- Седьмая, - сказал Эдди и прыгнул ей на голову.

И еще он нашёл себе пистолет и полицейскую рацию.

Бинда открыла глаза в темноте. Ее трясло, и какой-то пластик прилипал к ее лицу. Все это нахлынуло на нее, эта вонь и сукин сын по имени Эдди. Она, должно быть, в задней части его фургона под этим брезентом. Ее голова и челюсть пульсировали с каждым ударом сердца. Она отодвинула пластик от лица и ощупала голову. Часть затылка за правым ухом казалaсь мягкой, как очищенное вареное яйцо. Она проверила свою челюсть и застонала от боли, когда та издала резкий щелкающий звук. Что-то костлявое впилось ей в спину, и она задёргала ногами. Ее рука нашла чью-то руку, и Бинда в ужасе отпрянула. Пластик упал ей на лицо и заглушил крик, застрявший в горле. Она была в каком-то серьезном дерьме. Ее пистолета не было, как и рации, но перцовый баллончик и дубинка были всё ещё при ней. Он думал, что она мертва. Она приготовит ему сюрприз, когда этот ублюдок откроет заднюю дверь фургона. Она собиралась забрызгать его лицо спреем, а потом засунуть дубинку в задницу.

Путешествие было бесконечной адской поездкой. Всю дорогу в фургоне орали дебильные хэви-метал группы 90-х. Запах мертвецов заполнил ноздри Бинды, как будто в каждую из них засунули гниющую крысу. Она попыталась дышать ртом, но это было еще хуже. Она чувствовала вкус мертвых. Ее вырвало, и она попыталась приглушить шум рукой. Полупереваренный поток тунца и риса хлынул из ее ноздрей и пропитал ее рубашку. Трупы тоже сочились на неё. Их соки просачивались на ее спину и делали её одежду влажной. Ее голова болела, как будто в ее мозгу были большие осколки, и кто-то с огромными руками сжимал ее мозг.

Бинда размышляла, не будет ли лучшей альтернативой броситься на заднее сиденье движущегося автомобиля, когда фургон замедлил ход и полностью остановился. Со скрежетом открылась дверца. Ноги Эдди захрустели по гравию. Бинда крепче сжала перцовый спрей.

Задняя дверца фургона открылась, и брезент откинулся назад. Она наблюдала за ним сквозь прищуренные глаза, когда он смотрел на нее сверху вниз. Она была поражена тем, каким красивым дьяволом он был. Если бы он не был таким психопатом, то прямо сейчас ел бы ее "киску" на заднем сиденье патрульной машины в обмен на штраф, который собиралась ему дать. Он наклонился, чтобы схватить ее. Бинда выпустила струю перцового спрея в его красивое лицо. Он отшатнулся и попытался защититься, а она вылила в него большую часть балончика. Она вытащила дубинку и выскочила из фургона. Мир вокруг нее покачнулся, и она снова почувствовала позыв к рвоте.

Должно быть, у меня сотрясение мозга, - подумала она, подбегая к нему. Она подняла дубинку и ударила его по голове. Удар был плохо нацелен и треснул по его рукам, когда они терли его глаза. Он вскрикнул от боли. Она снова замахнулась, как будто дубинка была бейсбольной битой, и ударила его по плечу. Это разозлило его, и он дико пнул ее. Он был ослеплён, чтобы видеть, куда целится, но ему повезло. Удар пришелся ей прямо в низ живота, и она согнулась пополам. Он потянулся к ней, протягивая руки. Его лицо было таким красным, что напоминало помидор, а глаза превратились в водянистые, налитые кровью, щелочки.

Бинда посмеялась бы над тем, каким несчастным он выглядел, если бы не боялась за свою жизнь. В нем осталось слишком много силы, и он был большим парнем. Если он схватит ее, она не сомневалась, что он разорвет ее на части. Ее дубинка и спрей с перцем не имели бы никакого значения. Она выстрелила в него еще одной струей перцового спрея. Она попала ему в грудь, но немного брызг попало ему в рот. Это заставило его взвыть. Она сделала единственную разумную вещь, на которую была способна - побежала.

Он перегородил дорогу, и она не осмелилась пробежать мимо него. Дальше по подъездной дорожке стоял дом. В открытое окно лился свет от телевизора. Она смогла разглядеть силуэт крупной женщины, сидящей на диване. Вот, куда он собирался ее отвезти, и она сомневалась, что там ей посочувствуют. Она оглянулась и увидела, как Эдди свернул к дровяному сараю и вытащил топор из колоды. Бинда проклинала себя за то, что не оценила обстановку за пределами дома и не схватила оружие сама. Теперь они оба были вооружены. Кустарник, окружавший участок, был ее лучшим шансом. Она побежала к деревьям, полагая, что, когда она будет достаточно далеко, она сможет вернуться к дороге. Эдди прорвался сквозь подлесок позади нее.

Кустарник был редким, в основном возвышаясь призрачными деснами с несколькими другими эвкалиптами. Узловатые корни грозили споткнуться, а листья и ветки трещали под ногами, когда она бежала. Ее дыхание было затрудненным. И снова она проклинала себя - за то, что позволила себе так выйти из формы. Годы шли, и она стала ленивой. Ей не нужно было ни для кого хорошо выглядеть. Единственное, что ей нужно было для секса, - это ее удостоверение. Однако ее преследователь был в не на много лучшей форме. Он пришел в себя после опрыскивания, и был рядом, судя по звукам хруста веток и шуршания листьев. Она проглотила комок в горле, прогнала приступы смущения из-за своего бугристого телосложения и ускорила шаг. Она слышала, как он упал и богохульствовал. Это был ее шанс развернуться в сторону дороги.

