в ужасе от того, что в один прекрасный день все раскроется и меня уволят.

— Ну и что, если тебя уволят?

Во мне вспыхивает раздражение.

— Я серьезно отношусь к своей карьере.

— Конечно, я понимаю. — Элли понижает голос, смягчая тон. — Он тебе нравится.

Больше, чем я могла ожидать.

— Это... становится настоящим. Вообще-то, план был не таков. Мы полагали, что сможем удерживать наши отношения на уровне «согласованных встреч по выходным», но я понимаю, что хочу от него большего. Желаю его, а не только…

Она вкрадчиво улыбается.

— Тебе нужен мужчина, а не только Дом?

Жар пронзает меня насквозь.

— Да.

— В этом нет ничего плохого.

— Пока я не потеряю работу.

— Понимаю твой страх. Правда. Но по моему опыту, страхи намного хуже, когда они не высказаны. Если хочешь об этом поговорить, я хороший слушатель.

Страх. Да, я пронизана страхом.

Элли больше ничего не спрашивает. Я могла бы оставить эту тему. Перевести разговор на проблемы с продовольствием и права женщин. Или посещение спа-салона и дурацкие телешоу. Элли позволяет мне самой направить беседу в нужное русло.

Но больше всего я хочу знать, почему ее глаза сверкают так ярко, а не затуманены беспокойством.

— Ты думала, как влияют отношения на твою карьеру?

Она кивает.

— Конечно.

— И что? Ты кажешься такой умиротворенной по этому поводу.

— Умиротворенной... да, пожалуй, подходящее слово для описания. Одна из целей моих исследований, — то, что женщинам, гораздо больше, мужчин, приходиться маневрировать на своем пути по карьерной лестнице. На самом деле, в этом заключается их настоящая сила. Сколько ты знаешь мужчин, у которых игра заканчивается, когда лет в сорок-пятьдесят они теряют работу? Десятилетиями вся их суть заключалась в этой конкретной роли, и вне ее они не могут думать о себе, как о личности.

— Боже, ты описываешь меня.

Она качает головой.

— На самом деле, нет. Потому что ты умеешь приспосабливаться, о чем даже и не подозреваешь. Если бы ты потеряла работу, то так быстро пришла бы в себя, что заставила их пожалеть о твоем увольнении.

Паника цепкими пальцами сжимает мне горло. Моя работа — это вся моя жизнь.

Склонившись над столом, Элли накрывает ладонью мою руку.

— Подумай об этом с другой стороны. Что бы ты посоветовала себе, если бы была клиентом?

Это очень просто.

— Не цеплять незнакомцев, останавливающихся в «Шато Лорье».

— Хорошая мысль, — смеется Элли, затем бросает на меня странный взгляд. — Подожди, это тогда вы встретились с Максом? Когда он останавливался в «Шато Лорье»? Я знала, что вы познакомились в это отеле, но тогда не поняла, что... это произошло летом?

Мои щеки пылают.

— Да. — Ответ застревает у меня в горле, потому что, о боже, я вижу, куда она клонит. Во мне вспыхивает надежда. — До того, как он нанял мою фирму.

На ее лице отражается торжество.

— Я так и знала, — выражение ее лица быстро меняется. — Это очень важно, ведь тогда у тебя может быть выход, да?

Я киваю.

— Многие фирмы запускали процедуру объявления конфликта интересов без последствий. — Мой голос срывается. Я не думала об этом в таком ключе.

— А твоя — нет?

— Нет.

— И ты боишься за свою работу?

— Да.

— Итак, адвокат, спрошу вас еще раз… что бы вы посоветовали клиенту?