11 КАПО

Воздух в мэрии был прохладным. Пахло старыми бумагами, моим одеколоном и чем-то, что пахло любовью и верностью, и, если я принимал во внимание нелепые слова Марипосы, дружбой. Существует три разные причины, по которым мужчина стоит на том же месте, что и я, ожидая, когда женщина посвятит ему свою жизнь.

Я посмотрел на Рокко и прищурился. На его лице играла улыбка кота, который съел канарейку. Ему было слишком любопытно, почему я беру в жены свою невесту именно сегодня, а не в запланированный день.

К черту свидания.

Дело было сделано, ждать не было причин. Свадьба в Италии требовала времени. Все должно было быть спланировано; это значимое событие для моего деда. Он заслужил, чтобы его внук женился. Моя женитьба была одним из его желаний. Этот вопрос должен был быть решен до того, как он покинет сей бренный мир.

Однако не было никаких причин откладывать свадьбу на потом. Другой день, другое время были непредсказуемы. А когда я чего-то хотел, я это делал.

Сегодня я хотел, чтобы Марипоса стала моей женой.

Я поднял руку, отогнул рукав костюма, и посмотрел на часы. Она опаздывала. Три минуты.

— Гвидо сказал десять минут, — сказал Рокко. Он и его жена Розария стояли в качестве свидетелей. Она сидела рядом с ним, покручивая браслет на своем запястье и наблюдая за мной.

Я встретился с ним взглядом, не желая оттягивать неизбежное. Его ухмылка начинала раздражать меня. Parla¹³. Говори.

Рокко повел плечами, поправляя свой костюм.

— Я этого не ожидал, — сказал он по-итальянски.

Мы вели наш разговор по-итальянски.

— Мы это уже обсуждали, — сказал я.

— Это было частью соглашения, — покачал он головой. — Мы обсуждали другую дату. Позднее. И вот мы здесь. Сегодня. — Наши взгляды встретились, и он переключился. — Ты не рассказал мне, как прошла встреча с ее семьей.

— Они ей не родственники, — сказал я. — Друзья.

— Она считает их семьей, — сказал Рокко, не заботясь о том, разозлил он меня или нет. — Они заботятся о ней. Она им доверяет.

— Насколько я знаю, члены семьи не должны пересекать границы амурных дел. — Кровь в моих жилах горела при мысли о Малыше Хэрри. Стрингс.

Он рассказал слишком много. Упомянул войну, чтобы разжечь любопытство Марипосы, хотя он и был ее частью. Малыш Хэрри был новым адвокатом Кэшела «Кэша» Келли, главы влиятельного ирландского клана. Как раз перед тем, как Малыш Хэрри взялся за эту работу, старый глава клана был убит, и Кэш занял его место. Вскоре он нанял Малыша Хэрри. Кэш называл его Малыш Хэрри, как и я. Я хотел, чтобы он знал, что я знаю все. Вскоре после этого он купил дом на Стейтен-Айленде для женщины, на которой я скоро женюсь.

Слишком поздно, ублюдок, я перерезал эти нити. Раз. Два.

— А, — сказал Рокко, улыбаясь все шире. — Один из братьев Райан заботится о ней.

Я снова посмотрел на часы. Семь минут. Я начал расхаживать по коридору. Женщинам нужно время, чтобы подготовиться, но часы тикали, и этот звук гулко отдавался в моей голове. Его нужно было заставить замолчать.

— Тебе не стоит беспокоиться, — Розария пренебрежительно махнула рукой. — Сомневаюсь, что найдется на свете женщина, которая смогла бы тебе отказать.

Мое замечание о том, что семья не пересекает амурные границы, было направлено и на нее. Рокко и Розария тоже заключили брак по договоренности, но их брак был в какой-то степени свободным. За эти годы она много раз делала поползновения в мою сторону. Рокко был мне как брат. А Розария была не в моем вкусе.

Кроме того, Розария еще не видела Марипосу. Она понятия не имела, насколько она другая, и Малыш Хэрри мог предложить ей то, чего я не мог. Историю без шрамов. Если Хэрри все испортит, его найдут в канаве, а может, и вообще не найдут никогда.

Одиннадцать минут.

— Я знаю, что опаздываю! — Ее голос донесся до меня через просторный коридор, каблуки торопливо стучали по мраморному полу.

Я обернулся и увидел, что Марипоса спешит ко мне, как будто на ней не было одного из самых красивых платьев, которые я когда-либо видел, и она не была самой великолепной женщиной в моем мире.

Руки Марипосы вцепились в платье, поднимая его так, чтобы не испачкать подол об пол.

«Разве ты не знаешь, женщина, что грязь - это то, что однажды оставит воспоминания», - хотелось мне сказать, но я промолчал. Все, что Марипоса покупала, она ценила, почти благоговела перед купленной вещью. Ей потребуется время, чтобы понять, что если ее жизнь полна новейших вещей, то она живет недостаточно долго, чтобы выносить их до дыр.

Шрамы на коже означали жизнь. Кровь на костяшках пальцев означала жизнь. Грязь на белой одежде означала жизнь. Жить - значит рисковать, даже если в процессе мы измараемся в грязи.

Вечерний свет падал на ткань, когда она проходила мимо окна, заставляя шелк светиться, а жемчуг и кристаллы сиять. Ее тонкая талия и ярко выраженные ключицы четко просматривались. Ее груди - единственная часть, наполненная жиром, которая у нее была на теле, - были приподняты вверх и покачивались, когда Марипоса пыталась поторопиться. Ее волосы были зачесаны назад, маленькие завитки обрамляли лицо. Стиль прически подчеркивал царственную посадку ее носа и мягкие черты лица, эти губы.