Вскоре Бинда заметила шоссе, видневшееся над крутой глинистой насыпью. Она побежала к насыпи и начала карабкаться вверх. Она правильно выбрала время. Она слышала отдаленный гул автомобильного двигателя. Позади нее хрустели ветки и сучья. Она оглянулась и увидела, как Эдди бросился от края кустарника к дороге. Прилив адреналина придал ей сил, она уперлась ногами в землю и заставила себя подняться. Высохшая глина осыпалась кусками, размером с камень. Подъем был крутой, и ее ноги, уже уставшие, дрожали и грозили подогнуться. Бинда была уже на полпути, когда Эдди добрался до насыпи. Он воткнул топор в землю перед собой, используя его, чтобы подтянуться. Еще один шаг, и она окажется на дороге. Огни машины были совсем рядом. Она собиралась сделать это.

Топор с треском вонзился ей в икру. Она посмотрела вниз и увидела, что он торчит из ее раздробленной берцовой кости. Кусок ее плоти прилип к ржавому боку клинка. Когда пришла боль, она закричала в агонии и попыталась подняться на последнюю ступеньку к дороге. Топор вонзился слишком глубоко, чтобы позволить ей хоть дюйм движения. Эдди начал притягивать ее к себе. Она вцепилась руками в рыхлую глину, пытаясь остановить себя, но та рассыпалась.

Бинда нащупала на поясе спрей и повернулась, чтобы брызнуть на Эдди. Он выбил его у нее из рук. Она схватила свою дубинку и попыталась ударить его. На этот раз он ударил ее кулаком в рот, выбив при этом передние зубы. Следующий удар пришелся ей в челюсть и отправил в темноту.

Когда она очнулась, то лежала лицом вниз на персидском ковре. Его древний спиральный узор спускался перед ней в безумие. Ткань пахла пылью, как старая мебель в историческом здании. Пульсация в челюсти усилилась, и когда ее язык исследовал внутреннюю часть распухшего рта, он обнаружил осколки эмали и несколько кровавых впадин на месте зубов. Боль в ноге ослабла, но все еще была мучительной. Свет от телевизора играл на полу, и она повернула голову, чтобы посмотреть на рану. Пояс был туго затянут вокруг ее бедра, ее икра была изуродована. Голень и малоберцовая кость торчали из запекшейся крови и выглядели, как сломанные ветки в кустах.

Она осторожно пошевелила руками и, обнаружив, что не связана, с трудом приняла сидячее положение. Ее глаза зажмурились, когда боль в челюсти и ноге пронзила мозг. Когда она снова открыла их, увиденное заставило Бинду задуматься, не галлюцинирует ли она, или не страдает ли от симптомов сотрясения мозга. На диване лежала толстая женщина с телом гротескной личинки. Женщина не заметила, как она очнулась, но Эдди заметил. Он ел свой ужин в кресле. Комок застывших макарон неаппетитно дрожал на его вилке. Он улыбнулся ей.

- Она очнулась, Mамочка.

Женщина-личинка отвернулась от телевизора и посмотрела на Бинду долгим, холодным взглядом.

Знаешь, что я ненавижу, Эдди? - ее губы скривились от отвращения.

Эдди сунул в рот макароны. Его брови сошлись вместе в задумчивом взгляде:

- Обувь?

Хорошая догадка, - подумала Бинда. Обувь не нужна человеку без ног. Мать, похоже, не нашла это замечание забавным.

Ее холодный взгляд обратился на Эдди.

- Нет, это женщины. Они так субъективны, особенно в отношении своего пола. Посмотри, как она смотрит на меня, думая, что она лучше меня со своими шикарными ногами.

Мать поднялась с дивана, опираясь на свой огромный хвост личинки. Бинда не могла поверить, что она такая высокая. Ее голова коснулась потолка. Эдди тоже встал.

- Я тебя даже не знаю, - сказала Бинда.

- Вы все одинаковы, каждая из вас. Твой вид издевался и дразнил меня в моей клетке, смотрел на меня, как на урода. Но, теперь я на свободе, а ты - в плену, - Мать придвинулась ближе. - Эдди, у тебя есть механическая пила?

Ты имеешь в виду бензопилу?

Если они так называются, то да.

- Да, у меня их две.

- Будь добр, принеси мне одну, хорошо?

Эдди поставил недоеденный ужин на кофейный столик, заваленный старыми рок журналами, и вышел через парадную дверь. Бинда наблюдала в окно, как он неторопливо направился к сараю.

- Зачем тебе это нужно? - спросила Бинда.

Она изо всех сил пыталась справиться с болью, которая угрожала захлестнуть ее. У нее еще был шанс, пока она была в состоянии рассуждать - она надеялась на это.

- Значит, ты знаешь, каково это - быть уродом.

Бинда знала, что имела в виду Mать, но, лежа с одной бесполезной ногой и без оружия, она ничего не могла с этим поделать. Она оглядела комнату, чтобы увидеть, есть ли что-то, что она могла бы использовать, чтобы защитить себя. Стеклянный журнальный столик!