— Поскольку это было в последнюю минуту, — сказала она, не обращая внимания на то, что я не мог оторвать от нее глаз, — мне пришлось поторопиться и сделать несколько дел сразу. — Она оглядела меня с ног до головы. — Ты выглядишь...

— Sei sbalorditiva¹⁴, — сказал я, прежде чем она успела закончить.

Марипоса сощурилась и напряженно поразмышляла.

— Ты назвал меня сногсшибательной. Ты выглядишь потрясающе, — повторила она по-английски.

— Верно. — Я покружил ее немного. Платье заканчивалось глубоким V-образным вырезом на спине. — Это платье мне нравится. Ты угодила мне.

— Ты хотел, чтобы я была в платье, я выполнила твое желание, — сказала она. — Но это не так… Я поняла, что ты сказал мне, и тебе не нужно было переводить сказанное.

Я кивнул.

— Ты начинаешь понимать.

Марипоса пожала плечами, но я не дал ей ни секунды на раздумья. Я предложил ей руку, и мы вошли в комнату, где нас уже ожидал служащий, сочетающий браком. Через несколько минут мы повторили наши клятвы, и я надел ей на палец кольцо, которое подарил. Когда настала ее очередь сделать то же самое со мной, я подошел, чтобы сказать, что мы пропустим эту часть.

— Подожди! — Марипоса повернулась к Гвидо. Он подошел и протянул ей коробку. Она открыла ее и достала массивное кольцо из белого золота с квадратным черным бриллиантом в центре и золотой буквой «М». Марипоса вернула ему коробку и повернулась ко мне, слегка улыбаясь. — Опоздала, помнишь? Что-то приходится делать в последнюю минуту. Оно не должно было быть готовым, но ювелир сжалился надо мной и поспешил с заказом. — Она взяла меня за руку и надела кольцо на мой левый палец.

После того, как служащий мэрии объявил нас мужем и женой, поцелуй, которым мы скрепили сделку, был мягким, мои губы нашли уголок ее рта, а ее - мою щеку. Розария и Рокко потянули Марипосу в сторону, после этого, обнимая ее. Пока они это делали, я водил кольцом вверх и вниз по пальцу, не готовый к его весу, он напоминал поводок вокруг шеи взрослого волка.

Затем что-то привлекло мое внимание внутри. Надпись.

Il mio Capo.

Моему Боссу.

— Капо?

Я повернулся, чтобы посмотреть на мою жену. Она сидела рядом со мной в машине, пока Джованни вез нас домой. Судя по выражению ее лица, она уже пыталась заговорить со мной.

После того как мы поженились, что-то не давало мне покоя, пока я не понял, что она сделала.

Она не особо пользовалась выделенными ей средствами, всегда находя выгодные сделки, даже при покупке еды. Она даже пользовалась купонами. Но кольцо, которое она купила, стоило больше двух тысяч долларов.

Марипоса потратила на меня все свои деньги.

Единственным человеком, который сделал бы это у меня под носом, был бы Рокко. Он пригласил нас отпраздновать это событие в эксклюзивном итальянском ресторане, которым владел вместе с одним из своих братьев, Брандо. Когда я отвел его в сторону, чтобы расспросить об этом, он сказал мне, что она пришла к нему и попросила оказать ей услугу.

Одолжение.

От Фаусти.

Она хотела купить кольцо так, чтобы я не мог отследить транзакцию. Взамен она предложила заменить Джаду, пока та будет в отпуске. Бесплатно. Рокко принял ее предложение, но другие женщины в его офисе по-прежнему регулярно помогали моей жене. Он сказал, что у нее много дел со свадьбой в Италии.

— Его сделал семейный ювелир. — Рокко отмахнулся от этого вопроса, выпив стакан виски. Он был безжалостным главой своей собственной ветви семьи, а его отец был одним из самых безжалостных людей, которых когда-либо видела Италия. И все же Рокко любил свадьбы и хорошие праздники. — Ты ничего не должен. Твоя жена выполнила свою часть сделки. Мы квиты. Услуга за услугу. Давай не будем обсуждать это в день твоей свадьбы, а? Дела следует вести в офисе.

У Фаусти был ювелир в постоянном доступе. Семья ювелира работала только со своими с незапамятных времен, и они работали исключительно на них. Поскольку я был связан с их фамилией, считаясь семьей, он также работал и на меня. У меня был оплаченный счет.

Марипоса, казалось, лучше всех понимала, что такое услуга за услугу. Это было единственное правило, которого, казалось, она придерживается. Доброта за доброту - ничего никому не должна. Кроме меня. Она была обязана мне жизнью. И не так давно - я поднял руку с часами, проверяя время, - она поклялась мне в этом. Но то, что она обратилась с просьбой к мужчине, который, как она знала, ожидал чего-то взамен, обычно за высокую цену, раздражало меня, казалось чертовски неправильным.

— У тебя назначена встреча где-то еще?

Машина дернулась, и я повернулся, чтобы посмотреть на нее. Глаза Марипосы почти светились в темноте. Золото в ее глазах, волосах и коже, казалось, дополняло друг друга. Ее губы были мягкими и розовыми, и когда она улыбнулась, почти застенчиво, я снова встретился с ней взглядом.